Сторожевой корабль второго ранга "Смелый" с фотонно-торпедным арсеналом пересек границу сектора Галактики два-пять. Слабое исследование этого района прежними экспедициями не позволяло составить более точные карты той планетной системы, куда держал курс "Смелый". Поэтому кое-что приходилось на маршруте открывать заново и заносить в лоцию. Но главной целью похода являлась небольшая скалистая планета Эр-3-би, где по утверждению начальства геологоразведчиков имелись богатые залежи курманчи - экзотического соединения трансурановых элементов.

  С двумя сменами вахтенных астронавтов на борту "Смелый" сбавил ход и выключил маршевые ионники, двигаясь лишь по инерции.

  - Смотреть и слушать в отсеках! - приказал по громкой связи капитан Алекс. - Особое внимание на всплески нейтринного эха!

  - Так точно! Нейтринный фон в норме, поэтому иных кораблей и зондов класса "невидимок", скорее нет в секторе, чем есть, - неопределенно ответили вахтенные, с трудом подавляя зевоту.

  Смена заканчивалась, и они мечтали, хотя бы о шести часах сна. Но не тут-то было.

  - Впередсмотрящий, доложить обстановку в системе звезды Эр!

  - Условный горизонт чист. Скоростных астероидов, автоматических межпланетных станций и звездолетов инфрактометры не обнаружили. На планете Эр-3-би непрошеных гостей не замечено, вроде бы, - ответил впередсмотрящий Брис, невысокий крепыш, лениво почесывая под тельняшкой давно не загоравший белый живот. - Будь спок, кэп!

  - "Вроде бы", - передразнил его капитан Алекс. - Ну-ну. Экипаж должен проверить, а нет ли здесь чужих разработчиков руды? Иначе предстоит бой. Эр-3-би, вообще-то, наша планета, то есть достояние республики Свободы (планеты колонистов с Земли).

  - Проверим, кэп. Через минуту "Смелый" займет высокую орбиту, - ответил впередсмотрящий Брис. - Мы на месте. Та-ак, докладываю: следов горных разработок, судя по данным рентгеновского, радиочастотного и инфракрасного телескопов, я не вижу. Чужих на планете нет.

  Геологоразведчики, исследовавшие планету Эр-3-би пять лет назад, не нашли богатых залежей ни золота, ни платины, ни плутония, а тем более курманчи, - как некоторые думали: мифической оружейной начинки для космических торпед. Специалисты давно поняли, что "курманча" есть лишь "медовый пряник", яростно поддерживаемый министерством обороны. Средства на поиски этой самой курманчи выделялись огромные, и их следовало отрабатывать согласно экономическому графику, что "Смелый" сейчас и делал. Реальные данные о разведке недр Эр-3-би хранились в соответствующем ведомстве под грифом "строго секретно". Экипаж "Смелого" об этом не знал, не ведал, а потому в свободное от вахты время спал спокойно детским сном.

  Сторожевой корабль перешел на круговое движение, синхронизовал скорость с суточным вращением планеты и послал внепространственную радиограмму о прибытии вице-адмиралу космического флота в столицу республики Свободы.

  - Спускаемый аппарат к старту! Первая смена остается на орбите и связи! Доктор Айкин и вторая смена, готовимся на разведку. Штурмовое снаряжение, еду, воду и аппаратуру не забываем! - приказал Алекс команде.

  - Ура-а! На планету! Разомнем кости, - радостно закричали астронавты с шумом и гамом, занимая привычные ложементы во взлетно-посадочном модуле.

  Между делом, юнга Сева, высокий кучерявый и стройный блондин с синими глазами и ямочкой на подбородке, вел электронный дневник, где регулярно записывал впечатления, наблюдения и общие размышления, достойные (как он думал) будущих воспоминаний.

  "В спускаемой команде нас оказалось семеро "смелых": капитан Алекс, старпом Николь (красивая женщина тридцати лет), доктор Григ Айкин и вахтенные второй смены. Все астронавты - бывалый разведчик Михей Потапыч (мой наставник), худосочный и юркий подрывник Моисей и планетолог Петр Фомич (гражданский человек пожилого возраста) давно "спелись" и "сработались" в прежних дозорах. Я же с нетерпением ожидал встречи с загадочной планетой Эр-3-би..."

  По инструкции капитан корабля обязан был оставаться на орбите вместе с первой сменой. Но в исключительных случаях могли быть отклонения от Буквы, чем начальство время от времени и пользовалось. Капитан Алекс, по молодости скопивший маловато приключений на свою "пятую точку", решил пополнить жизненный багаж еще одним спуском. Только с риском поход дозоров становится необычайно интересным. Также не входило в обязанности участвовать в разведке на планете старпому Николь, но своевольная дама в звании офицера космофлота республики Свободы намеревалась все контролировать лично. В хорошенькой женской головке засела азартная мысль: "Если найти хотя бы следы курманчи, то повышение по службе и государственная премия ей гарантированы". Поэтому инструкцию сторожевой службы они оба не то, чтобы проигнорировали, а списали на "Исключение из правил по служебной необходимости".

  Спуск прошел штатно, несмотря на плотную облачность. Каменистое плато, оцепленное красно-бурыми скалами с острыми шипами, выступами и сколами, простиралось почти до самого горизонта, насколько хватало глаз. Зеленовато-желтое небо по-над вершинами гор, кое-где проглядывало сквозь пелену облаков. И поначалу люди не могли понять, то ли это восход, то ли закат на загадочной и малогостеприимной безжизненной планете Эр-3-би. Юнга Сева вращал головой во все стороны, как только позволяли гофрированные стыки гермошлема, и всю панораму снимал на видеокамеру. Более всего он удивился теням - темно фиолетовым и резко очерченным, словно нарисованных тушью. По-видимому, где-то очень глубоко в нем сидел художник-пейзажист. "Ах, какие краски, тона и тени! Таких не увидишь на Свободе", - восхищался Сева, снимая видеоролик, один за другим.

  В рабочей сумке, перекинутой через плечо, кроме всякой дозиметрической и спектральной аппаратуры Сева всегда хранил герметическую упаковку из нескольких кусочков хлеба, так на всякий случай. Памятуя о голодном детстве в интернате для одаренных детей, юнга знал, что даже небольшой и секретный запас еды может выручить в трудной ситуации. Главное, чтобы об этом не знали другие: соседи, коллеги и товарищи по службе. Сева порою размышлял, хорошо он поступает или не очень? Трусоватость ли это его естества или вопрос действительного выживания? Но больше, наученный горьким опытом соперничества и конкуренции за любую пайку или корочку хлеба, он склонялся к понятию "бережливости", чем себя и оправдывал.