Нож выпал из его ослабевших пальцев.
— Ты ранен! Что произошло?
В два прыжка оказавшись рядом с гномами, он пристально уставился в лицо Торина, оценивая повреждения. Брови Торина изумленно поползли вверх — он явно не ожидал от хоббита ни подобной прыти, ни искренней тревоги, отразившейся у того на лице.
— Мы осматривали местность и наткнулись на стаю варгов, — ответил он, неловко отступая назад.
Раздраженно взмахнув рукой, Бильбо подался за ним, впиваясь взглядом в каждую видимую царапину. Торин на миг пораженно замер, а потом тряхнул головой и решительно отодвинул Бильбо со своей дороги.
— Со мной все в порядке, — огрызнулся он, попытавшись обойти хоббита и продолжить путь к сложенным в стороне вещам.
Бильбо нахмурился, скрестил руки на груди и вновь заступил ему дорогу.
— Ну конечно же, это не так. Может, все-таки позволишь мне помочь?
Торин приостановился, явно решая про себя, накричать ли на хоббита или просто проигнорировать его слова, являвшиеся, очевидно, свидетельством вопиющей дерзости.
— Я не нуждаюсь в твоей помощи и уж тем более не ищу ее, — наконец произнес он, в очередной раз отталкивая Бильбо в сторону. — Мне нужно смыть с себя всю эту грязь. Бофур, проследи, чтобы полурослик закончил то, чем занимался прежде. Не хотелось бы, чтоб отряд выступил в путь голодным лишь потому, что он не смог обуздать свои тревоги, когда они так очевидно не к месту.
С этими словами Торин прошествовал через поляну и исчез за деревьями, направляясь к близлежащему ручью. Бильбо перевел взгляд на Двалина, но тот лишь пожал плечами и молча последовал за Торином.
Бильбо остался стоять посреди лагеря, с открытым ртом глядя вслед уходящим гномам.
— Как можно быть настолько невежливым? — с досадой, к которой примешивалась изрядная доля раздражения, спросил он себя. В конце концов, он только хотел помочь, а вовсе не собирался вставать у Торина на пути. Почувствовав, как на плечо опустилась рука, Бильбо повернул голову и встретился глазами с Бофуром, который тепло ему улыбнулся.
— Не переживай, парень. Торин мягок, как наковальня, и колюч, как горный шипастый куст, так что не принимай его слова на свой счет. Он не привык к заботе. — Бофур дружески потрепал его по плечу. — Давай, пойдем закончим с похлебкой, иначе придется вновь испытать на себе тяжесть взгляда Дуринова наследника.
***
Поздним вечером, когда ужин — кстати, довольно приличный, по скромному мнению Бильбо — был съеден, гномы завершили водные процедуры и принялись разворачивать свои спальники. Прошло уже больше недели с тех пор, как они покинули Бэг Энд, но Бильбо до сих пор гадал, как они относятся к его присутствию в Компании. Все, кроме Торина, конечно. Чувство, с которым предводитель гномов согласился взять в отряд хоббита, как раз сомнений не вызывало — и это было отнюдь не гостеприимное радушие.
Так что, хотя многие из гномов выказывали Бильбо сдержанное дружелюбие, он все-таки предпочитал не навязывать им свое общество. И укладывался спать обычно подальше от костра. Почему-то ему казалось, что места у огня предназначались для более важных членов отряда или, по крайней мере, для тех, кто происхождением поблагороднее, хотя напрямую о таком никто не говорил. К тому же Бильбо не спешил устраиваться на ночлег совсем уж рядом с гномами, учитывая, что большинство из них едва обменялись с ним парой слов.
Со вздохом он раскатал спальник и достал одеяло, доставшееся ему в наследство от матери, Белладонны Тук. Забыться мирным сном в дикой пустоши было делом нелегким. Бильбо немного поворчал, глядя, как устроившиеся невдалеке гномы и Гэндальф моментально засыпают, словно не тревожили их ни немилосердно жесткая земля, ни неизбежные острые камешки, которые обычно так и норовили впиться в спину хоббита, где бы он не улегся.
