— Все, Бэггинс, он ушел. Но думаю, сейчас не время освобождать остальных — пока не сообразим, как выбраться из эльфийского дворца.

Об этом Бильбо как-то не подумал, но мысль показалась ему вполне здравой.

— Наверное, ты прав.

Нори обернулся на звук его голоса и протянул Бильбо чехол с отмычками.

— Найди Торина. Думаю, он где-то здесь, в одной из камер дальше по коридору. Возможно, он уже придумал план побега.

Бильбо осторожно приоткрыл дверь, стараясь не шуметь, как вдруг за его спиной вновь раздался голос Нори:

— И еще одно, Бэггинс.

Бильбо повернул голову, вопросительно уставившись на гнома, скрытого полумраком камеры.

— Да?

— Будь осторожен.

Бильбо улыбнулся, хоть и знал, что Нори его не видит.

— И ты береги себя, мистер Нори. Не волнуйся, мы выберемся отсюда, не успеешь и глазом моргнуть!

С этими словами он выскользнул из камеры и крадучись пошел вниз по коридору, вглядываясь в одинаковые наглухо запертые двери. Перед самой последней он нерешительно остановился, помедлил немного и заглянул в забранное решеткой окошко. Несмотря на царивший в камере мрак, фигуру Торина, свернувшегося на лежанке в углу, он узнал мгновенно.

— Торин! — прошептал Бильбо так громко, как только осмелился. — Торин! Это я, Бильбо! Проснись!

Торин даже не шелохнулся. Вот тут Бильбо испугался по-настоящему, прямо сердце в пятки ушло. Что, если эльфы его пытали? Или… или Торин слишком измучен, чтобы ему ответить? А что, если он уже мертв? Может, эльфы его убили за непочтительность перед их лесным королем?

Дрожащими руками Бильбо принялся отпирать замок, и, к его удивлению, отмычка провернулась с первого же раза. Все-таки кое-какие таланты взломщика у него определенно имелись. А может, ловкость пальцев подстегивала тревога за Торина, кто знает. Услышав, как щелкнул замок, Бильбо всем весом налег на дверь и практически ввалился в камеру, стягивая с пальца кольцо.

— Торин!

Он кинулся к лежанке, где Торин по-прежнему не подавал никаких признаков жизни. Упав перед ним на колени, Бильбо принялся изо всех трясти его за плечо

— Торин! Клянусь, если ты немедленно не ответишь мне, я тебя самолично придушу!

Ухватив гнома за плечо, он зажмурился, не желая встречаться лицом к лицу со страшной правдой, и с усилием перевернул его на спину.

— Ты же не можешь быть мертв, правда? — жалобно произнес Бильбо, не открывая глаз. Голос его сорвался. — Я ведь так и не успел извиниться. Ты… ты просто права не имеешь, немедленно поднимайся! Я же не смогу…

Тут его бессвязный лепет резко оборвался, потому что чьи-то ладони вдруг твердо ухватили его за запястья и крепко сжали.

— Бильбо Бэггинс, — раздался хриплый голос Торина. — Я вовсе не мертв, просто пытался наконец отдохнуть и выспаться. Не будешь ли ты так добр помолчать и успокоиться?

Бильбо распахнул глаза, с восторгом воззрившись на Торина, на лице которого читалось удивление, смешанное с легким раздражением от такой внезапной побудки.

— Ты жив! А я-то уже думал… думал…

Торин медленно сел, морщась от боли в незаживших шрамах от стычки с Азогом, и проворчал:

— Думал, что я мертв. Это единственное, что я разобрал из твоего бормотания, пока ты меня тормошил и будил.

У Бильбо с души упал огромный камень. Он даже рассмеялся, упиваясь этой невероятной легкостью, и притянул Торина к себе, крепко стиснув в объятиях.

— Хвала всем валар! Я так волновался!

Торин застыл на несколько мгновений, потом осторожно обнял Бильбо в ответ и даже неловко похлопал его по спине. Отстранившись, Бильбо засиял широкой улыбкой и вдруг коротко, но сильно ткнул Торина в плечо.

Брови Торина в изумлении взлетели на лоб.

— А это еще за что?

Бильбо пожал плечами.

— За то, что заставил меня поволноваться лишний раз, так невовремя уснув.

Торин опасно прищурился.

— О, нижайше прошу простить меня, мистер Бэггинс, как я посмел проспать тот судьбоносный момент, когда вы отважно пытались проникнуть в мою камеру!

