– Привет, – слышу мужской голос. Ответа от меня не требуется, он продолжает: – Звоню сказать, что мы вернулись. Вот с полчаса, как домой зашли.

Спросить, как долетели, или не будем никого обманывать притворной вежливостью?

Пока думаю, он продолжает:

– Спасибо, что кормила Филиппа, он не скучал? Выглядит весёлым.

Да этот котяра просто псих, как и его хозяйка.

– Пожалуйста, – говорю коротко, – кстати, консьерж считает меня вашей домработницей. Я не стала его переубеждать.

– Аля… – теперь голос звучит даже как будто расстроенно. – Ну зачем ты так? Я ведь пытаюсь… – замявшись на мгновенье, продолжает: – Я скажу ему, что ты моя дочь.

– Ладно, спокойной ночи, – закругляю я разговор.

Он скомкано прощается, и я первой вешаю трубку. Откинувшись в компьютерном кресле, прикрываю глаза. Вдыхаю, выдыхаю. Ну вышло неплохо.

Поднявшись, иду в душ, решив на сегодня закончить. Надо за пару дней добить эту работу, начнётся учеба, мне надо влиться в новый поток, и так год пропустила. Да и там другие заказы пойдут.

Утром неожиданно просыпаю, потому на работу почти бегу. Обычно с утра клиентов не бывает, если только по договоренности, но все равно опаздывать не хочется. Тем более парни приходят только в начале двенадцатого. Ещё их обрадую неожиданно свалившейся суммой денег, ну и обломом с заказом.

Марине я собираюсь позвонить в обед, но мои планы меняются независимо от желаний. Только успеваю поднять жалюзи и включить рабочий компьютер, когда звякает колокольчик. В дверях не кто иной, как Марина собственной персоной. Вообще, она красивая, не поспоришь. Неуловимо похожа на отца, хотя черты лица более резкие, ну и волосы светлые.

– Доброе утро, – девушка широко улыбается, оглядывая пространство. – А я к вам, обсудить заказ.

– Ребята приходят после одиннадцати, – вежливо отвечаю, – ну и в целом, хотела вам позвонить позже… К сожалению, мы не сможем взяться за ваш заказ.

Лицо девушки принимает страдальческое выражение.

– Почему? – задает вопрос с обидой в голосе.

– У нас сейчас несколько срочных крупных заказов, так что за ваш мы сможем взяться не раньше, чем через три-четыре месяца. Ну и плюс время изготовления… Не думаю, что вы готовы так долго жить без мебели.

Девушка обиженно надувает губы, молчит, глядя в стену. Нет, ну чего так расстраиваться, а? Подумаешь, отказали в заказе.

– Может, хотите чаю или кофе? – предлагаю, чтобы как-то сгладить ситуацию.

Девушка соглашается. Провожу ее к небольшому столику в углу, а сама скрываюсь в подсобке. Вскоре появляюсь с двумя чашками зеленого чая и блюдцем с печеньем.

– Не переживайте так, Марина, – говорю девушке, – уверена, вы найдёте отличную мебель в каком-нибудь магазине.

Девушка, вздохнув, усмехается.

– Конечно, найду, – говорит мне, откусывая печенье. – Но дело совсем не в мебели.

– В смысле?

– Ну… Если честно, я надеялась, что мы будем общаться. Я имею в виду, и вас, и ребят… Только не считайте меня ненормальной. Понимаете, мы ведь только переехали сюда, и мой отец… Он очень строгий, помешан на том, чтобы ограждать меня от всех подряд.

Вот в это охотно верю, одной короткой встречи хватило, чтобы понять.

– Я понимаю, что он делает это из любви ко мне, но блин… Я уже взрослая! И он перегибает палку. А тут дал согласие, понимаете? Разрешил мне делать мебель на заказ и следить за процессом.

Ага, разрешил. Весьма условно так. Не только строгий, ещё и хитрый, и почти наверняка вредный.

– То есть вы хотели не мебель, а друзей? – спрашиваю в итоге.

– Мебель мне, правда, понравилась, – начинает она тут же. Ага, но парни больше. Не уверена, что девушка вообще помнит, как меня зовут, а бейдж я ещё не успела надеть. – Но да, свои личные цели я тоже преследовала. Нет, я не претендую на дружбу… Но мне так не хватает просто общения. А мы так здорово вчера поболтали.

