- Да, я помню, - прошептал Надмир. - И рябь на воде вновь будет появляться через тысячи лет, как сегодня...
- Да, - кивнул Сирагунд. - Маги открыли эту тайну. Тайну вечной гибели - и возрождения. Пока сохраняется незыблемой связь времен. И лишь в нашей власти - во власти людей - сохранить ее.
Глава 4. Оборона Далиадира
Из широко распахнутых ворот четким чеканным шагом выступали ровные ряды воинов. На их телах сверкали начищенные кольчуги, в руках покачивались круглые щиты, а в небо смотрели острые наконечники копий. По рядам то и дело пробегал смех в ответ на отпущенную кем-то шутку. Печатая шаг, воины затянули походную песню, и эхо их шагов, звонко разносящееся по истоптанной каменистой дороге, звучало точно барабанная дробь, вплетаясь в старый воинский напев.
Иль Росс, занятый захватом Дир-Амира, еще только подтягивал силы для нападения на Дивиану, и Делас Вер решил нанести удар первым, отправив почти все силы на Восток. С ними был отправлен и Рустемас, формально - для налаживания отношений с ильвами Великолесья, а по сути - чтобы меньше советовал Деласу. В этот миг и началось вторжение с Запада, в котором и Агнал, и Саарем выступили против Дивианы.
На совете канхартов Делас Вер рассудил, что справиться с врагами на обоих фронтах не удастся, а потому надо на одном занять глухую оборону и держаться до последнего, бросив все ударные силы на второй. Взяв личную гвардию и конницу канхартов, Делас Вер поскакал на Восток, против Иль-Росса, одолеть которого показалось ему проще.
Высшие канхарты распределили участки, кто где должен налаживать оборону, пока правитель ведет наступление на одном направлении.
Дан Кано Кархайт возглавил оборону Лоди. Сюда был направлен главный удар Вогурома. С юго-запада этой земле угрожали силы Агнала, вторгшегося в Ильв-ран.
Дан Абтеноро Этемасор встал во главе обороны Трегорья. Здесь не предвиделось серьезных боев, но Трегорье могло быть атаковано с востока, из Бросс Клагана. Здесь же Делас Вер назначил сбор подкреплений для Восточного фронта.
И наконец дан Лундголо Замарвик защищал сам Далиадир, оплот и сердце Дивианы. Вторгнуться сюда можно было лишь из Сияреня, пустынной местности, куда вело лишь несколько больших дорог, а потому силы для обороны были оставлены самые малые, ограничивающиеся лишь укреплением постов на дорогах.
Но внезапное вторжение огромных сил Саарема сразу по всей границе Далиадира, и с севера, из Сияреня, и с Запада, из крайних пределов Лоди, показало, что враг сильнее, чем о нем думали. Дан Кано, скованный на южном направлении, не смог преградить путь войскам Вогурома, и те, быстро преодолев узкий перешеек речной долины, отделяющий пустынную долину Хаг-им-Иль от гор Далиадира, вошли в сердце Дивианы.
Враг двигался к столице с севера и с запада, и прежде, чем его силы соединятся, дан Лундголо Замарвик принял решение - казавшееся тогда единственно правильным - разбить врага по частям. А потому, пока дан Делас с основными войсками все глубже вторгался в необъятные просторы Великолесья, почти не встречая сопротивления от разрозненных отрядов Иль Росса, а дан Кано совершал чудеса храбрости, отражая нападения то с Запада, то с Юга, дан Лундголо вывел все оставшиеся у него силы и двинул их против северного войска Саарема.
В хвосте выходящей колонны ехал сам дан Лундголо, высокий стройный рыцарь, уже подходящий к порогу старости, но еще бодрый и подтянутый. Тонкие усы и бородка, как и длинные белокурые локоны, выбивающиеся из-под шлема, были тронуты сединой, но седина терялась в светлых волосах. Поговаривали, что род рыцаря происходил из древних ильвийских родов. Дан Лундголо молодцевато погарцевал перед зрителями, провожающими войско в поход, заставив белого коня пойти иноходью, и поскакал догонять свое знамя, развевающееся в середине походного строя.
Ворота, выпустив воинство дана Лундголо Замарвика, готовы были закрыться, но тут к ним подлетели два всадника.
- Кажется, на главное действие мы успели, - произнес Сиврэ, поддерживая утомленного Виллара. - Едем ко дворцу.
Город выглядел пустым. Многие жители по случаю теплого времени разъехались по окрестным деревням и хуторам, где жили их родные или сами они имели надел земли. Канхарты, обычно наполнявшие двор своими слугами, почти все отправились на один из трех фронтов, жены их уехали в свои имения, и во дворце остались только слуги, служанки и немногие придворные, жившие во дворце.
Виена с Альдом играла во дворе. Малыш с восторгом сыпал зерно птицам, тучами слетавшимися к нему, но то и дело из озорства принимался разгонять их, недовольно улетающих от угощения.
Сюда Сиврэ подъехал один. Виллар почтительно оставил его в одиночестве, отправившись в сторону кухни дворца - приходить в себя.
Замерев у ворот, Сиврэ осмотрел пустынный двор. Тут не было никого, кроме Виены и ее сына. И Сиврэ молча спешился и, вдруг утратив свою смелость, ступил на камни двора.
Молчала и Виена, долгим взглядом глядя на сошедшего с коня Сиврэ.
И молодой рыцарь, бросив поводья, остановился - и смотрел на ту, к которой стремился долгих два года.
Альд, которого не смущали взрослые глупости, смело подбежал к Сиврэ и подергал его за штанину.
- А ты кто?
- Это твой отец, - выговорила наконец Виена.
- Правда? А на коне меня покатаешь? - тут же попросил Альд.
- Обязательно, - кивнул Сиврэ, чувствуя, как что-то поднимается из его груди к горлу. Он попытался улыбнуться, но вместо улыбки на глаза навернулись слезы, и, чтобы скрыть их от Виены, он присел, заглядывая в лицо сыну.
- Большой ты уже, - заметил он.
- А мы тебя так ждали! - сказал Альд серьезно. - И мама ждала.
- Ну, раз ждали - вот я и пришел, - смог, наконец, улыбнуться Сиврэ. А Виена ничего не сказала. Только подошла и ткнулась лбом, зарывшись лицом в широкую грудь рыцаря.
