– Ты не ответила, Насть.

– Не знаю, – она покачала головой. – Возможно, ты прав, и нам стоит попробовать начать сначала. А возможно, лучше разойтись насовсем. Я правда не знаю. Давай потом всё обсудим.

– Нет, – он заключил её в объятия. – Ни за что тебя не отпущу.

Тёма вовлёк её в поцелуй. Голова сразу же поплыла, и мысли ускользнули в кусты. Настя схватилась за его плечи, когда он впечатал её в себя. Пятна перед глазами стали ярче, воздух опьянял, а горячие руки, сжимающие её тело, выбивали все предохранители. Но громкий возглас обрубил всё на корню:

– Артём Николаевич, доброе утро!

Тёма разжал объятия, резко обернулся. Настю так сильно повело в сторону, что она была вынуждена вцепиться в его руку, чтобы не упасть.

– Олег, ты почему здесь? Я же отпустил тебя на весь день.

– Да дел особо нет. А давайте я вас сам отвезу? На другой машине. Вашу я вчера забыл заправить.

– За что ты деньги получаешь вообще? – Артём поморщился. – Придётся заехать на заправку, – обратился он к Насте. – Сделаем небольшой крюк.

– Лучше возьмите другую машину.

– Да что ты заладил? Впредь выполняй свою работу нормально. Мы не собираемся терять время из-за твоих косяков. Вера уже усадила Катю, нам пора ехать.

Олег побледнел.

– Не усадила ещё, – пробормотал он и ринулся к двери. Распахнув её, проорал: – Вера, не снимайте блокировку! Не нажимайте! Отойдите от…

Закончить он не успел. Взрывная волна была настолько сильной, что повыбивало некоторые стёкла. Тёма хотел схватиться за пистолет, но ему пришлось удерживать Настю. Она билась в его руках, выла, причитала и сыпала проклятьями в его адрес.

В гостиную ворвались охранники. Кто-то что-то выкрикивал, но Артём не слышал их. Немигающим взглядом он смотрел в распахнутую дверь. В ушах звенел Настин крик, а перед глазами стояло полыхающее пламя. Машина, на которой они должны были ехать, разлетелась на куски. Вера с Катей находились слишком близко…

– Как она? – спросил Роман, прикрыв дверь.

– Вкололи успокоительное. Спит.

Роман кивнул, оглядел Артёма с ног до головы. Зрелище было жутким: рубашка измазана кровью, на лице и руках засохшие кроваво-сажевые пятна.

– Алина будет через минут десять. Напишу ей, чтобы сразу к Настёне шла. Пусть посидит в комнате на случай, если Настя проснётся. Оля с Андреем тоже подъезжают. Ты сам-то как? Почему не умылся хотя бы?

– Ром, неважно это сейчас. Где он?

Роман кивнул ребятам, и спустя несколько минут они завели Олега в домик, грубо опустили на колени, затем вышли за дверь. Артём подошёл к нему, достал пистолет, направил в лоб.

– Ты ведь неспроста остался. Хотел, чтоб мы сели в другую машину, пытался остановить Веру. Совесть загрызла? Ты подложил взрывчатку?! – Тёма взвёл курок. – Сука Талдыровская.

– Не убивай, – прохрипел Олег, понимая, что соврать и уйти от ответа не получится.

– Назови хоть одну причину, почему я не должен этого делать.

– Я… могу работать на тебя.

– Шестёрка Талдыра решила переметнуться, – Роман усмехнулся. – Вали его, Тёмыч. Всё равно толку ноль. Не знает он ни хрена. Наврёт с три короба, чтоб насолить напоследок.

– Я не его шестёрка, – огрызнулся Олег. – Я с ним почти с самого начала и знаю о нём всё.

– И с какой радости ты решил предать своего друга и босса? – Артём вдавил дуло в кожу.

– Ребёнок… не был ни в чём виноват. Та бомба была для тебя. Если б я знал, что так будет… не стал бы… – Олег шумно выдохнул. – Установил вчера, а с утра, когда мне сказали, что ты не один уедешь, сразу к тебе помчался. Не знал, что Вера с Катей уже к машине пошли, иначе б сначала остановил их. Думал, смогу убедить тебя взять другую тачку, а потом всё подчищу. Я не хотел, чтобы так…

– Закрой пасть! – Артём с размаху ударил Олега рукоятью в висок.

Олег завалился на бок, не удержал равновесие и рухнул на пол.

– Урою, сука.

– Тебе гарантии нужны, что полезным могу быть? Сегодня на «Рокот» будет наводка. Наркотики уже подброшены, так что…

– Ах ты, гнида поганая! – Тёма прижал запястья внутренней стороной к вискам.

