Едва дракон завидел меня, его ноздри раздулись в негодовании. В огненных глазищах вспыхнула неясная эмоция. Я напрягся, готов в любой миг отразить пламя. Но крылатый ящер лишь хмыкнул двумя облачками дыма и сделал еще несколько шагов вперед.

— Рад застать вас здесь. Прошу, примите мои извинения, — он склонил шипастую морду так низко, что едва коснулся травы подбородком, и выровнялся, возвышаясь над нами скалой. — Оромхии признались, что вы не нападали на них десять кмефрунов назад, что вы пришли с миром. Скиамасы заставили их наброситься на вас и затем рассказать нам, что вы пришли с войной. Только поэтому мы напали на ваш город. Мы не подозревали, что наши давние друзья имеют столь подлые побуждения и ведут интриги. Мы также были ошеломлены, когда они принялись испепелять лес, и скрылись на берегу…

Раз враг сам пришел просить прощения и договариваться, то почему бы тоже не сложить оружие? Так или иначе, у меня нет ресурсов сражаться на две стороны. Я положил руку на плечи молодому дракону и произнес:

— Благодаря ему лес понес только небольшие потери. Он отвлек демонов на себя и отдал им то, благодаря чему они навсегда исчезли из Фрелората. Если бы не он, все закончилось бы гораздо плачевнее.

— Вот как? — дракон перевел взгляд на вора. — Я собирался через своего сына заключить с вами военный союз против ратрхов. Совсем скоро они будут здесь… — он посмотрел вдаль. Я прислушался. Где-то вдалеке стучало, словно крупные камни сыпались с горы на равнину.

Топот тяжелых ног. Мелкая дрожь сотрясала землю. Как они выглядят? Как их уничтожить с помощью своих воинов, если я создавал армию ради войны с драконами?

— Я согласен на военный союз. Но… через сына?

— Антанариос сын мой. Его вы забрали десять кмефрунов назад и обратили в человека!

Да кто вообще додумался пустить ребенка на поле боя? Я оставил при себе возмущение и ответил более дипломатично:

— Та ситуация требовала быстрых и рискованных решений. Я верну ему тело дракона.

— Сегодняшние обстоятельства требуют тоже быстрых и рискованных решений. Ратрхи сильны, живучи и прожорливы.

— Какие у них слабые места?

— Их нет, слабых мест. Не верите? Но это вправду так. Тысячи кмефрунов фрелоратцы пытались их одолеть — и ничего не помогло.

— Предлагаете военный союз, не надеясь на победу?

— Мы будем сражаться до последнего. Мы не ляжем на землю и не будем ждать, пока нас сожрут. Пусть лучше погибнем в небе, от голода и изнеможения.

— Через сколько ратрхи будут тут?

— Очень скоро.

Рюи подрагивала за спиной. Мелкой эльфийке тут не место. Не вовремя я всунул ее душу в человеческое тело — некогда предаваться страстным утехам. Мне пришлось повернуться к ней и, заглядывая в перепуганные лиловые глаза, сказать:

— Садись на воина и улетай. Приведи в чувство королеву, введи ее в курс дела. Пусть прикажет эклерянам спрятаться по домам, заколотить двери, окна и по возможности забраться в подвалы.

Выполнит распоряжение? На нее рассчитывать не совсем разумно, но грохот набирал силу и я не успею смотаться в замок и достучаться до здравого рассудка Натерсии.

Жаль, расщелина отбыла в мир иной вместе с горами. Преграды нет никакой. По звуку создавалось впечатление, что ратрхи двигаются сплошной лавиной и погребут под собой все подряд.

И в этот миг меня осенило! Я усмехнулся про себя, сохраняя строгое выражение лица и испытующий взор.

— Ты что, останешься тут? — волновалась Рюи, комкая мне рукава камзола. Словно я смертный, сумасшедшая. При человеческой жизни в меня влюблялись многие девушки. Но чувства ни одной из них не трогали до глубины души.

А Рюи… Только она видела всех моих личных демонов. Всех. И продолжает любить чудовище, которым я, по сути, являюсь для общества. Парадоксально. И трогательно.

— Пока что я не вернусь в замок. Мне нужно увидеть врага, пролить его кровь прежде, чем пустить на него армию. Я не выведу своих воинов вслепую, как пушечное мясо. К тому же мне необходимо переосмыслить тактику боя.

