Тауриэль неуклюже попыталась выхватить у него кинжал, но Беорн оказался проворнее и вовремя увернулся, медленно ведя пальцем у самой кромки острого лезвия.

- Ты только посмотри на эти изгибы…

Кулак Тауриэль выстрелил вперед и ударил оборотня по губам. Тот рыкнул и выпустил клинок, упавший в мгновенно подставленную ладонь эльфийки. Некоторое время Беорн пьяно пялил на нее глаза, а потом разразился рокочущим смехом, слизнув с губы выступившую кровь.

- Да уж, лучше не начинать, если не хочешь идти до конца.

Тауриэль налила себе еще кружку, залихватски опрокинула ее в себя и перекинула золотистую копну волос через плечо.

- Вот и следуй… своему совету, оборотень.

Беорн осушил собственную кружку, не сводя свирепого взгляда с эльфийки. Его губы окрасились кровью, а в облике проявилось куда больше звериного, чем человеческого.

- А ты неплохо держишься, леди-эльф.

Тауриэль качнулась вперед, попыталась налить себе в кружку еще браги, но почти всю расплескала.

- Наверное, уметь превра… превращаться в медведя… - тут она зевнула и стала понемногу сползать на стуле вниз, - в самом деле… полезно. – Ее лоб встретился со столешницей с глухим стуком, рука, стискивавшая кружку, разжалась и плетью повисла вдоль тела. В следующее мгновение раздался тихий сонный храп.

Беорн фыркнул, а потом вдруг бесформенной кучей рухнул вместе со стулом на пол, где и затих.

Бильбо усиленно заморгал – все это время он пытался уследить, что происходит, но зрение его подводило и туманилось. Не придумав ничего лучше, он откинулся назад и растянулся на одеялах.

- Не тревожься, Бард, мы поможем вам отстроиться, - тихий голос Леголаса достиг его ушей.

- Я… знаю, - послышался глухой ответ Барда. - Но Дейл обратился в руины задолго до моего рождения. Я не… - тут его голос сделался едва различим. – Я не знаю, что значит править, Леголас. Всю мою жизнь я был изгоем и преступником. Я никого не могу вести за собой.

- Не сомневайся в себе, мой друг. Ты уже показал себя достойным правителем, мы бы не выиграли битву без тебя и твоих людей.

- Мы бы не выиграли битву без Бильбо и его безрассудного решения вернуться.

Должно быть, Леголас кивнул.

- Да, и без него.

- Если бы он не убил Азога, орки смогли бы сплотиться и атаковать нас с флангов.

- Его жертва огромна, - в голосе Легаласа прорезалась печаль. – Бильбо спас наши жизни, но потерял тех, кто был ему дороже всего. Вряд ли в ближайшее время он сможет верно оценить случившееся. Путешествие было… немилосердно к нему.

- Не знаю, - ответил Бард, и тон его звучал странно. – Он обрел любовь. Это само по себе о многом говорит.

- И потерял ее.

Чья-то рука нежно отвела прядь волос со лба Бильбо.

- Когда я потерял Лиану, то думал, что жизнь моя кончена. Думал, что вина и тоска сведут меня в могилу. А если даже нет, то я сделаю это сам, - стул Барда скрипнул, когда он неловко двинулся. – Но я никогда… никогда не жалел, что встретил ее и полюбил. И если бы я мог вернуться назад и избавить себя от страданий, но взамен прожить жизнь, не зная ее, я бы отказался.

Одеяла чуть сдвинулись – Бильбо почувствовал, как Леголас шевельнулся.

- Она сделала меня лучше, чем я был. Лучше, чем я когда-либо смог бы стать. Об этом я не могу сожалеть, даже если бы всерьез попытался.

- Бард…

- Думаю, Бильбо ощутит то же самое со временем. Торин и те два юных гнома… Он любил их. Боль утраты будет с ним – и будет мучить его, как ничто в жизни. Но он не будет сожалеть, - голос Барда звучал уверенно. – Не будет.

- Думаю, ты прав, мой друг, - ответил Леголас. – Но все же я надеялся, что исход битвы будет иным. Не могу не желать для Бильбо менее жестокой судьбы.

