«Это всё Форман, мать его, зараза, чтоб его, мне подстроил! – думал бизнесмен, с раздражением смотря на скопление чужих машин поблизости и снующих туда-сюда незнакомых людей. – Ничего, я что-нибудь придумаю…»

– Ты их сюда пустил? – спросил он у начальника СБ, который встретил его на парковке.

– Нет. Сами пришли, ткнули под нос бумаги… Я проверил – вроде всё чин по чину… Позвонил куда надо, убедился: проверка настоящая… – торопливо отвечал подчинённый, пока они вдвоём направлялись к главному на вид среди «ревизоров».

Тот, невзрачный человек лет тридцати пяти в светлой рубашке и брюках, неспешно прохаживался мимо складов по краю паркинга, держа под мышкой планшетку с бумагами.

– Вы Юрий Жумакин? – спросил незваный гость, завидев подходящего к нему бизнесмена.

– Я. Что вы тут устроили? У вас есть основания для проверки?

– Поступили сигналы о нарушениях условий хранения на ваших складах, Юрий Иванович, и… нам было поручено провести у вас инспекцию. От её результатов будет зависеть участие вашей фирмы в тендере на поставку материалов.

– Покажите мне документы, – сказал Жумакин.

– Пожалуйста.

Проверяющий передал ему планшетку.

Какое-то время было тихо. Юрий Иванович перебирал бумаги, напряжённо вчитываясь в текст. Проверяющий и начальник СБ стояли рядом и молча ждали.

Наконец Юрий Иванович закончил и отдал планшетку обратно.

– Хорошо. Можете продолжать, – сдавленно проговорил он. – Но только в моём присутствии.

– Как вам угодно.

Юрий Иванович пошёл вслед за проверяющим к одному из складов, понимая, что крепко влип.

Шансы к концу лета получить подряд таяли на глазах, как мороженое в жаркий день.

И что самое страшное, – Жумакин не мог сейчам ровным счётом ничего с этим сделать. Возможно, позже, но… не сейчас.

Понедельник, 15 июня

Мы втроём сидели за столом в кабинете Игоря. Сам гоночный инженер, я – и программист из компании, которая занималась информационным обеспечением нашей команды. То есть делала программу-симулятор и время от времени её отлаживала.

Передо мной на столе находились два ноутбука. На экране одного было одновременно выведено несколько стоп-кадров из онборда – со стрелками, указывающими на отдельные баннеры на сочинской трассе. На другом ноуте было открыто окно программного компилятора.

И мне предстояло перевести недостающие в симуляторе части изображения в код, чтобы подтвердить свою полезность техническому отделу.

– Ты верно заметил, что пару баннеров мы упустили, – сказал программист, чем-то напоминавший мне меня-прежнего, только приведённого в более приличный вид. – Мы хотели сами всё быстро исправить, но уж очень твой инженер настаивал, чтобы попробовал именно ты. Любишь программирование, информатику?

– Да. Недавно экзамен на пятёрку сдал…

– В топку. Экзамен – туфта. Имеет значение лишь одно, – он указал пальцем на пустое окно компилятора, – вот это. Если ты так в себе уверен, то у тебя есть полчаса. Действуй.

Я пожал плечами и просто застучал по клавиатуре.

Через десять минут развернул ноут с напечатанным кодом дисплеем к наблюдавшему за мной программисту.

– Готово.

– Хм, а ты не так плох, как мне поначалу казалось, – сказал тот, внимательно просматривая программный фрагмент. – С этим определённо можно работать…

– У меня есть ещё одна идея, как усовершенствовать симулятор.

– Да? И какая же?

– Когда запускаешь заезд, шины по умолчанию всегда свежие. Но в реале часто это не так. Нам на этап выдают всего по три комплекта, так что вторую пятничную тренировку, а также субботнюю и заключительную воскресную гонки мы начинаем с некоторым износом. А что, если и в программу добавить регулировку износа перед включением самого заезда? Чтобы с точностью до круга для каждой трассы устанавливать, сколько на этих шинах уже как бы проехали…

– В этом что-то есть… – поскрёб пальцами редкую щетину программист. – Я закину эту мысль коллегам, мы придумаем, как это можно сделать… Ты тоже, так и быть, можешь подсказывать свои соображения. Всё, я пойду твои эти баннеры дорабатывать. Всех благ.

