Вдруг более тесный контакт покажется отвратительным, подтвердит драконьи опасенья?

Унимая дрожь в теле, я положила руки ему на мускулистые плечи, чтобы не упасть, ибо пол от волнения ходил ходуном. И принялась наклоняться к губам — четко очерченным, слегка влажным, красивым, манящим.

— Тебе холодно, Сияна? — Туман быстро и бесцеремонно облапал бедра, талию и сжал плечи. — Ты дрожишь!

Его ладони на плечах действительно обжигали, но холода я не чувствовала. И вместо того чтобы предложить набросить на меня покрывало, он сказал:

— Предлагаю согреться под одеялом! Я не укрываюсь обычно и не мерзну, но ради тебя нагрею постель. — Он подскочил, поправил подушки и, откинув одеяло, приглашающим жестом предложил прилечь.

Юный манипулятор! Вы только поглядите, какими искусными уловками заманивает девушку в постель! Я сложила руки на груди, топя внутри смешинки.

— Обещаю не раздевать тебя без твоего согласия, — совершенно серьезно заявил дракон. Не отпуская его взгляд с озорными искорками, я скинула туфли и забралась на ласковые простыни.

Туман мигом присоединился и накрыл нас одеялом. Я задрожала сильнее от переизбытка волнения. Наглые руки сграбастали меня — и я оказалась словно в печке. Жар растапливал натянутые мышцы и прогонял дрожь.

— Так удобно будет? — спросил дракон с игривой усмешкой. Я подалась вперед и стерла усмешку осторожным поцелуем — слегка втянула в себя его нижнюю губу, затем верхнюю, прошлась ласково кончиком языка по нежной влажной коже. Туман тяжело задышал, крепче меня обнимая, тоже высунул язык и мазнул по моей губе. Повторил все мои движения, грубовато, нетерпеливо, но как же остро и сладко.

По-моему, он быстро научится. Вошел во вкус, жадно смял мои губы и… укусил. Боль растеклась пламенем по коже.

— Эй! — я ударила раскрытыми ладонями в его грудь, но он преодолел сопротивление, прижал к себе, зарылся носом в волосы над ухом, низко рыча.

— Страшно-страшно приятно… — урчал он. — И я теперь очень хочу тебя раздеть.

— Просто раздеть? — пробормотала я, окончательно хмелея.

— А можно непросто? Ладно, я хочу раздеть и прижаться к твоему голому телу. Кажись, это будет тоже страшно приятно. Можно? — Еще не получив ответа, он медленно двигался рукой вниз и вверх, потихоньку поднимая ткань.

— Тихо, тихо, Туман! Я еще не дала согласие!

Я словила его запястье, убрала бесстыдную ладонь со своего бедра.

— Не полошись, Сияна. — Он принялся гладить меня по волосам своим привычным слегка неловким движением. И говорил, разделяя каждое слово короткими поцелуями в губы. — Я держу себя в руках. Ратрх грохни, как же приятно.

Еще немного — и мой мозг превратится в желе. Тогда исчезнут запреты, и меня потянет туда, где приятное следует за приятным, ярче, ближе, громче и жарче.

Этого драконище и добивался. Юный настойчивый манипулятор! Совсем как человек.

— Я видал, люди еще так делают… — Он склонил голову, почертил линию носом от моего уха вниз, обдавая горячим дыханием, отчего по коже рассыпались сладкие искры, и прижался губами к шее. Наслаждение вспыхнуло, завихрилось огнем по крови, а Туман не останавливался, лизнул бьющуюся венку, добавляя пламени.

— Люди много чего приятного в постели делают, ты все со мной попробовать решил? — спросила я, задыхаясь. Он прикусил кожу и разочарованно вздохнул, посылая порыв воздуха по влажной шее.

— Нет, я помню, как ты говорила, что не хочешь, чтобы я тебе заделал ребенка.

— А что тогда было в пещере? — Я отстранилась и приподнялась, опершись локтем на подушку.

— Я хотел лишь раздеть тебя и крепко обнять.

— А потом тебе захочется кое-что другое!

— Возможно. Но я этого делать не буду, — с суровым выражением лица молвил Туман. — Это серьезный шаг. Любой добропорядочный дракон, если спаривается с самкой, то остается с ней до конца дней. А я очень добропорядочный.

— А значит то, что происходит сейчас, для тебя просто любовные игрища, которые не подразумевают никакой ответственности?

Я прикусила губу — может, не стоило нападать на него? Сама хороша, заявляла Деяну, что не буду переубеждать Тумана, а что делаю сейчас? Требую ответственность? Ее он мне даст в теле дракона?

