— Да, — согласилась гриффиндорка. — Всё будет хорошо.
Она ему не верила, и Блейз чувствовал это на клеточном уровне. Как будто бы он сам верил в свои же слова? Нет, ни на одну секунду.
— Что происходит? — зашипела Джинни, придерживая мулата и пропуская Гермиону на несколько метров вперёд. — Где Малфой?
— Его вызвал отец.
— Он отправился домой?
— Да, — кивнул Блейз. — Думаю, что Гермиона в курсе того, где Драко, поэтому и переживает.
— Какого чёрта Люциус хочет от Драко?
— Не знаю. Драко тоже не знает, зачем отец попросил его явиться домой спустя всего две недели после каникул.
— Ничем хорошим это не закончится, — Джинни печально взглянула на подругу. — Гермиона! Милая!
Уизли бросилась вдогонку Грейнджер. Блейз следовал за девушками, не сводя с них глаз, словно, в любой момент могло случиться что-то необратимое.
Каменные подземелья Слизерина приветливо отворили двери перед подругами и оставшимися игроками, а кожаные тёмно-зелёные диваны пригласили в свои объятия.
Этот вечер ничем не отличался от сотни других вечеров подземной гостиной, за исключением озадаченной гриффиндорки, которая уставилась на горящее пламя камина.
Тео и Пэнси развлекали публику, рассказывая целую вереницу шуток и забавных историй, Флинт попивал свой огневиски, а сёстры Гринграсс что-то усердно писали за столом. Даже Джинни включилась в разговор, но Блейз не мог оторваться от Гермионы. Он читал в её стеклянных глазах страх, растерянность и тревогу. Она продолжала ждать Драко, поджав колени, даже когда гостиная опустела.
— Гермиона, пойдём спать, — предложила Джинни. — Завтра поговоришь с ним. Может быть, он решил переночевать дома.
— Нет, — тихо ответила гриффиндорка. — Он бы предупредил меня. Ты иди, а я подожду его здесь.
— Гермиона…
— Иди, Джинни. Всё будет хорошо.
— Хорошо, — Уизли обняла подругу. — Люблю тебя, милая.
Гермиона никак не отреагировала, даже не шелохнулась.
— Не спускай с неё глаз, Блейз, — в дверях озвучила свою просьбу Джинни. — Не нравится мне это всё. Она права — он бы предупредил. Что-то не так…
— Не волнуйся, Джинн, — мулат поцеловал её в щеку. — Гермиона под присмотром. Доброй ночи.
— Люблю тебя.
— И я тебя, Джинни.
Портрет захлопнулся за девушкой, а Блейз вернулся к Гермионе.
— Не против моей компании? — спросил Забини, усаживаясь возле неё.
Она не ответила. Лишь сильнее затряслась, не отводя глаз от тлеющего камина. Парень больше не хотел грузить её, но шок застал его внезапно, когда тихая Грейнджер взорвалась в слезах.
— Эй, — Блейз коснулся её плеча. — Гермиона, ты чего?
— Что-то произошло, — сквозь слёзы выдавила из себя девушка. — Что-то произошло…
Всегда сдержанная, улыбчивая и спокойная Гермиона Грейнджер сейчас больше походила на обезумевшую и глубоко несчастную девушку. Блейз никогда не видел её плачущей и настолько подавленной. Сколько раз он наблюдал за ней и Драко, поражался тому, сколько позитива и света сосредоточилось в этой гриффиндорке. Казалось, что она просто заражает всех людей теплом и радушием. А сейчас её окутала пелена печали, которая душила в ней всё тепло.
— С чего ты это взяла? — Забини попытался звучать, как можно спокойнее. — Он просто отлучился на несколько часов, чтобы увидеться с родителями.
— Он практически не общается с отцом, — она не прекращала плакать. — Сейчас не то время, когда Люциус хотел бы увидеть сына из отеческих побуждений.
— Мне кажется, что ты накрутила себя. Гермиона, у Драко есть собственное мнение и вряд ли одна встреча с отцом кардинально изменит его мировоззрение.
— Мне хочется верить в это. Я пытаюсь себя заставить, но не могу…
Мулат совершенно не понимал, что сейчас ему нужно делать: обнять, сказать что-то ободряющее, попытаться переубедить? Что? Он не понимал, не знал. Конечно, Грейнджер была живым человеком и ей были свойственны такие эмоции, но Блейз никогда прежде не видел её такой.
Время близилось к полуночи и оставалось около минуты до того, как часы пробьют двенадцать, когда дверь гостиной отворилась. Драко тихо и медленно прошёл к диванам и уселся напротив друга и девушки.