Бильбо вновь весело рассмеялся. Действительно, момент был не самый подходящий, но, учитывая обстоятельства, другого может и не представиться.

— Торин, я… хотел бы извиниться. За то, что сказал тогда. Я же знаю, ты никогда не сделаешь ничего, что могло бы повредить Фили, или Кили, или… кому-нибудь из нас. Я просто был тогда… я очень волновался, что Фили никогда больше не очнется, и позабыл обо всем. Прости, я не должен был так говорить с тобой.

Торин молчал и в упор смотрел на Бильбо, который к концу своей речи совсем извелся, не зная, как будут восприняты его слова. Он-то был уверен, что Торин его непременно простит, если уже не простил, и совершенно не знал, что делать, если гордость не позволит тому так легко отмахнуться от сказанных в запале обидных слов.

— Я бы тоже хотел сказать тебе кое-что, мистер Бэггинс, — проговорил наконец Торин, и Бильбо внутренне похолодел. — Это я должен принести тебе свои извинения. Все, что ты тогда сказал, было справедливым от первого до последнего слова. Моей обязанностью как короля было предупредить вас об опасности и проследить, чтобы никто не пострадал. — Он опустил взгляд на свои руки и мрачно нахмурился. — Я не мог ни говорить с тобой, ни даже смотреть на тебя, потому что одним видом своим ты напоминал мне о ранении Фили и о том, что вина за это целиком лежит на мне. Я не смог бы жить дальше, если бы он умер из-за моей беспечности и недальновидности.

Бильбо сочувственно дотронулся до его предплечья.

— Но ты не виноват, Торин. Никто не мог знать, что переправа обернется такой бедой.

Торин с сомнением покачал головой. Руку Бильбо, лежащую на его предплечье, он словно бы и не заметил.

— Я знал. Я должен был прислушаться к предостережению Беорна, но был слишком… недоверчив и зол на него, и гнев помешал мне разглядеть мудрость в его словах. Позволь мне также принести извинения за то, как я обращался с тобой, мистер Бэггинс. В твоих намерениях не было ничего, кроме желания помочь, я же ничем не отплатил тебе за доброту. Напротив, был груб и несправедлив. И если теперь ты окажешь мне честь и великодушно согласишься забыть былые обиды, я буду очень тебе благодарен.

Бильбо попытался поймать взгляд Торина, и когда ему это удалось, то увидел в нем неподдельную боль. Впервые он вдруг понял, о чем говорил Фили, когда они покидали Ривинделл. Он увидел в Торине того, кто несет на сердце тяжкий груз и изо всех сил стремится защитить свою семью и тех¸ кто последовал за ним, от бед и лишений. Того, кто отчаянно нуждается в друге, который не будет связан с ним долгами и обязательствами и сможет разделить тяжесть королевского бремени, давящего ему на плечи.

Бильбо попытался улыбнуться как можно беззаботнее и переместил руку на плечо Торина.

— Ну конечно, Торин, мы же друзья, верно?

Он надеялся, что гном поймет, что скрывалось за этими словами. Незачем опасаться, что он, Бильбо, будет носить в душе обиду, потому что отныне и впредь он искренне считает Торина своим другом, а на друзей не держат зла. Друзья подшучивают друг над другом, иногда устраивают потасовки и не молчат, если обижены или сердятся. Но быстро забывают мелкие распри, если случается беда, и оказываются рядом, когда нужны — готовые поддержать и подать руку, если друг оступился и упал.

Торин недоверчиво поднял голову, глянув на Бильбо так, словно его готовность покончить с обоюдными недомолвками и извинениями казалась ему невероятной.

— Благодарю, мистер Бэггинс. Это значит для меня гораздо больше, чем ты можешь себе представить.

И он улыбнулся — глаза словно озарило изнутри теплым солнечным светом, и Бильбо невольно залюбовался этим редким зрелищем, жалея, что Торин нечасто позволяет себе такую улыбку.

Кивнув, он придвинулся ближе и, понизив голос, поинтересовался:

— Ну и как нам теперь выбраться из этой передряги?

========== Глава 14 ==========

Торин непонимающе смотрел на сияющего улыбкой Бильбо, потом моргнул и отвел взгляд, принявшись с преувеличенным вниманием изучать пол камеры. Кажется, все надежды хоббита на то, что плененный король разрабатывал хитроумный план побега, потерпели крах.