Его глаза удивленно бегали по моему лицу. Озадачен моими словами так, что ответить нечего.

— Прости, я… Не должна это говорить, но… — Я опустила взгляд к литым мышцам на плече, что выныривало из-под одеяла, и провела по атласной коже пальцами. — Не должна, потому что это очень эгоистично с моей стороны. Не злись, пожалуйста, но я не хочу, чтобы ты становился драконом.

Он набрал воздуха в грудь, явно намереваясь ответить, приоткрыл рот, и я прижала палец к его губам.

— Нет, я недоговорила. Подожди. Не хочу, потому что тогда мы не сможем быть вместе.

— Почему не сможем быть вместе? — Он потерся носом о мой палец, вызывая улыбку. — Я буду катать тебя на спине.

— Не в том смысле вместе. — Я прижала руку к своей груди, комкая ткань платья. Сердце едва не выпрыгивало наружу. — Вместе как… — я запнулась, уменьшаясь в размерах перед внимательным взглядом серых глаз.

Как кто? Как супруги? А я готова взять ответственность за свое желание? Отдать сердце раз и навсегда? Почему-то от этой мысли становилось тепло на душе, радостно, страха не было. Туман бы заботился обо мне, оберегал. Он, конечно, немного вредный, но умеет прислушиваться, признавать свои ошибки. Напористый, во всем идет до конца. Он мой герой, мой бесстрашный и упрямый рыцарь.

Без герцогского наследства будет туго — я для Фрелората считай без опыта работы и образования, а Туман вообще вор. Правда, он еще воин, мастер на все руки, маг, а я довольно быстро постигну, как готовить местную кухню и стану кухаркой. В любом случае от голода мы не помрем.

Если мечты не уничтожат ратрхи.

— А! — с лучистой улыбкой воскликнул дракон и сел, возвышаясь надо мной. — Ты снова хочешь за меня замуж. Но разве ты в пещере не говорила, что передумала?

— Я злилась на тебя.

— То есть ты врешь, когда злишься? — сощурился он и сцапал мою коленку под одеялом. — Я не хочу себе в жены лгунью. Обещай говорить правду и только правду.

— Ишь, раскомандовался! — я дернула ногой, пытаясь освободиться. — Мне, знаешь, в мужья командир тоже не нужен!

Он склонил голову набок и с обидой сказал:

— Но я тоже буду говорить только правду. — Туман поднял юбку выше и захватил в плен вторую коленку. — От чистого сердца. Начну прямо сейчас. — Он подался ближе ко мне и с жаром признался: — Очень хочу раздеть тебя, Сияна.

— Нет! Я не верю, что ты будешь себя держать в руках!

— Разумеется, теперь нет. — В серых глазах пылало предвкушение. — Раз ты хочешь быть моей женой, то мы будем спариваться.

Меня аж подкинуло на кровати. Я задрыгала ногами — дракон крепко держал коленки.

— Еще чего! А ну, убери руки!

— Сияна! Но замужество подразумевает спаривание. Хочешь замуж, но не видишь во мне самца? — Он поник и отпустил мои ноги, плюхаясь на задницу. Одеяло почти сползло с меня. Кажется, я серьезно задела драконье самолюбие. Ну что с ним поделать?

Я приподнялась и погладила его по волосам, убрала рваные пряди со лба.

— Ты торопишься. И разве не собрался в дракона обратиться?

— Вообще-то… Я много размышлял, когда ждал, пока затянутся раны после боя. — Туман набросил одеяло мне на плечи, закутал и обнял. — Мы с архимагом побеседовали чуток, пока он меня лечил. И я задумался над тем, сколько всего может человек, а сколько — дракон... Перевес сильный в одну сторону. Пока драконы с трудом сдерживали ратрхов на двух берегах, мы с архимагом руководили всем громадным лесом от восходной части полуострова до закатной. Короче говоря, без нас и армии ратрхи уже бы захватили остров и все сожрали. — Он ненадолго умолк, зарываясь носом мне в волосы, и шепотом продолжил: — Скажу по секрету, я загорелся желанием стать великим магом. Добропорядочным, не с такими злодейскими замашками, как у Деяна Розена. Разумеется, мне очень не хватает полетов над кронами деревьев, семьи. Я десять кмефрунов жил мечтой обратиться в дракона. Выходит, зря? Но жизнь меняется, Эклер навечно останется во Фрелорате, родные горы исчезли… Чего трястись над старыми мечтами? И я подумал: если ты согласишься со мной создать семью, то я точно откину все сомнения и останусь человеком.