— Драко, — глаза Грейнджер стали подобны щенячьим. — В-всё хорошо?
Голос до ужаса дрожал. Блейз внимательно наблюдал за парой и напряжением, которое образовалось между ними, но сам пока не решился ничего сказать.
— Волнуешься? — с издёвкой спросил Малфой. — Как мило с твоей стороны, Грейнджер.
Тяжёлая тишина повисла в гостиной. Драко сидел и нагло ухмылялся в то время, когда у Гермионы пропал дар речи. Ни разу за всё время Блейз не слышал, чтобы Малфой так разговаривал с ней. Драко был готов сдувать с неё пылинки, носить на руках, а сейчас его слова окатывали ледяной водой.
— Зачем отец вызывал тебя? Чего он хотел? — ещё более дрожащим голосом спросила гриффиндорка. — Что-то случилось?
— Меньше знаешь — крепче спишь. Знала об этом? Тебе не кажется, что ты перепутала гостиные?
— Гермиона, — наконец начал Блейз. — Мне кажется, что вам с Малфоем лучше завтра поговорить. Видимо, он сегодня не в духе.
— Я не нуждаюсь в услугах переговорщика, Забини. Но в кое-чём ты прав — тебе лучше свалить отсюда, Грейнджер.
— Ч-что? — Гермиона встала на ноги. — Повтори, что ты сказал?
— Свали отсюда, грязнокровка, — прошипел Драко. — Пошла нахер! Так понятно?
— Как ты назвал меня? — голос тут же приобрёл краски холода.
— Грейнджер, я считал, что ты умная ведьма. Видимо, ошибался.
— Драко, что с тобой? — Гермиона попыталась подойти к нему, но он тут же оттолкнул её. — Что тебе сказал Люциус?
— Пошла. Нахер. Отсюда. — процедил Малфой. — Проваливай!
Блейз лишь успевал наблюдать за тем, как меняется её выражение лица. От подавленности до агрессии и полнейшей растерянности. Драко смог выбить из Гермионы целый спектр эмоций всего за минуту.
— Драко…
— Не вынуждай меня, — в руке Малфоя показалась волшебная палочка. — Уйди по-хорошему.
Часы пробили полночь и Гермиона унеслась прочь, теряя осколки своей души и сердца. Осталось лишь горькое послевкусие в воздухе и на том месте, где только что стояла гриффиндорка. Будто бы Драко прыснул настоящим ядом, когда гневно высказывался в сторону своей девушки. Скорее всего, уже бывшей девушки.
— Что за херня, Малфой? — наконец-то заговорил Забини. — Что за хуйня здесь произошла?
— Блять, хотя бы ты не тошни, — Драко лениво потянулся. — Или ты теперь великий защитник грязнокровок?
— Ты вообще слышишь меня? Ты только что унизил и послал свою девушку. Малфой, какого чёрта?
— Всё, — Драко хлопнул в ладоши и направился к двери спальни. — Мне похер на тебя, твою рыжую шлюху и уж тем более — на зануду Грейнджер. Похер! Так что отвали, Забини.
— Да что с тобой случилось?
На этом диалог завершился. Малфой ушёл спать, не желая продолжать разговор. И оставалось только догадываться, что такого произошло в Мэноре, что заставило Драко так резко изменить своё мнение.
Хогвартс. Спустя несколько дней.
Если бы Блейз не стал свидетелем того разговора, то считал бы, что ничего в жизни Малфоя не изменилось. Будто бы не было того вечера, тех ядовитых слов в сторону Гермионы, не было заплаканной девушки и вообще не было этих годов, которые Драко любил.
Забини все эти года наблюдал, как его друг понимал, что влюбился, как бегал за гриффиндоркой, как ненависть переросла в дружбу, а потом в любовь. А теперь слизеринский принц сидит на последней парте и даже не выглядит хоть каплю несчастным. Абсолютное безразличие в глазах и действиях.
— Профессор, — голос Поттера, который ворвался в кабинет, прервал преподавателя. — Декан МакГонагалл хочет видеть мистера Забини.
— Да-да, конечно, — залепетал Флитвик. — Мистер Забини, прошу Вас, следуйте за мистером Поттером.
Меньше всего Блейз ожидал услышать свою фамилию. Весь курс уставился на мулата, который в два шага оказался возле шрамированного гриффиндорца. Дверь кабинета захлопнулась, и парни оказались вдвоём в пустующем коридоре.
