Перехватив руку, я провернул его кисть и нажал на ее сгиб заставляя его закричать и упасть на колени. Нож выпал из его ослабших пальцев прямо в мою подставленную руку. Короткий замах, и ручка с облупившейся дешевой коричневой краской торчит из его глазницы.

Тело парня начало заваливаться вниз, открывая мне взор на спину удирающего от меня третьего грабителя. Недолго думая, я выхватил нож, привычным движением нашел центр и метнул в него. Вместе с моей возросшей силой удар был очень быстрым, но не смертельным.

Раскладной нож плохо подходит для метания, от чего он как камень врезался рукояткой в затылок парня, заставив его рухнуть лицом в лужу в паре метров от главной улицы, где ходили люди.

— Черт! — выругался я, понимая, что все равно нужно его добить.

Напялив подаренную Лолой маску на лицо и спрятав волосы под капюшоном получше, я нагнулся и взял с пола камень. Кинул его в единственный фонарь над дверью, от чего он погас с громким звоном, потонувшим в грохоте ливня.

Теперь весь переулок погрузился во мрак, а моя маска, точнее рисунок демонической улыбки на ней засветился оранжевым огнем. Это было прикольно.

Подойдя к лежащему парню, я остановился на границе тьмы и света, который лился от уличных фонарей на тротуарах. Люди не замечали меня, только свечение маски, которое привлекало всех их внимание.

Схватив грабителя за ногу, я потащил его назад, под аккомпанемент его протестующих криков. Люди, увидевшие это поспешили покинуть сей участок улицы, граничащий с переулком. Во тьме которого я точным движением сломал шею парню и бросил его рядом с остальными.

Как и сказал Маркус. Грабители в переулках или становятся умнее или умирают в этих же переулках.

Не зря я хожу в академию, столько полезного для себя узнаю.

Деловито пройдя вперед, я поднял с земли нож и тщательно протер его, избавляясь от отпечатков пальцев, а затем вообще закинул его на крышу соседнего здания.

Казалось бы, как бывший герой я должен чувствовать угрызение совести за убийство, но ничего нет. Ни какой-то печали, ни стенаний, вообще ничего. Словно за покупками сходил в магазин. Все так обыденно произошло. И главное, меня это даже не пугает, наоборот. Как-то становится легче от понимания, что я не такой хороший как все считали когда-то, что я злодей.

Хотя странный из меня злодей… злодейка.

Я как против героев, так и против остальных злодеев. Так кто же я? Что-то среднее? Антигерой? Точно нет.

Эти шизики помешаны только на супергероях, и не видят никого кроме них. А у меня есть цели и желания помимо жажды мести и справедливости. Неужели я схожу с ума? Становлюсь психопатом способным легко убить человека? Но этих грабителей и людьми назвать сложно, их бы и так кто-нибудь убил.

Я сильно изменился.

Эх…

С такими размышлениями, я вышел из переулка подгадав момент чтобы скрыться среди более крупной толпы прохожих, и направился на встречу с Кэтрин.

Интересно, что она мне поведает?

За окном льет как из ведра…

Ненавижу!

На столе огромная кипа бумаг, которые надо проверить…

Ненавижу!

Старая лампа, стоявшая на углу моего рабочего стола, часто мигает…

Бесит!

Я просила заменить лампочку еще неделю назад, но этого не сделали…

Надоело!

Ударив ладонью по настольной лампе, я заставила ее вновь загореться и наконец разогнать нависший сумрак полицейского участка.

Детективный отдел освещался холодным светом в коридоре, а рабочие места с небольшими деревянными столиками огороженными друг от друга невысокими перегородками, которые могли скрыть от соседа разве что, только твои руки и бумаги на столе, но не гневный взгляд, которым я прямо сейчас прожигаю его, ничем не освещались кроме старых ламп.

— Чего вылупился на меня?! — прошипела я раздраженно.

Мужчина тут же поспешил встать со своего места, накинув на свои плечи коричневый плащ покинул помещение хлопнув дверью.

Для верности я проводила его взглядом, пока он не скрылся внутри лифта. Теперь я осталась в отделении одна.

