Торин, наконец, выпрямился и выбил трубку с силой, которой явно не требовалась для такого простого действия.
— Ты ничего не знаешь обо мне, хоббит! — яростно отчеканил Торин, повернувшись и быстро прошагав мимо замершего Бильбо. — Ничего!
Мгновение — и он растворился в ночной тьме. Бильбо остался один.
«Не так уж плохо все прошло, — вздохнул про себя он. — Могло окончиться гораздо печальнее. По крайней мере, я до сих пор жив и даже невредим».
Бильбо прислушался к себе, стараясь найти в сердце обиду и неприязнь к Торину, к его упорному нежеланию вести себя хоть немного повежливее, к его редким улыбкам и угрюмому взгляду. Но единственное, что он чувствовал при мысли о короле гномов — глубокую печаль.
Торин ведь, в сущности, был отзывчивым, щедрым и по-своему добрым — где-то очень глубоко, под привычной пеленой боли и гнева. Бильбо не был слеп и видел, как он относится к гномам в отряде, да и Фили много раз упоминал, как много хорошего их дядя сделал для него и Кили.
Оставалось лишь надеяться, что когда-нибудь — может, после успешного окончания их похода — Торин вновь станет тем гномом с благородным и открытым сердцем, промельк которого Бильбо порой ловил в его улыбках и взглядах. Может быть, кто-нибудь поможет ему в этом. Бильбо опять вздохнул — уж он-то знал наверняка, что сам не годится на эту роль.
========== Глава 8 ==========
Торин поднял отряд еще до рассвета. Быстро упаковав рюкзаки, компания без лишнего шума зашагала по извилистым галереям Имладриса к главным воротам. Бильбо все старался насмотреться по сторонам, прекрасно понимая, что, вполне вероятно, видит эту красоту в последний раз.
Гномы быстро и без помех добрались до центральной арки, через которую вошли в Ривинделл не далее, как два дня назад, и вступили на узкую тропу, которая уходила высоко в горы.
Бильбо Бэггинс чувствовал себя вымотанным — телом и душой. Вчера, после ухода Торина, он еще долго курил, а потом просто стоял под звездами и размышлял над словами недавнего разговора — сказанными и несказанными. Впервые с тех пор, как он сломя голову бросился в путешествие, его и без того не безоблачные отношения с Торином, кажется, испортились окончательно и бесповоротно. Бильбо слишком расхрабрился и наговорил лишнего — прямо, от сердца, — а теперь запоздало жалел, что беспечно пренебрег и вежливостью, и тактом. Он вовсе не изменил своего мнения и по-прежнему считал, что был прав, вот только его слова явно пришлись не ко времени и не к месту.
За все утро Торин едва ли взглянул в его сторону, что само по себе не было из ряда вон выходящим событием, но теперь Бильбо чувствовал повисшее между ними скрытое напряжение, которое он вряд ли навоображал себе спросонья.
Бильбо только вздохнул, когда отряд добрался до уступа скалы, за поворотом которой их ждал перевал через Мглистые горы.
— Скажи, мистер Торин, — спросил вдруг Бофур откуда-то из-за спин прочих гномов, — мы не будем ждать волшебника?
Торин резко остановился.
— Гэндальф нагонит нас на перевале. У него здесь есть еще нерешенные дела. А мы должны уйти как можно дальше, пока Белый Совет не хватился нашего отсутствия.
Бофур кивнул и прошагал мимо Торина, который решил пропустить вперед весь отряд и терпеливо ждал, покуда мимо него не пройдут все до последнего. Бильбо плелся в хвосте, за спинами Фили и Кили, которых, казалось, не смущала ни каменистая коварная тропа, ни отсутствие нормального сна и отдыха. Отвлекшись, хоббит беспечно наступил на коварный гладкий камешек, который тут же вывернулся из-под ноги. Бильбо споткнулся и едва не полетел кувырком — но от близкого знакомства с каменистой тропой его удержала дружественная рука, вовремя ухватившая за предплечье.
— Эй, полегче, мистер Бэггинс! — со смехом предупредил Фили, возвращая его в вертикальное положение. — Мы еще в самом начале пути — а ты уже спотыкаешься на каждом шагу? Смотри под ноги, чем выше в горы — тем круче тропа.
Бильбо благодарно улыбнулся Фили и поправил рюкзак.
— Спасибо. Впредь постараюсь смотреть, куда ступаю.
— И будь добр, не отставай, полурослик! — раздался вдруг над ухом язвительный голос Торина. Оказывается, Бильбо попробовал посчитать носом окрестные камни прямо напротив короля. — Отряд не будет ждать одного изнеженного хоббита.
