- Да, выбор каждый совершает сам, но есть то, что подталкивает к нему. Я не хочу больше оказаться тем, кто подтолкнет... - но нолдо постарался рассуждать разумно. Ароквэн знает, что Химйамакиль не уйдет без него, верно? Но тогда у Ароквэна есть важная причина молчать. А другие? Хэлйанвэ, как Верный Лорда Тйэлкормо, тоже наверняка знал что-то важное. - Я мог бы спросить Таурвэ, есть ли у него что скрывать.
***
Сразу после завтрака к Волку привели Таурвэ, друга Тардуинэ, чтобы Ларкатал мог говорить с ним.
- Я уже ответил Тардуинэ и отвечу тебе, - Таурвэ смотрел на Саурона. Видеть Ларкатала рядом с ним... было горько. - Я не буду ни в чем клясться ни тебе, ни другим Темным.
- Поступай так, как подсказывает сердце, как считаешь правильным, - обратился к родичу Ларкатал. - Я только спрошу тебя: есть ли у тебя важная причина не отвечать или не уходить? Иная, чем гордость воина перед врагом?
- Какая гордость, - усмехнулся Таурвэ: видел бы Ларкатал их с водой и кашей! - Да, причина есть. А ты... Чем Саурон добился от тебя, чтобы ты помогал уговаривать нас сдаться? - все они доверяли Ларкаталу, но сейчас Таурвэ видел его здесь, слышал его вопрос. В плену все может оказаться иначе; насколько он был уверен в товарище, и того сломили.
- Я не стану никого уговаривать больше, - ответил Ларкатал. - Если тебе есть о чем молчать, то молчи; если совесть не позволит уйти, когда другие остаются, не уходи. Но если речь о гордости... знай, что Тардуинэ не уйдет без тебя.
Услышав, в чем Таурвэ обвиняет Ларкатала, Волк не выдержал и вспылил:
- Ларкатал доблестнее любого из вас, у тебя нет причин так говорить или думать о нем! И даже окажись Ларкатал в застенке, думаю, он держался бы более стойко, чем любой из вас, - только закончив эту жаркую отповедь, Волк с удивлением отметил свою эмоциональность. Неуверенно, почти смущенно, кашлянув, Маирон продолжил: - Какие же причины у тебя молчать? Твой Лорд мертв, кто мог дать тебе задание, что заставляет тебя нарываться на пытки и того же желать Тардуинэ?
Ларкатал был удивлен неожиданной защитой и отчасти смущен - защищали-то его от своих. Таурвэ тоже был очень удивлен.
- Не ждал услышать от умаиа подобное... о любом из нас, - Темные могли хвалить пленных за здравомыслие, за правильный выбор... по сути за покорность. Но за стойкость и доблесть?! Да еще с таким жаром?! - И если даже враг так говорит о тебе, Ларкатал, то прости меня. - И нолдо посмотрел на Саурона. - Довольно того, что причина молчать у меня есть. Давать тебе подсказки я не стану.
- Думаю, мне нужно поблагодарить тебя, что ты... заботишься о моем добром имени, - сказал Ларкатал, когда Таурвэ увели.
***
Вскоре в покои Маирона привели Хэлйанвэ. Ларкатал и ему сказал сходное: призвал поступать правильно, молчать, если есть о чем, но знать, что Вэрйанэр не уйдет из-за него.
Хэлйанвэ вскинул голову:
- Приму твой совет, поступлю верно и буду молчать.
Ларкатал и не стал бы его спрашивать, если бы Хэлйанвэ не был юным; он мог знать то же, что Акас или даже меньше товарища, но, похоже, это было не так. Одно плохо - теперь в том, что Хэлйанвэ есть что хранить, убедился и Саурон, и это означало, что юношу ждут пытки.
***
Волк и Ларкатал снова остались одни.
- Мы можем еще кого-то вытащить? - хмуро спросил Маирон. Ему вовсе не улыбалось, что сейчас в его крепости начнутся допросы. - Ты уверен, что Кириона не уговорить? А Линаэвэн? Может быть она ничего особо не знает? Про палантиры мне уже рассказали.
- О палантирах и я не знал. Но я чувствовал, что Кирион не ответит, еще до его слов. А Линаэвэн... - как Ларкатал хотел бы сказать: "Да, она, наверное, не знает больше, чем уже известно!" - Ты сам передал мне слова, что замысел посольства целиком изложен в письме, - Ларкатал не хотел говорить, что Акас подставил и эльдэ... но это было так. Нолдо понимал, что вскоре всех, кто смолчал или явно знает немало, будут пытать. И, возможно, те, кто отказался уйти, выдадут тайны под пыткой. - Это значит, что ее все равно будут допрашивать, верно? Тогда... ты мог бы отпустить кого-то просто своей волей, без рассказа, или это невозможно? Или хотя бы повременить с допросами... за то, что другие заговорили?
- Я не могу отпустить кого-то просто так, особенно ее. Все умаиар знают о важности Линаэвэн. Но я буду тянуть, как смогу, - Волк сплел пальцы в замок и откинулся на спину кресла. - Но вот что кажется мне странным: она везла запечатанное письмо, почему же все считают, что она знала, что в нем?
- Да, - поднял взгляд Ларкатал. Он и сам хотел, чтобы это оказалось правдой. - Можно спросить Линаэвэн, знала ли она, что в том письме... или оно сгорело вместе со всеми тайнами.
- Тогда пойдем к ней! Это лишь пара дверей от нас. - Через минуту Волк уже стучал в дверь комнаты тэлэрэ.
Примечания.
*(1) "Сильмариллион":
"После (гибели отца и отряда) еще четыре года Берен скитался по Норэтаниону, одинокий изгой; но он стал другом птиц и зверей, и они помогали ему и не предавали его..." Но после: "Вся та земля теперь наполнилась злом, и все чистое покидало ее; и Берена теснили так сильно, что в конце концов он был вынужден бежать из Дортониона". Таим образом Берен покинул Норэтанион (Norethanion - Дортонион), когда он начал превращаться в Таурэ Хуинэва (Таур-на-хуин), в 464 г. П.Э., за полтора года до описываемых событий. И только тогда, в 464м году П.Э, из захваченного Норэтаниона бежали неискаженные птицы и звери.
*(2) Леса Норэтаниона (Norethanion) были прекраснейшими по мнению Вэрйанэра. Но Лорды нолдор считали самыми прекрасными леса Восточного Валариандэ и ездили туда:
"Таким образом, сыновья Фэанора под предводительством Маидроса были Лордами Восточного Белерианда, но их народ в то время проживал в основном на севере страны; а на юг они ездили только для охоты и поиска уединения на некоторое время. Туда же с той же целью иногда приходили и другие эльфийские лорды, ибо та земля была дикой, но очень красивой".
