Высокие деревья смыкались непроглядным куполом над головой. Трудно дышалось сладкой влагой. Вдалеке, едва различимо, что-то чернело. Словно темный туман опустился с гор. До меня донесся тихий шелест, треск, шипение. Я вновь перекинулся в птицу и ринулся вперед.

Где искать дракона? Возможно, его тоже привлечет аномалия у подножья гор, и там его настигну.

Я не долетел несколько шагов до грани, где буйно зеленый лес переходил в серое пепелище, где мрачным роем кружили над землей полчища демонов, и рванул назад, выписав безумный пируэт.

Краем глаза я заметил, что камни, которые откалывались от гор, катились вниз и разбивались на черные силуэты. Их неимоверное множество.

К такому армия моя не готова. Если каждое существо имеет хотя бы столько силы, сколько иномирянка, воинов сотрут в порошок.

Неужели вправду хороший вариант перенести Эклер в другой мир? Но тогда я провалю задание и не стану демиургом. Так или иначе, жизнь Эклера важнее. С последствиями для моего будущего разберусь позже.

— Бедный мой триир, где голос твой? — раздалось невдалеке, и я метнулся на звук, стараясь потише хлопать крыльями. Дракон отступал вглубь леса, пятясь, и прикрывался огненным и ледяным мечами. К нему настойчиво приближалась демоница. Наставница? Очень похожа на иномирянку, только у этой темные волосы, серпы вместо ушей и пол-лица не скрыто черным платком.

Не совсем пол-лица. Полчерепа. Ниже уровня глаз кожа заканчивалась, будто от подбородка и ровно до этого места ее сожгли с костей.

Демоница не шевелила ртом при разговоре. Слова неведомым образом обретали звуки, выходя через приоткрытые голые челюсти.

— Не бойся меня, подойди, я проклятье сниму.

Нерешительно дракон подступил, и демоница взмахнула рукой, отчего тот закашлялся.

— Что случилось со Скиалиром? — спросил он сипло, едва прочистил горло. — Почему скиамасы жгут Ибискир?

— Ты артефакт принес?

Дерево, на ветке которого я сидел, стало покрываться серой корочкой и с шуршанием оседать в почву. Добралась проклятая скверна. Я взмахнул крыльями и отлетел немного дальше.

— Да, принес!

— Молодец, триир, ты радуешь меня, — глаза демоницы сверкнули довольством. — Доставай его. Показывай.

— Погодите… — скверна коснулась его сапога, и он отскочил назад, на траву. Демоница поплыла за ним. Дракон выпалил: — Вы мой лес, мой дом губите!

— Отдай артефакт, или я тебя вместе с лесом погублю!

Он растерянно качал головой, отступая. Нечисть мерзкая. Значит, Кринтара понадобилась? Дракон не слушал наставницу, хмурился, мужался — но испуг и разочарование на лице не скрыть.

Страх и меня не минул. Трудно признаться: я прятался в тени, подслушивал, опасаясь, что, если выйду, меня смешают с пеплом. И в страхе был здравый смысл. Демоница опаснее меня, полубога, а ее приспешников тут тысячи.

У дракона здравый смысл отсутствовал напрочь. Но я не буду смотреть, как мое творение уничтожает тот, кто не имеет на это права.

— Мерабадикадилена, вы лгали мне?! Вы предали меня?! — закричал дракон. Демонов за спиной наставницы будто чем-то начало контузить, выкручивать, и они потекли к горам, отступая. Боятся громких звуков?

Наставница со сложным именем исчезла. Невидимые веревки поползли по телу дракона, не давая больше ему отступать. Скверна подбиралась к сапогам. Огненный и ледяной мечи упали на траву белым и красным платками. Дракон будто оказался в прозрачном коконе и с кляпом во рту.

Демоница выплыла из тени, вернулась на прежнее место, развела руками и провозгласила:

— Летите, мои дети! Жгите, выжигайте этот смертный, бесполезный мир!

Ее голос понизился до кипучего шепота:

— А ты, триир, пожалеешь, что не прислуживал мне до последнего вздоха.

Я обратился в человека, спрыгивая на траву, и запустил в демоницу шар молний. Она едва покачнулась, искры разбежались по платью серебристыми мошками, и светящиеся глаза вперились в меня.