Все остальные детективы сейчас отмечали день рождение какого-то придурка, которого они называют своим боевым товарищем, но при этом половина из них трахает его жену при удобном случае. Кстати, а вот она выходит из туалета вместе с каким-то детективом.

Уроды, от них всех смердит гнилью, словно я попала на скотобойню, которую никогда не приводили в порядок, а все потроха сбрасывали в одну кучу. Даже в морге так не пахнет. Там мой нос отдыхает, если, конечно, привыкнуть к запаху формалина и формальдегида, а также остальной химической дряни.

Откинув от себя листок с законченным рапортом, я позволила себе расправить плечи, с хрустом суставов раскинуть руки в стороны и потянуться, выпячивая грудь.

Хорошо.

Отодвинувшись от столика, я закинула на него ноги и постаралась расслабиться.

В последние дни меня все бесит больше обычного. В любое другое время, я бы могла скинуть все это на менструацию, но нет. С ней все обычно, даже удивительно.

Ровно десять дней, я не могу прийти в себя. Все как в тумане. Вся моя жизнь теперь утратила какие-либо краски, а мир вокруг стал черно-белым. Я словно очутилась в старых нуарных детективах шестидесятых годов. Мне нужно лишь раздобыть шляпу, сигары и бурбон, а еще свой собственный кабинет. Остается только роковая красотка, из-за которой моя задница будет подвергаться инъекциям в виде свинца, но за это она позволит овладеть ей… если конечно не умрет, как велит классика жанра.

Но кто займет роль этой дамы? В голову приходит лишь одна девушка, точнее молодая девчонка с зелеными волосами и таким тяжелым взглядом. Ее глаза… они пугают. Будто бы они видели то, что само тело даже не испытывало. Мне даже казалось, что они и не ее, пересадили может от донора какого-нибудь…

Пару недель назад, я могла бы с легкостью взять на роль красотки любую встреченную мной девушку. Не удивлюсь, если бы даже удалось соблазнить ту симпатичную женушку детектива, если бы, конечно, мне удалось бы справиться с этим гнилым запахом. Но сейчас я не могу думать ни о ком кроме этой Джесс. Точнее нет! Запах! Меня манит ее запах. Он такой сладкий и в тоже время не приторный, заставляет мое тело ломаться от истомы, от желания вдохнуть его еще раз. Я чувствую себя наркоманкой, которая переживает ломку.

Мне это не нравилось. Я думала это пройдет со временем. Поэтому постаралась держаться от нее подальше.

Стало только хуже. Хуже? Да куда еще хуже?

Этот город, пропитанный гнилью, словно общая могила для трупов. Он поглощает тебя, пережевывает, а затем выплевывает. И для тебя вроде ничего не изменилось, но ты уже не тот человек, которым был раньше. Солнце все также светит, мокрый противный дождь все падает с неба пытаясь затопить этот чертов город, а ты все также проживаешь никчемную жизнь, но уже гниешь изнутри. Все.

Отсюда валить надо…

Но я не могу.

Не могу уйти пока не узнаю кто убил моих родителей. Этот вопрос не дает мне покоя уже много лет. Они были плохими, воровали и убивали, но также любили меня. И я чувствовала это, пока не проявилась моя способность. В тот момент я впервые отстранилась от них. Противный запах, идущий от них, заставлял слезиться глаза, желудок сжимался в рвотных позывах, а во рту все пересохло. Мне хотелось убраться оттуда. Вся квартира была пропитана этим запахом, все вещи и даже я.

Тогда я сбежала из дома, не смогла больше оставаться там, и в тот самый момент родители отправились на последнее дело в своей жизни. Черт.

— Давай наливай уже! — раздался чей-то голос из комнаты отдыха.

День рождения отмечался полным ходом. Жена детектива в третий раз покидала празднество, чтобы, выйдя за порог комнаты начать целоваться уже с другим мужчиной. Они жадно хватали ее упругие бедра, сжимали задницу, грудь. Пытались сорвать платье и порвать колготки. Нагнуть прямо у стены и полностью овладеть ее телом, но она лишь улыбалась, уводя их дальше в сторону туалетов.