Олег, видя, что ещё немного и Артём просто забьёт его ногами, поднял руки, закрывая лицо, и сбивчиво затараторил:

– Не я подбросил. Другие ребята. Всех назову, кто на него работает. Не убивай только. У меня семья. Дочь маленькая, сынишка на подходе.

Ужасающий крик разорвал душное пространство, а следом прогремел выстрел.

– Тёма, Тёма, тихо, – Роман впечатал Артёма в свою грудь, не давая ему наброситься на Олега, выхватил пистолет из его руки. – Остынь. Остынь, Тёмыч. Понимаю, чувства шкалят. Но не гони. Вдруг он нам правда пригодится. Мы же хотим добраться до урода, так ведь? Тём, посмотри на меня, – он встряхнул его. – Дыши. Сядь, – оттолкнул назад, заставил сесть на диван, поставил пистолет на предохранитель, положил на стол. – Остынь.

– Что, блять, сделать? Остыть? Я Катьку даже… – Артём не договорил. Прикрыл глаза, откинулся на спинку дивана.

Сквозь гул в ушах он слышал, как Роман допрашивает Олега, как пришёл Андрей, и допрос они продолжили уже вместе. На некоторые вопросы Олег отвечал, что расскажет лично Артёму, но Тёма не мог заставить себя открыть глаза и встать. Он знал, что если сейчас присоединится к их разговору, то просто убьёт того, по чьей вине оборвалась жизнь его дочери.

Перед тем как Олега увели в соседний домик, Роман заставил его отзвониться Талдыру и доложить о произошедшем. Само собой, умолчав о том, что он себя выдал.

Потом Роман отдавал распоряжения насчёт «Рокота», Андрей говорил по телефону с другом из органов, парни заходили и выходили, а Тёма всё сидел, не открывая глаз. Усталость и горе придавили его к дивану камнями. Даже если бы захотел, не смог бы пошевелиться.

На самом деле, его включённость в процесс сейчас не требовалась. Он всецело мог положиться на Романа и Андрея. После смерти Николая Геннадьевича Андрей втянулся в семейный бизнес. Поддерживание связей в органах легло на его плечи, Роман стал контролировать поставки и «Рокот», а Артём сосредоточился на развитии легальной стороны бизнеса. Разумеется, и теневую сторону он тоже контролировал. Всегда знал, как обстоят дела, на важные встречи ездил сам, решал острые вопросы, но больше не занимался той грязной работой, которую приходилось выполнять, когда он впахивал на своего отца.

Теперь всё было по-другому. Артём стоял у руля и мог выбирать, хочет он приминать участие в чём-то или нет. Сейчас он не хотел ни во что вникать. Желание было лишь одно: ничего не чувствовать.

В голове крутились события минувшего дня: секс, завтрак, игра с дочерью, взрыв, Настины крики и проклятья, запах гари и смерти, разговор с государственными служащими, с которыми Павловы были на короткой ноге, звон бьющейся посуды, Настина истерика, скорая, огонь и кровь…

Артём сам отнёс Настю наверх после того, как подействовал укол. Уложил её на кровать, долго сидел рядом и смотрел на свои руки, испачканные кровью и сажей. Второй раз в жизни он пожалел, что не лишён эмпатии. Чувства – это больно.

Настя была права. Во всём. Это его вина. И Настины проклятья вполне оправданы.

Если бы Артём не втянул её во всё это или вовремя оттолкнул, Настя забыла бы его, нашла бы себе хорошего парня, вышла замуж, родила детей и жила счастливо.

Если бы он дал ей развод или не приехал бы вчера, или лучше проверял тех, кто на него работает, то Катя сейчас мирно спала бы в своей кроватке.

Если бы…

– Тём, – Андрей коснулся его плеча, и Артём открыл глаза. – Я думал, ты спишь. С «Рокотом» всё улажено, Талдыра ждёт облом. Олега пока закрыли в соседнем домике. Ребят к нему приставили надёжных. Семья его у нас теперь на крючке, у него нет выбора, кроме как работать с нами. Он сдал всех своих, кто к нам затесался.

– Всех ли? – Тёма усмехнулся.

– Проверим, – ответил Роман. – Пока не будем их разоблачать, пусть думают, что они в безопасности. За ними следят, уйти не смогут, даже если очень захотят. О делах поговорим завтра. Олег сказал, что всю информацию про Талдыра расскажет лично тебе. Но сейчас не ходи к нему. Лучше остынь и уже завтра всё выясни. Я сейчас поеду в «Рокот», а тебе отдохнуть нужно. Ложись спать.