Март с удивлением посмотрел на деву:

— Ты хочешь вновь просить Повелителя быть его гостьей и при этом не собираешься говорить с ним? Как же ты тогда понимаешь роль гостя? — окровавленный эльф упорно стоял перед глазами беоринга. Он бы на месте Линаэвэн пожертвовал ради своих спутников… многим.

— В гостях не всегда беседуют, по крайней мере, непрерывно… Могут и, скажем, петь песни… — дева совершенно забыла, что Саурон уже предлагал при их первом разговоре петь песни, и тогда она отмела эту мысль как невозможную. Теперь Линаэвэн внутренне сжималась от мысли, что она будет петь перед врагом, но ради ее товарищей, которых сейчас мучили, была готова пойти на такую жертву.

***

После того, как женщины унесли подносы и столики-тележки с едой с кухни, Март положил часть оставшегося обеда им с Линаэвэн.

— Для меня действительно страшно выдать еще какие-то тайны. Ведь это может означать… что смерть или плен ждут очень многих… — Линаэвэн наклонила голову, задумалась. — И если нас приглашают в гости не ради тайн, то Гортхаур может согласиться на мою просьбу.

Или он может согласиться, чтобы лучше выглядеть перед Мартом.

— Если ты будешь вести себя так, как пристало вести себя приехавшей в гости, я уверен, что Маирон будет считать это честным. Разговаривай, пой песни, танцуй, даже спорь с ним, но сохраняя уважение, и ты будешь вести себя, как ведут гости.

Все же Марту не нравилась идея держать рядом Линаэвэн как свою пленницу; и если она добровольно согласится остаться — это будет к лучшему.

Примечания:

*(1)

Аксан (мн.ч. аксани) — это внутренний, нравственный закон, которого не преступают по своей воле.

Унат — это закон, который невозможно преступить, потому что так устроен мир.

*(2)

Эвег в жизни не причинял сознательный вред телу, для него как для целителя это был закон, хотя Эвег и был Темным. Поэтому Ларкатал был не прав, говоря, что для Эвега нет аксани. Но, разумеется, целитель держал в тайне то, что он соблюдает аксан.

*(3)

Ларкатал, хотя и говорил о себе как о Светлом, не видел, что Эвег ведет себя довольно странно для Темного. Эвег словно испытывал Ларкатала, испытывал жестоко, но справедливо. А Темные так не поступают. Тем более, что Энгватар поступил так не с тем, к кому привязан или от кого что-то хотел получить — он ненавидел Ларкатала. Это должно было многое сказать об Эвеге, если бы Ларкатал видел.

24. Вэрйанэр

Тем временем Волк вымыл руки от крови, оправил одежду и отправился к Вэрйанэру. Остановившись возле двери, Маирон негромко постучал.

***

Оставшись один, Вэрйанэр думал о Лаирсулэ… он должен был попытаться вновь защитить целителя от допроса. Быть может, на сей раз удастся переиграть умаиа. Услышав стук, эльф решительно поднялся и резко распахнул дверь. В коридоре стоял Саурон. Вэрйанэр ждал этой встречи и был собран и сосредоточен, а его глаза блестели в ожидании схватки разумов. Теперь эльф больше знал о хитроумии своего противника.

— Здравствуй, Вэрйанэр, — заговорил Волк. — Я проходил мимо и решил лично пригласить тебя на обед. — Маирон говорил правду. Можно было проследовать в кабинет и послать орка, но Волк решил: почему бы не пригласить «гостя» самому?

— Вот как. Здравствуй, — мрачно ответил Вэрйанэр врагу. — Я готов. — Насколько готов в действительности и справится ли, покажет встреча. Но нолдо на как мог, так подготовил себя.

Маирон скользнул взглядом по Вэрйанэру, иронично улыбнулся и сделал приглашающий жест — пойдем, задира.

— Удобно ли тебе в комнате, гость мой? Могу ли я что-то сделать, чтобы скрасить твой досуг? — без тени насмешки спросил Волк, пока они шли в его покои.

— Удобно, — ответил Вэрйанэр. — А досуг… Нет ничего лучше беседы с другом. Ведь я больше не вижу родичей. — Эльф искоса глянул на Сауроона: ты правда намерен играть в доброго хозяина? Ну-ну… А если гостю одиноко без товарища, что ты будешь делать? Откажешь, выйдя из роли, сочинишь отговорки… Или согласишься? Тогда он или увидит Лаирсулэ, или вытащит кого-то еще.

Волк улыбнулся. Тот, кто вчера отказался от гостей сам и велел уходить товарищу, теперь вернулся и просит привести к нему одного из пленных.

— Да, ты прав… Это всегда хорошо, когда рядом друг. Кого бы ты хотел призвать к себе? Ты заставил Фуинора чуть ли не поклясться, что Лаирсулэ сюда больше не придет, тогда, кого бы ты хотел?

Они вошли в покои Волка, стол уже был накрыт к обеду.

— Присаживайся, Вэрйанэр, — чего, интересно, ждал этот эльф? Чтобы одного из пленных избавили от допросов, но к Саурону на обеды и беседы не водили?

Разумеется, Вэрйанэр желал именно этого. Но, естественно, то, чего желал он, и то, чего желал умаиа, было совершенно противоположным. И все же… стоило попробовать.

— Не знал, что в моих силах заставить Фуинора, — эльф решил начать с хамства. — Но поверь, мне на встречах с тобой и так не скучно и не одиноко, — Вэрйанэр хмыкнул, и Волк не удержался от усмешки. У пленника прорезалось чувство юмора. — Но я говорю о том времени, когда остаюсь в комнате наедине с собой. Пожалуй, тогда мне интереснее всего было бы побеседовать с Линаэвэн или же с тинда из нашего отряда, ты легко узнаешь его по внешности. — Вэрйанэр назвал самых чутких, тех, кому, как он думал, будет тяжелее всего перенести допросы.

— Увы, я не могу выполнить твое пожелание полностью. Во-первых, это будет нечестно, держать твоих товарищей взаперти, здесь, в комнате, а не в камере. Так что, если они приходят к тебе, то приходят и ко мне. Во-вторых, Линаэвэн уже отдана другому, а Кирион занят. Впрочем… я придумаю что-нибудь.

— А чем занят Кирион, и кто еще пришел в гости, чтобы защитить Линаэвэн? — спросил нолдо. Эльф видел, что Саурон не согласился выполнить его желание, но это было ожидаемо. Хуже было то, что умаиа вознамерился «придумать что-нибудь». Но гадать о кознях Темного не стоило. Когда Саурон действительно что-нибудь устроит, тогда и надо будет искать, что можно с этим сделать.