Ворочаясь с боку на бок в поисках удобного положения, Бильбо вдруг ощутил на себе чей-то взгляд. Торин, по обыкновению первым заступивший в ночной дозор, пристально смотрел на него. Все еще раздосадованный из-за нелепой стычки перед ужином, Бильбо с удвоенным рвением заворочался в спальнике, бормоча под нос, что пренебрежение Торином положенными часами отдыха — это, откровенно говоря, ненормально даже для гнома. Приняв решение не обращать на разглядывание своей персоны никакого внимания, Бильбо даже повернулся к нему спиной. Пусть это было немного мелочно, но ведь, с другой стороны, гнома совершенно не должно касаться, на каком боку спать хоббиту.
Вполне удовлетворившись выраженным таким образом отношением к происходящему, Бильбо уже вознамерился заснуть, но вдруг ощутил, как скребет на сердце непрошеное чувство вины. Во время переглядок с Торином он все-таки успел заметить, что гном так и не посчитал нужным позаботиться о царапинах на лице и руке.
Лежа на холодной земле, Бильбо вступил в яростный спор со своей совестью. Торин совершенно очевидно не нуждался в его помощи, но Бильбо не понаслышке был знаком с упрямством. В конце концов, он ведь наполовину Тук. А из этого следовало, что даже если кто-то слишком горд, чтобы попросить о помощи, еще не означало, что помощь ему не требуется вовсе.
Бильбо тяжело вздохнул, сдаваясь, решительно откинул одеяло и принялся копаться в своем рюкзаке в поисках склянок с лечебными мазями, которые он предусмотрительно захватил из Шира. Изо всех сил игнорируя направленный на него взгляд Торина, в котором все равно не могло быть ничего, кроме презрения и недовольства, он продолжал перебирать вещи, пока не отыскал небольшую кожаную сумку. С некоторым усилием распрямив затекшую спину, Бильбо направился к месту, где сидел Торин, аккуратно переступая через спящих вповалку гномов. По-прежнему избегая смотреть на Торина, он уселся рядом и открыл сумку, доставая мазь и все необходимое для перевязки.
— И что это ты собираешься… — начал было Торин, но Бильбо решительно поднял руку, призывая к молчанию, сопроводив этот жест суровым взглядом из фамильного арсенала Бэггинсов.
К его вящему изумлению, Торин действительно замолчал и даже не сделал попытки угомонить его при помощи грубой силы, поэтому Бильбо приободрился и решил отбросить осторожность.
— Я понимаю, что не нравлюсь тебе. Я даже понимаю, почему, правда. И знаю, что не мне рассуждать о горестях и невзгодах. — Бильбо тихонько вздохнул. — Наверное, я никогда не смогу постигнуть, какая ноша лежит на твоих плечах, Торин, и каково это — быть изгнанным из собственного дома и скитаться со своим народом с места на место.
Между делом он открыл склянку с мазью и рискнул поднять глаза на Торина, лицо которого выражало не то пренебрежение, не то откровенную угрозу, словно он в любой миг мог схватиться за нож. Впрочем, как показывали наблюдения, с подобным выражением лица Торин расставался редко.
— Но все же я здесь. Теперь я — часть отряда, и что бы ты лично ни думал обо мне, позволь делать что-нибудь, в чем я действительно полезен. Я прекрасно понимаю, что в бою от меня толку мало — ты сам сказал недавно, что я больше похож на торговца, чем на взломщика. И спорить тут глупо. — Бильбо поудобнее перехватил склянку. — Но я все же думаю, что смогу пригодиться вам, иначе Гэндальф просто не появился бы на пороге моего дома. Поэтому… взываю к твоей рассудительности, как предводителя нашей Компании, и прошу позволить мне помочь там, где я могу. Даже если для этого мне придется позаботиться о ранах безусловно непобедимого в бою Торина — пожалуйста, просто разреши мне сделать это.
Под конец своей речи Бильбо совсем расхрабрился и даже почувствовал себя уверенным настолько, что обвиняюще наставил палец куда-то в район груди Торина. Но быстро осознал свою ошибку и тут же отдернул своевольную конечность, рассудив, что скрещенные на груди руки и нахмуренные брови и так дадут Торину понять, что его не удастся запугать и заставить отступиться от своих слов. Если бы он не был так поглощен стараниями склонить внушительного и весьма опасного гнома прислушаться к своим доводам, то смог бы сполна насладиться выражением лица Торина. Тот явно не ожидал, что Бильбо проявит твердость и сможет перечить ему.