— Ладно… — понурилась она, обвила руками мою талию и прижалась острым ухом к груди.

— Отправляйся скорее к замку, — ворчал я, отгоняя от себя неясное теплое чувство. Не хватало еще воспылать любовью к этой чокнутой. Подобное в мои планы не входило уж точно.

— Не хочешь обнять меня в ответ? — Рюи подняла глаза, которым мольба и укор лишь добавляли красок. Я резко запаковал руками ее плечи в тиски — крайне крепко, что она взвизгнула. И заливисто засмеялась.

— Иди уже.

Я выпустил ее из объятий и шагнул к молодому дракону.

— Доставай мечи. Если будет туго — прикрою и отступим, вернемся в замок. А пока давай сразимся плечо к плечу.

Дракон кивнул, взмахнул белым и красным платками, приготовился к атаке, принимая воинственную позу. Земля уже ходила ходуном под ногами.

Так, шкатулка может выпасть из кармана — стоит спрятать ее за пазуху. Я сунул руку в карман. Пусто. Злость кипятком ошпарила внутренности.

Мелкая эльфийская зараза!

— Сияна, Сияна!

Мне снилась свобода — без имени и без конца. Мне снилась тьма — без единого проблеска света и без опоры. Мне они снились, но нити крепко держали, не давали улететь и слиться с бездной тьмы.

Нити прочнели, намертво привязывали душу к чему-то. Звуки и свет за закрытыми веками украли свободу.

И кто-то нагло тряс за плечи. Возмущение прокатилось полустоном по горлу.

— О, кажется, получилось! Открывай глазки! Ну же?

Пробудил меня окончательно не назойливый голос Рюи, а то, что она пощекотала мои пятки. Пятки? Я резко села, поднимая веки, но голова закружилась, и притяжение потянуло верхнюю часть тела обратно на койку.

А еще я дышала. Вялой рукой мазнула по губам, и вмиг потекли слезы — пасть мертвеца исчезла.

— Леди, что вы здесь делаете? Как вы проникли в лабораторию? — резал воздух незнакомый мужской голос. Причем говорил он по-эклерски. С каких пор иномирский язык перестал быть для меня какофонией звуков?

— Проваливай отсюда. И не мешай! — рявкнула Рюи. — Не то потренируюсь на тебе отрабатывать боевые заклинания.

— Источник потух, — хмыкнул мужчина. — Ни у кого не осталось магии. Но у меня есть кинжал, а у вас, похоже, нет.

Шуршание, треск, и такой звук, будто заискрились высоковольтные провода. Тишина. Я с трудом нашла в себе силы и повернула голову. Рюи в замешательстве почесывала рыжую макушку, взирая на стража, который превратился в глиняную статую. Похоже, планировала она другое.

— Пока вы тут прячетесь по подвалам, я уже научилась подчинять местные магические потоки… Только с контролем пока плохо.

Коричневая корочка начала трескаться и осыпалась, но страж мигом дал деру, едва ноги освободились. В серой комнате без окон стены подпирали шкафы с бесчисленным количеством разноцветных колбочек, свитков, странных инструментов. В углу стоял скелет человека. Явно не муляж. Меня передернуло. Холод мелкими иголочками промчался по обнаженным ногам и рукам.

— Ты как? — Рюи повернулась ко мне, и лиловые глаза с беспокойством забегали по моему телу.

— Что случилось? — прошептала я слабым голосом и обхватила себя руками. — Я не помню ничего с того момента, как меня потянуло за скиамасами. Нет, еще, кажется, Туман окликнул меня, я замешкалась… И все.

Шило словно впилось в сердце — я чуть не потеряла рассудок, чуть не примкнула к ненавистным демонам! Я ведь возвращалась во Фрелорат не ради них, да и не ради Эклера, откровенно говоря. А ради Тумана.

Вернуться оказалось сложно. Я провела на Земле двое суток прежде, чем мне удалось. По теням с Кринтарой путешествовать нельзя, а мне необходимо было найти такое место, где никто не помешает перенестись. Я страшно боялась, что увидят меня — чудище с рогами, глазами-полумесяцами, платком, странным платьем, из-под которого дымок выныривает. Я с утра до ночи просидела в подвале, где начались приступы сумасшествия. Кажется, на мой истеричный смех кто-то заглянул в подвал, но мигом вылетел оттуда. Еще вроде я столкнулась с пьяной компанией в лесу, перепугала их до потери пульса.