Он ушёл, забрав ноутбук с кодом, а мы с Игорем остались вдвоём перед стоп-кадрами онборда.

– Зачем тебе это? – спросил инженер. – Гонок мало, что ли?

– В жизни всё пригодится. И к одним гонкам всё равно свести её будет нельзя. Поэтому есть сфера, где работать можно бесконечно…

– Над чем?

– Над собой. Во всём, что кажется интересным.

…Вот обо всём этом я и размышлял перед началом резерва ОГЭ по физике. Конечно, чего-то я не мог знать – например того, что происходило с отцом и что бы там ни замышлял Форман, – но был уверен: какие бы там ни крутились интриги, меня они так или иначе коснутся.

…Через два с половиной часа я спускался по ступенькам крыльца школы, где проходил экзамен. В отличном результате я не сомневался, так как и в своё время сдал это на изи, и теперь задания особо сложными мне не показались.

Мыслями я уже был в Сочи: в эти выходные мне доведётся снова выложиться на полную – на главном автодроме страны, на виду у тысяч болельщиков, в борьбе с более сильными иностранными соперниками и сильно мне не уступавшими сокомандниками.

Прибыть туда, как и все, я должен буду заранее, а потому – вылет завтрашним рейсом.

Вдруг у меня зазвонил мобильный, и я «снял трубку»:

– Алё? Здравствуйте. Что-то случилось?

– Да, Миш, случилось. – В голосе Игоря сквозила обречённость, словно у преступника, которого ведут на казнь. – Трейлеры с машинами почти добрались до Сочи, но… выяснилось, что не хватает одного. Того, в котором везли твой болид. Мы его потеряли. Вместе с водителем.

Среда, 17 июня 2015, под Краснодаром

Грохоча моторами, по шоссе ехала колонна трейлеров с эмблемами российской гоночной команды на бортах. Вокруг исполинских грузовиков было чистое пространство: водители не решались ехать рядом с таким внушительным караваном. Казалось, трейлеры ведут свою гонку, и их пелотон мчит на одинаково высокой скорости к финишу – или к ближайшей точке передышки.

Впереди справа завиднелась стоянка для дальнобойного транспорта, где колонна должна была закончить предпоследний отрезок своего пути из Москвы в Сочи, чтобы пару часов спустя с новыми силами двинуться дальше и довезти-таки ценный груз до автодрома. Трейлеры сбросили скорость и плавно перестроились в крайний ряд, готовясь заехать на стоянку.

Вот и въезд – узкий перешеек, соединяющий прямую ленту шоссе и большую асфальтированную площадку посреди ещё большего по размерам поля. Ширины достаточно как раз для одной машины.

Один за другим трейлеры, которые теперь еле плелись, стали заворачивать в сторону площадки и там уже парковаться.

Третий, пятый, восьмой… Вскоре свернул с обочины на перешеек предпоследний грузовик-гигант и настала очередь оставшегося.

Но тут произошло странное.

Последний трейлер в колонне, вместо того чтобы наряду с другими занять место на стоянке, взрыкнул дизельным мотором (на общем фоне это оказалось почти незаметным) и, наращивая скорость, покатил вперёд по шоссе, оставляя стоянку позади.

Впрочем, обратил ли хоть кто-нибудь на это внимание в ту минуту? Шофёры прочих машин были заняты размещением на площадке; может, кто-то и увидел краем глаза удаляющуюся фуру со знакомым логотипом, но всерьёз не задумался над этим, отложив разбирательство, что да как, на потом.

Сам же грузовик отъехал примерно на полкилометра и свернул на малозаметную неширокую грунтовку. По ней нельзя было катить так же быстро, как на шоссе, и теперь машину ощутимо потряхивало. Развернуться стало невозможно; оставался лишь один путь – вперёд.

Через какое-то время трейлер оказался на небольшой полянке. Водитель остановил его у дальней кромки леса и заглушил мотор. Достал из кармана маленькую чёрную пластинку, похожую на микрочип, сжал в пальцах и положил на пустующее соседнее сиденье. Взял заготовленную заранее сумку с запасом еды, воды и кое-чем ещё, вылез из кабины и спрыгнул с подножки на землю. Обошёл трейлер и, углубившись на несколько метров в лес, устроился в зарослях кустарника с таким расчётом, чтобы видеть, кто подойдёт к машине со стороны грунтовки.