Бильбо невольно отступил назад, ошеломленный напором Торина.
- Для этого тебе не нужно кольцо…
Гном вскинул левую руку с сияющим самоцветом на пальце и грозно взмахнул ей перед его лицом.
- Этим я утверждаю, что исполню то, чего не смогли добиться ни мой дед, ни мой отец. Тебе никогда не понять.
Горькое разочарование защипало глаза Бильбо непрошенными слезами. Кольцо на пальце Торина издевательски мерцало прямо перед ним, и в груди волной вскипел гнев. Все из-за этого проклятого куска металла! Из-за него он теряет Торина, а Торин совсем скоро потеряет Эребор и, быть может, жизнь.
А ведь в том, что случилось, виноват и сам Бильбо. Он своими руками отдал проклятое кольцо Торину. Отдал ему вещь, тяге к которой – а ведь он знал это! – гном не сможет противиться. И понимание этого ранило глубже самого острого клинка и жгло изнутри сильнее, чем пламенное дыхание Смауга.
Бильбо кинулся к Торину.
Он сорвет кольцо с пальца гнома, даже если придется с ним драться. Он все исправит, потому что иначе все гномы – и те, что сейчас под Горой, и те, что идут им на помощь - погибнут ужасной смертью, изрубленные на части кривыми орочьими саблями. Больше всего Бильбо терзал ослепляющий глубинный страх – и сейчас, когда он безрассудно ринулся вперед, его голос стал звучнее и громче. Сильнее, чем бессмысленные смерти тысяч воинов из Железных холмов, его страшила возможная гибель Торина. Гибель Фили и Кили. Гибель друзей, с которыми он начал это путешествие, грозившее окончиться так трагично.
У Бильбо получилось на краткий миг коснуться кольца кончиками пальцев, когда он на всех парах врезался в Торина, не ожидавшего такой прыти. Покачнувшись, гном не устоял, и они оба рухнули на груду золота, покатившись по рассыпавшимся монетам переплетенным клубком рук и ног. Бильбо сомкнул пальцы на холодном ободке кольца и тянул, тянул изо всех сил, но проклятое украшение не поддавалось, и Бильбо мог поклясться, что чем сильнее он пытался его снять, тем крепче оно сжималось на пальце Торина.
Торин попытался вырвать руку, но Бильбо держал крепко, хотя его швыряло из стороны в сторону и поднимало в воздух неистовыми усилиями гнома скинуть его с себя. В какой-то миг их лица оказались совсем близко, и прямо перед собой Бильбо увидел оскаленный рот и совершенно бешеные глаза Торина – в них не осталось ни капли синевы. Он стали абсолютно черными – чернее ночной тьмы, чернее мертвых коридоров Эребора. Страх пронизал Бильбо насквозь, он задохнулся, чувствуя, что не может сделать вдох… сделать вдох…
И только потом понял, что на его шее сомкнулись железные пальцы. Правая рука Торина клещами выдавливала из него воздух и саму жизнь – Бильбо не мог ни вдохнуть, ни крикнуть. Он слабо заскреб пальцами по запястью гнома, позабыв про кольцо, движимый одним лишь желанием разжать убийственную хватку на горле, но рука Торина не дрогнула.
Перед глазами заплясали черные мушки, и все стало расплываться.
- Тор… - выдавил он, задыхаясь. Пальцы ослабели и больше не могли цепляться за запястье Торина, безвольно соскользнув с него. – Прошу…
Вот только тот, кто душил его, больше не был Торином. Торин исчез, кольцо окончательно помрачило его разум, оставив лишь самое худшее, что было в нем. Гордость, алчность, гнев. Ни сочувствия, ни мягкости – только темную одержимость.
Пальцы Бильбо скользнули вниз по руке Торина, удушье сделалось невыносимым. И винить некого, кроме себя. Торин оказался не готов противостоять черной власти кольца, а он, Бильбо, чуть ли не силой всучил ему этот проклятый дар. И теперь все доброе и светлое покинуло душу Торина, который в одночасье превратился в злобного алчного незнакомца. Бильбо стал причиной этой страшной метаморфозы с тем, кого любил всем сердцем.
- Я… - из последних сил произнес он, чувствуя, как в груди горит огнем, а по щеке бежит горячая одинокая слеза. – Прости…
А потом мир исчез в черном водовороте.