Я вздыхаю, глядя в свою чашку. Внутри борются два противоположных мнения. Первое заключается в том, что меня это вообще не касается, и мне за это «не касается» даже денег заплатили. Второе… Девчонку жаль. Я ведь могу вернуть деньги, сказать, что передумала. Только уверена, отец Марины тут же надавит на неё, и я лишусь и денег, и заказа. Может, просто позвать девушку в кафе, взять ребят? Ага, представляю лицо её отца, который именно от этого дочурку пытается оградить. Нет, настолько подставляться я не хочу. Но взять заказ ведь могу? Вдруг папочка сменит гнев на милость, а там, глядишь, Марина найдёт других друзей, и мы ей уже не будем нужны.

Постучав пальцами по столу, натягиваю улыбку. Не очень, наверное, правильно с моей стороны, но с этим разберёмся позже.

– Знаете, Марина, я постараюсь договориться с заказчиками, и мы возьмём ваш заказ.

Девушка изумлённо распахивает глаза.

– Вы… Серьёзно? – на мой кивок она бросается на меня с объятиями. Похлопав ее по спине, отстраняюсь. Ох, Алевтина Завьялова, чувствую, ты сейчас совершила большую ошибку.

День обещал быть хорошим.

Во-первых, Березин, мой институтский товарищ, согласился на продажу части своего бизнеса. Он довольно неплохо раскрутился для такого небольшого городка, впрочем, программист он всегда был отчаянный, а тут удачно сложилось: сумел устроиться на железную дорогу. Теперь его фирма обеспечивает там программное обеспечение. Сам Березин хочет расширяться, нужны деньги, вот я и предложил ему выкупить долю. Влезать сейчас в новый бизнес желания нет, цели моего возвращения на малую родину другие. Московский бизнес отлажен, приносит свой доход, таким образом я могу спокойно находиться здесь, не думая о том, как заработать на хлеб насущный.

Во-вторых, московский товарищ порадовал: меня взяли в местный институт, и не просто преподавателем, заведующим кафедры литературы! Я на такое и не рассчитывал, вообще думал, ничего не получится, и с преподаванием придётся пока завязать. Опыт у меня приличный, и в хороших московских вузах, но местный ректор меня не любит. Точнее, не любил, когда я тут учился, и сделал все, чтобы я не остался в институте, хотя у меня были тогда обширные планы. Но на самом деле стоит сказать Андропову спасибо. Останься я тогда здесь, не было бы ни Москвы, ни карьеры.

В-третьих, сегодня решится вопрос с этой дурной Марининой идеей. Мне сразу не понравился ее энтузиазм с мебелью на заказ, а когда увидел этих двух лбов, зажимающих девчонку, причины дочернего интереса стали понятны. Однозначно нет. Хорошо, что девчонка из салона оказалась сговорчивой, хотя и выглядела злюкой. Но я-то знаю, что все покупается и продаётся, вот и она сразу сдала позиции, услышав озвученную сумму. Нет, я в этом и не сомневался, но почему-то кольнуло разочарованием. Девчонка на вид была бунтаркой, своевольной, дерзкой, гордой. А по факту…

Звонок на мобильный вырывает меня из мыслей. Бросаю взгляд на экран: дочь. Отлично, поплачется, что отказали, и я останусь хорошим. И так у нас последнее время что-то слишком напряженные отношения.

– Да, Марин, – снимаю трубку, перестраиваясь в правый ряд. – Сходила в салон?

– Да! Все отлично, пап, они берутся за заказ, как раз сейчас будем все обсуждать, мастера подъехали вот.

Она ещё что-то щебечет, а я стискиваю зубы. Какого черта? Девчонка меня обманула! Взяла деньги и не выполнила условий! Она что, рассчитывала, что я не узнаю? Или что это все значит? Почти прошу передать трубку девчонке, но сам себя одергиваю. Нет, я переговорю с ней лично и не в присутствии дочери. Если она думает, что может мной крутить, то сильно ошибается.

– Ты меня слушаешь?

Поднимаю на Березина глаза и, поморщившись, тру переносицу.

– Извини, Макс, проблемы некоторые с дочерью.

Друг усмехается.

– Надеюсь, я все-таки увижу человека, выращенного лично Романом Гордеевым? Или ты так и будешь ее прятать?