Кроули любовался нежными светлыми глазами Азирафеля, его пушистыми золотыми ресницами, улыбался его интонациям, втайне умиляясь ангельской наивности. — О, вот селфи — это точно моё изобретение, как ты догадался? А снимки — это не дьявольская магия, это скрытая камера в мобильном… Просто я хотел видеть тебя…всегда. Я покажу! — пообещал он, положив голову на грудь Ангелу.
— Кроули, у тебя седая прядь в волосах…вот тут…и немного на висках! — Ангел бережно разгребал пальцами жесткие темно-медные пряди, недоумевая, как он мог раньше этого не заметить.
— Это я, видимо, отбеливаюсь под твоим ангельским влиянием, — прошептал демон. — Скоро я вообще стану белым, как невеста, и толстым, как наши любимые утки!..
— Что с нами будет дальше, Энтони? — Кроули почувствовал, как напряглось тело Ангела, как похолодели его пальцы. — Они же не отстанут… Они не дадут нам жить спокойно, как раньше…
— Как раньше — точно нет, — твердо сказал Кроули. — Ничего теперь не будет, как раньше. Пока ты…болел, — Кроули кашлянул, выразительно глянув на Ангела, — с Архангелами разбирался Высший совет… Там были и ваши, и наши — на Земле, во дворце Света и Тьмы. Лигур с Хастуром, даже Метатрон засветился — впрочем, и ему тоже «прилетело…» от Самого, — Кроули чуть помолчал, вспоминая подробности. — Это к вопросу о видеосъемке, кстати, — Азирафель испуганно взглянул, а демона, — дело в том, что Михаил начал снимать твою…в общем, всю процедуру на мобильный, а время съемки фиксируется в памяти телефона… Архангел Гавриил — настолько самовлюбленный идиот, а Михаил — наивный дурак, что им даже в голову не пришло стереть запись до того, как их призвали к ответу! К тому моменту вирус уже полчаса как был уничтожен, и всё восстановилось, — желтые глаза Кроули потемнели до оттенка древесной смолы, — а они…в общем, они притащили тебя туда за четыре минуты до полуночи, сделав вид, что ничего не знают! Но они-то, разумеется, знали… Представь, даже Хастур прифигел, сказал нашим потом — «Учитесь, как надо работать» и еще, кажется, «Инквизиция отдыхает»… И потом, — Кроули скривил губы в привычной змеиной усмешке, — за Леонардо мне «спасибо» сказали и там, и там: в Раю теперь дефицит праведников, а я одного такого им лично доставил… В Аду так вообще все скачут от счастья, как психи, потому что Рай за каждого отпущенного грешника обязан делиться с нами информационными технологиями и флешки поставлять — веришь, нет? Они меня назначили… как бы посредником, Ангел! И знаешь, что самое главное?.. — Кроули перевел дух и прямо взглянул на Ангела, — Я больше не Падший! Я…прощен!..
Глаза потрясенного Азирафеля увлажнились, и он снова кинулся обнимать Кроули: — Боже мой, Энтони, какое счастье, я не верю…это надо отметить!
— Только представь: я теперь имею золотой пропуск в Рай, как главный айти-директор Ада! — оба расхохотались от души, откинувшись на подушки. — Должность теперь у меня такая — НH-нейтральная — в смысле, Heaven & Hell IT-Department Director! А Архангелам влепили выговор, отправили пока обоих в горячие точки — Сирию, Ирак…там они сейчас будут игильских чертей гонять, на Ближнем Востоке, пока не выиграют эту битву со Злом… И, знаешь еще что, Ангел? — Кроули повернулся лицом к другу и одной рукой обхватил его за шею, словно взял тело в кольцо. — Я им даже благодарен, Азирафель…
Ангел вздрогнул, но губы Кроули замерли на его груди, и пальцы нашли его ладонь. — Ты помнишь, что сказала Горгона?
— Еще бы… Эту фразу однажды сказал мне великий Леонардо, и я уже тогда понял, о чем…точнее, о ком это: «Прости змея в душе своей и возлюби его, ибо сердце без любви подобно чаше с ядом смертельным».
— Если бы не Горгона, разве мы были бы сейчас вместе, Ангел?.. И я точно знаю, что нас с тобою ждет…
— Это значит, что мы теперь будем вместе всегда? — с надеждой прошептал Азирафель.
— Это значит, что вместе мы непобедимы! …
— И что же нас ждет впереди?
— Бессмертие…
(Кажется, стихи написал сам демон Кроули, любезно позволив автору их процитировать)
У демонов нет ни рогов, ни копыт,
Лишь горечь, поросшая былью,
Я сгинул бы в вечность, Богом забыт,
Но ангел сияющий в небе парит,
Вольно раскинув крылья.
У демона сердце — обитель зла,
Отчаянье давит веки,
На черной земле, что сгорела дотла,
Бродит душа по осколкам стекла,
ПрОклятая навеки…
Вечно одна, на скрещеньи дорог
В звёздные смотрит дали,
Что ж ты молчишь, всепрощающий Бог?
Может, твой Рай хоть кому-то помог?
Падшим, увы — едва ли.
Ангел, ну где ж ты, крылатая тварь?
Что же ты, враг мой любимый?
Может, мы снова сойдемся, как встарь,
Голову я положу на алтарь
Нежности неугасимой…
Сколько веков пронеслось над Землёй,
Эры меняли обличья,
Лишь неизменным остался со мной
Светлый твой лик, словно луч золотой,
Крыльев твоих величье.
Друг мой, прости меня. Я идиот.
Пьяница, шут и проныра.
Тот, кто в огонь за тобою пойдёт,
В медные трубы, в арктический лёд,
Ангел ты мой белокрылый…
Если же спросят — в Аду ли, в Раю —
С кем ты останешься, падший?
Ангел, возьму я руку твою,
Рядом с тобою стоял и стою —
На стороне — на Нашей.
Этот земной и небесный мир
Нас воедино сплавил.
Жизнь промелькнет, как единый миг,
Замысел Божий, конечно, велик,
Но создан из наших правил…
© Berkeley Nightingale
Октябрь 2019 г.