Вдруг стальные пальцы на горле исчезли, и благословенный прохладный воздух хлынул в легкие. Бильбо закашлялся, судорожно задышал и откатился в сторону от Торина, который больше не удерживал его, успев заметить, как пугающая чернота его взгляда постепенно меняется на знакомую привычную синь. Зажмурившись, он просто лежал и дышал, растирая горевшую огнем шею, без единой мысли в голове, кроме необходимости сделать вдох. И еще один, и еще, пока его загнанное дыхание не стало понемногу успокаиваться.
- Оставь меня, - услышал он напряженный голос Торина за спиной.
Бильбо наконец-то открыл глаза. Торин, сгорбившись, сидел спиной к нему, - сплошные резкие линии, еле сдерживаемое напряжение в каждой мышце. Бильбо осторожно сел, не отрывая от него настороженного взгляда, но не спешил подниматься на ноги – во-первых, не был уверен, что они его выдержат, а во-вторых, все же не хотел уходить вот так… не хотел оставлять Торина.
- Прочь, глупец! – крикнул вдруг гном и запустил, не глядя, в сторону Бильбо золотым кубком – первым, что попалось ему под руку. Бильбо отшатнулся – тяжелый кубок просвистел совсем рядом.
- Торин… - собственный голос показался ему неузнаваемым, хриплым шепотом, причинявшим боль при малейшем усилии выговорить нужное.
Звук собственного имени, кажется, лишь сильнее разъярил Торина. Он вдруг взвыл, словно раненое животное:
- Я сказал – прочь!
Он вскочил и принялся швырять в Бильбо драгоценности, которыми был усыпан пол вокруг. Хоббит вскочил так быстро, как смог, пытаясь уклониться от сплошного потока монет и самоцветов, летевших в него. Пятясь и прикрывая руками лицо, он в ужасе не мог отвести взгляда от обезумевшего Торина - надежда достучаться до него растаяла, как снег на солнце, но теперь Бильбо всерьез сомневался, не утрачена ли эта возможность навечно.
- Убирайся! – вновь крикнул Торин и запустил в Бильбо золотым медальоном, который, просвистев по воздуху, оцарапал ему щеку. Боль от удара отрезвила и привела его в чувство. Бильбо повернулся и побежал прочь – прочь от летевшего ему в спину золотого металла, прочь от Торина. Он спотыкался о груды рассыпанных сокровищ и старался не слушать исступленные крики, раздававшиеся позади.
Ему было больно – как не было никогда в жизни, словно нечто значимое и бесконечно драгоценное вырвали из его души, оставив кровоточащую рану. Бильбо бежал по коридорам, не в силах заглушить в себе отчаяние, злость и - в первую очередь – глубокую неизбывную растерянность. Он не знал, что ему делать дальше. Он подвел отряд, обрек их всех на невозможную страшную бойню и – самое ужасное, от чего кровь стыла в жилах – подвел Торина.
Он потерял то единственное, что по-настоящему обрело для него смысл совсем недавно, и ничего не мог с этим поделать. Ему не хватает ни мудрости, ни силы. Наверное, вскоре он погибнет, как и весь их отряд, как Торин. И ради чего? Пригоршни золотых монет? Красивых драгоценных камешков? Что это за высшая цель, которая требует от них такой непомерной платы?
Ах, если бы он мог отдать свою долю в сокровищах Эребора Трандуилу – возможно, тогда получилось бы выиграть время, а там, глядишь, придумалось бы что-нибудь еще, например, как освободить Торина от злых чар кольца. Бильбо даже приостановился, всерьез обдумывая такую возможность – но нет, не было ни малейшего шанса, что у него выйдет собрать и вынести из подземного города такую кучу золота незамеченным, и ни малейшего шанса, что удастся уговорить кого-то из гномов помочь ему и тем нарушить прямой приказ Торина. А на горсть самоцветов, даже самых ярких и драгоценных, Трандуил вряд ли согласится…
Бильбо был уже у выхода из сокровищницы - осталось лишь пройти между двумя огромными золотыми горами, - как вдруг нечаянно наступил на блюдо, которое высунуло блестящий край из-под ковра монет, устилавшего пол вокруг. Босая нога тут же подскользнулась на гладком металле, Бильбо замахал руками в отчаянной попытке сохранить равновесие, но все же не удержался и рухнул в кучу монет и драгоценных камней. Сверху на него обрушился золотой водопад - Бильбо зажмурился, пережидая, пока он не иссякнет, горячо надеясь, что его не засыпет с головой.