- Как и мы все, - голос Барда вновь упал до шепота. – Но он сильный. Сильнее, чем я был когда-то… и если я смог жить дальше, то и Бильбо точно сумеет.

Стараясь не привлекать к себе внимания, Бильбо отвернулся от шепчущихся, чтобы они ненароком не заметили слез, вновь навернувшихся ему на глаза. Его спутанный брагой разум не мог полностью осмыслить разговор, но и сказанного было вполне достаточно. Сильный? Сильный достаточно, чтобы достойно перенести тяжелое время и жить дальше? Раньше он не задумывался об этом. Не задумывался о будущем. Ему казалось, что он сломается под гнетом утрат и боли, и впереди не будет ничего.

Может, Бард и Леголас… может, они в самом деле знали что-то… и были не так уж неправы в своих догадках.

Темнота опять стала стремительно сгущаться перед глазами, и Бильбо изо всех сил сосредоточился на качающейся высоко вверху крыше шатра, чтобы не сдаться ей. Остаться бы так навеки – парящим и легким, оставившим где-то тяжесть тела и мрачных дум. А все вокруг чтоб было таким, как сейчас - расплывающимся и неясным. Нездешним.

Если бы он мог… просто… заснуть.

========== Эпилог. Часть 3 ==========

В конце концов настала пора прощаться.

Наутро Бильбо проснулся оттого, что за плечо его легонько тряс Гэндальф. Спина жаловалась и болела после ночи, проведенной на сбитых одеялах, шее и коленям досталось не меньше. Барда и Леголаса в шатре уже не было, Тауриэль во сне сползла со стула и устроилась рядом с Беорном, уперев левый каблук в щеку оборотня и крепко прижав к себе его ногу обеими руками.

Оставив их тихо похрапывать на полу, волшебник и хоббит тихо вышли на воздух и неспешно направились в сторону шатра Бильбо. Гэндальф сообщил, что этим утром планирует отправиться на запад, и хоть Бильбо волен решать сам, но иметь в провожатых волшебника в путешествии через пустоши всяко лучше, чем остаться вообще без спутников. И если Бильбо согласится присоединиться к нему в пути, Гэндальф самолично проследит, чтобы он безопасно добрался до Шира.

Бильбо не хотелось уезжать, но и оставаться тоже не хотелось. Он чувствовал себя так, словно завис посреди безвременья на перепутье. Бэг Энд стал бесконечно далеким и больше не казался родным, как прежде, а Эребору никогда таковым не стать без Торина. Но… Бильбо все же следовало вернуться в Хоббитон – туда, где он провел всю свою жизнь, покуда в один знаменательный день отряд гномов не появился у него на пороге.

Хотя расставаться с теми, кто стал ему настоящими друзьями, было больно. Бильбо, сколько себя помнил, всегда жил среди знакомцев и приятелей – хоббитов, которых хорошо знал. Но ни один из них не мог сравниться по значимости с гномами из отряда Торина. Да что там – не мог сравниться с Бардом, Леголасом и Беорном, которых Бильбо тоже мысленно записал в друзья. Даже Тауриэль, с которой они повстречались так недавно, ему будет не хватать.

Быть может, тому виной череда горьких утрат последних дней, но Бильбо не мог прогнать грызущее тяжкое предчувствие, что ему никогда не свидеться ни с кем из них снова.

Все же момент прощания наступил – и теперь он стоял в окружении уцелевших гномов из отряда Торина. Бард, Тауриэль и Леголас тоже были здесь – они держась чуть поодаль, а Тауриэль и Бард, бледные и помятые, к тому же старательно прятали глаза от яркого солнечного света.

Бильбо совершенно не знал, что сказать – он никогда не был мастером прощальных речей, быть может, потому, что раньше ему почти не доводилось их произносить. В конце концов, в Шире он лишь вежливо желал приятного вечера гостям, задержавшимся на чай, и выражал надежду, что непременно посетит их с ответным визитом чуть позже. Такого рода завершения встреч не имели ничего общего с окончательностью и бесповоротностью подлинного прощания.

А сейчас Бильбо определенно ощущал и окончательность, и бесповоротность момента.