С этими словами Торин ступил обратно на тропу и быстро зашагал вперед. Улыбка Бильбо примерзла к губам. «Он определенно не в восторге от моего присутствия, — уныло подумал хоббит. — И даже больше, чем обычно».
Фили с любопытством переводил взгляд с удаляющейся спины дяди на удрученного Бильбо.
— Ничего не хочешь нам рассказать, мистер Бэггинс?
Бильбо с трудом оторвал взгляд от Торина и растерянно заморгал.
— Я… что… в каком смысле?
Он постарался, чтобы искренне непонимание как можно отчетливее прозвучало в голосе, но, кажется, не особенно преуспел — или, напротив, слишком перестарался. Фили вскинул бровь и одарил его странным взглядом.
— Можешь ничего не говорить, если не желаешь, — понизив голос, сказал гном, замедляя шаги. — Я вовсе не хочу лезть не в свое дело, но я все же знаю дядю получше многих… Я смогу помочь.
— Я… — Бильбо колебался, не зная, стоит ли посвящать Фили в события прошлой ночи, но, повздыхав и подумав, решил, что все равно не сможет обвести молодого принца вокруг пальца. — Торин сказал мне вчера… он упомянул кое о чем, после того, как я выступил… эээ… в некотором роде, в защиту эльфов.
И даже не глядя на Фили, уловил, как того передернуло.
— Понимаю, тебе будет трудно в это поверить, но я немного погорячился и вдобавок сказал, будто думаю, что, возможно, он… — тут Бильбо запнулся, не зная, как правильно облечь в слова сказанное накануне Торину, — что его дом всегда с ним, в его сердце.
Фили страдальчески застонал, а затем недоверчиво хмыкнул.
— Прошу, только не говори, что ко всему этому ты заявил моему дяде, будто ему вовсе не обязательно отвоевывать Эребор обратно!
Бильбо взволнованно взъерошил волосы.
— Не говорил я ничего подобного!
Фили опять недоверчиво поднял бровь и зловеще улыбнулся.
— Ну… я ведь не имел в виду ничего такого! И уж тем более не упоминал о нашем походе… кажется… Подожди, не хочешь ли ты сказать, что Торин подумал, что я таким образом намекаю на…
Фили от души хлопнул растерянного хоббита по плечу.
— Дорогой мистер Бэггинс, да у тебя определенно талант говорить нашему дяде все время не то и все время не так.
На этот раз страдальчески застонал Бильбо.
— Да я только хотел… даже не знаю… показать, что у него есть друзья и родичи, которым он небезразличен! Что не так уж нужна эта Гора, когда есть те, кто его любит! — Он вскинул глаза на Фили, ища поддержки, и тот сочувственно улыбнулся. — Я понимаю, что вряд ли смогу чем-то помочь ему… но не могу хотя бы не попытаться! В следующий раз, пожалуй, следует держать рот на замке… Хотя о чем я говорю — вряд ли он наступит, этот следующий раз.
Фили ободряюще обнял его за плечи.
— Успокойся, мистер Бэггинс. Дай Торину время — и он сможет посмотреть на тебя другими глазами и увидеть то, что видим мы с Кили.
— И что же вы во мне видите? — сварливо поинтересовался Бильбо. — Изнеженное, беспомощное, надоедливое создание? И это я еще себе польстил, учитывая, какого невысокого мнения Торин о моей персоне…
— Не говори ерунды, мистер Бэггинс. В первую очередь я вижу очень отважного хоббита. Хоббита, щедрого на дружбу и верность, бескорыстного и готового всегда прийти на помощь гномам, с которыми его связала судьба. — Фили улыбнулся. — Торин, он… с трудом меняет суждение о ком бы то ни было.
Бильбо немного воспрял духом. Слова Фили напомнили ему, что среди гномов в отряде у него все же есть по меньшей мере несколько друзей.
— Мой дядя несколько лет скитался по пустошам, ведя нас через опасности и неизвестность. После предательства эльфов он доверяет только своим сородичам, и то не всем. После падения Эребора ему пришлось принимать поспешные и тяжелые решения — поэтому он привык быть скорым на суждения, и, к сожалению, у него не было повода пересматривать их. Единожды что-то решив, Торин редко сворачивает с выбранной дороги. Думаю, он полагает, что так легче всего внушить в нас надежду и уверенность — быть весьма упертым гномом, у которого на все готов ответ, и создавать впечатление, что и муха мимо не пролетит без его ведома и позволения.