Нижняя челюсть медленно опускалась, являя нечто — темный дымный шар с красными прожилками. Она так атакует? Проверять не буду. Я прошептал короткое заклинание — и вокруг нее из земли принялись выстреливать взрывы. Громко. Она на несколько секунд растерялась, корчась в муках, — во время этой заминки я подскочил к дракону, но ни магией, ни руками сдвинуть его с места не смог.

Демоница улизнула в тень из круга взрывов. Я завертел головой по сторонам, внимательно осматривая каждую ветку и куст.

И все равно атака возникла оттуда, откуда я не ожидал, легко пробила мой щит, накинулась на спину градом неподъемных раскаленных камней. Я согнулся перед драконом, упал на колени, призывая всю магию, что мог пропустить сквозь себя.

Нечисть откуда-то знала, что я довольно быстро воскресну, если меня просто убить. Поэтому решила мучить, обессиливать? Откуда ей ведомо о диорсотисах?

Если она вдруг сама не водилась с демиургами. А теперь что? Сбежала?

До визита проверки два оборота вокруг светила. Раньше мне никак не сообщить о демонах. И не дать им отпор.

Всей магии, что я призвал, не хватало, чтобы освободиться. По ногам лезли чудовищные змеи, жалили и рвали острыми грязными зубами тело, яд заструился по венам, опаляя сосуды.

Те муки, что я чувствовал, когда иномирянка лишила меня дважды жизни, были наслаждением. Демоница — мастер причинять боль. Я ослеп от нее, потерял пульс за жжением в груди, не ощущал конечностей от дичайшей ломоты. И спасительный мрак был далеко… Зато сумасшествие рядом.

— Ты, Деян Розен, плохую планету выбрал! Зря ты свой Эклер принес сюда! Поплатиться тебе пора, раз уже увидел меня! Расскажешь своим демиургам, что демонов нашел… Говори, говори, презренный… Но сначала я на тебе вымещу всю злость, что накопилась за десять лет. Жители Фрелората поплатились за свои грехи, и вы все поплатитесь.

— Отдай ей скорее артефакт, — еле выдавил я из себя. — Клянусь, я верну тебя в тело дракона, если хочешь…

Но он пальцем не шевельнул, не рыкнул, не замычал под кляпом, привлекая к себе внимание. Справедливо. Ему из-за моих опытов, возможно, пришлось вынести куда больше страданий, чем мне за последние минуты. И теперь смотреть, как я корчусь от боли, для него отрада? Утешение? Скверна пока до его сапог не добралась — она застопорилась на мне, ползла по ногам, медленно превращая их в пыль.

Трос вынырнул из-под драконовой жилетки, держа концом Кринтару за основание, и протянул ее куда-то за мою спину. Демоница ахнула с восхищением, и оковы с дракона, стало быть, спали, ибо он обвил меня тросом за талию, оторвал от прокаженной земли и отдернул за собой подальше, на траву.

Спина, прожженная заклинаниями, ударилась оземь. Я сцепил зубы от новой волны боли, но она довольно быстро схлынула. Ноги не ощущались — вниз я и не смотрел, когда открыл глаза.

Демоница развернулась к горам и поплыла над пепелищем, утягивая за собой скверну.

— Мы получили свободу! — провозглашала она. — Мы выберем для нас новый лучший мир! За мной дети мои, за мной!

Приспешники устремились за своей… матерью? Замечательно, пускай выметаются из Фрелората.

— Сияна! — окликнул светловолосую демоницу дракон. — Не уходи!

Когда она пришла и почему ее повело следом за демонами? Иномирянка обернулась и будто очнулась — тряхнула своей головой с великолепными рогами. Ее глаза застыли на драконе, набрались слезами.

— Не уходи, снежноволосая леди! — он кинулся к ней, но замер на границе, где еще зеленела трава. Два троса вынырнули из-под лацканов его жилетки и кинулись к иномирянке, разматываясь на всю длину, но так и не достали, зависли плетями в воздухе.

Один из демонов, с двумя широкими клинками в руках, оторвался от уходящих и махнул Сияне.

— Ты теперь одна из нас! Ты никогда не станешь человеком — бокдуш уже не отпустит. Если останешься — твое сумасшествие выйдет из-под контроля, а заковать его могу только я. Пожалей триира, оставь его.

Из глаз с желтыми серпами лились слезы. Тонкие руки нервно мяли черный платок — очень похож на тот, что скрывал пол-лица.