Бильбо застыл и невольно подался назад. Он? В Эреборе? На самом деле, до этого мига он вряд ли задумывался о том, что будет после. Вернее, задумывался, но все мысли были очень расплывчатыми, и часть его, наверное, все-таки смирилась с тем, что он вряд ли когда-нибудь вернется в Бэг Энд - станет горсткой пепла на каменных плитах и все в таком роде – но никогда потому, что он добровольно откажется возвращаться. Сможет ли он в самом деле решиться покончить с прежней жизнью и остаться здесь? Он хотел бы быть рядом с Торином, хотел больше всего на свете, но…

 

- Подумай об этом, - тихо проговорил Торин, правильно истолковав оцепенение Бильбо.

 

А затем наклонился и запечатлел на его губах короткий поцелуй, прежде чем отодвинуться.

 

- У нас теперь достаточно времени.

 

- О, Махал, проклятье!

 

Бильбо повернулся к Кили, который смотрел на него, сверкая глазами.

 

- Ты хоть понимаешь, сколько клинков я теперь должен Фили, мистер Боггинс?

 

Бильбо усмехнулся, глядя, как Кили по-детски дуется и хмурит брови.

 

- Полагаю, целый набор?

 

- Вот именно, целый набор… погоди-ка, а откуда ты знаешь? – тут он перевел взгляд на Фили, который коварно ему улыбнулся, стоя по другую сторону от Торина и Бильбо. – Так ты все знал, негодяй!

 

Тут он прямо через Торина и Бильбо, которые по–прежнему не разрывали объятий, рванулся к брату и ухватил его за косички, нимало не смущаясь зрителей.

 

- И когда ты собирался мне сказать?

 

Фили потянулся к рукам брата, вцепившимся в его волосы, и сделал неуловимое движение – Бильбо так и не понял, что это было, но Кили вскрикнул от боли и отдернулся прочь, свирепо сверкая глазами.

 

- И испортил бы себе все удовольствие, дорогой братец? – Фили подмигнул ему. – Ни за что!

 

Удивление на лице Торина сменилось выражением, которое для стороннего наблюдателя показалось бы абсолютно непроницаемым. Он нахмурился, глядя на племянников.

 

- Вы, ребята, опять бьетесь об заклад?

 

Братья обменялись быстрыми взглядами и тут же расплылись в неестественно широких и приторных улыбках.

 

- Конечно нет, дядя, мы бы и помыслить о таком не могли! – сказал Фили, и Кили с готовностью согласно закивал.

 

- Вот и славно. Вы ведь помните, что ваша мать это ненавидит, - Торин наконец-то выпустил Бильбо из объятий, да и прочие гномы понемногу выбирались из общей кучи-малы, которую устроили на радостях.

 

- Она ненавидит, когда ее не приглашают поучаствовать, - ворчливо пробубнил Кили Бильбо на ухо, воспользовавшись тем, что позабытый всеми Роак скрипуче каркнул поверх их голов, вновь привлекая к себе внимание.

 

Компания дружно уставилась на ворона.

 

- Если вы закончили, - прокаркал он, вновь усаживаясь Бильбо на макушку, - я, пожалуй, продолжу. Это еще не все. Дрозд передал мне, что уцелевшие люди из города идут к Одинокой горе…

 

- Зачем это? – грубо вклинился Двалин, вновь подозрительно нахмурившись.

 

Бильбо сомневался, способны ли птицы в принципе раздраженно сопеть, но почти не сомневался, что ворону сейчас очень этого хотелось.

 

- Пусть он закончит, Двалин, - вмешался Торин. Улыбка на его лице медленно уступала место привычному суровому выражению, которое без слов свидетельствовало о том, что все иные новости, кроме той, что возвещала о смерти дракона, пришлись ему не по душе.

 

- Благодарю, мой король, - Роак взъерошил перья. – Как я уже говорил, люди идут к Одинокой горе, а с ними эльфы из Мирквуда…

 

- Что? – в глазах Торина вспыхнули молнии, а на лицо исказил гнев. – Зачем это эльфам понадобилось?..

 

Когти ворона впились в кожу Бильбо гораздо глубже, чем он полагал для себя приемлемым и безопасным, поэтому его возмущенный крик разнесся по всему залу, перекрывая недовольный гомон тринадцати гномов:

 

- Довольно! Дайте ворону закончить!

 

Бильбо упер руки в бока, окинув компанию испепеляющим взглядом, и продолжил уже тише:

 

- Надеюсь, тогда он, наконец, слезет с моей головы.

 

И поморщился от очередного болезненного удара острым когтем по макушке.

 

Гномы притихли, уступая слово Роаку, который вновь заговорил, но уже с куда большей неохотой.

 

- Король Трандуил привел эльфов на помощь людям в борьбе с драконом.

 

Бильбо кинул быстрый взгляд на Торина, понимая, что эта весть лишь подогреет его гнев и возмущение. Он увидел крепко сжатые кулаки и глаза, пылавшие той самой яростью, что горела в них в те недобрые времена, когда компанию заточили в темницы Мирквуда. А теперь Трандуил решил прийти на помощь людям, чтобы одолеть дракона, - того самого дракона, который когда-то до основания разрушил Эребор, - и ничто на свете не могло оскорбить Торина сильнее.

 

- Король эльфов думает, что Гора опустела и золото дракона…

 

- Мое золото! – оборвал ворона Торин, и каждое его слово сочилось ядом.

 

- Твое золото, - послушно поправился Роак, - теперь никто не охраняет. Дрозд принес весть – Бард Лучник по-прежнему верит, что хоббит Бильбо Бэггинс жив и здравствует, поэтому послал дрозда как птицу-вестника найти Бильбо и, если удастся, передать ему такие слова: люди Озерного города желают говорить с гномами, когда доберутся до Горы завтрашним утром. Бард желает золота в уплату за разрушения, учиненные в городе драконом.

 

- Я буду говорить с Бардом, - голос Торина дрожал от еле сдерживаемого гнева. – Но скажи ему… - тут он сделал глубокий вдох в тщетной попытке взять себя в руки, - скажи ему, если эльфийский сброд дерзнет предъявить права хотя бы на одну монетку из моей сокровищницы, врата Эребора не откроются перед его людьми, пока под этими сводами правит род Дурина.

 

- Дядя, - тут Фили осторожно тронул Торина за руку, беспокойно заглядывая ему в лицо. – Ты уверен, что будет мудро…

 

Торин резким движением сбросил руку Фили и впился пылающим взглядом ему в лицо, но, очевидно, не найдя в нем ничего, что смогло бы переменить его решение, вновь повернулся к ворону.

 

- Я скорее открыто назову эльфов врагами, пришедшими с войной к нашему дому, чем позволю им любоваться на мое золото. Бард войдет сюда один или не войдет вовсе. Лети, Роак, - сквозь зубы проговорил он. – И передай ему эти слова, исполненные истинно моей мудрости.

 

- Как пожелаешь, мой король, - Роак взмахнул крыльями и исчез в одном из темных коридоров, откуда ранее появился. Дрозд подпрыгнул на плече Бильбо, в последний раз нежно клюнул его в ухо и поспешил вслед за вороном по извилистым каменным проходам, ведущим во тьму Горы. Вокруг сгустилась напряженная тишина – Бильбо не отрывал глаз от Торина, с беспокойством отмечая, как тяжело и часто тот дышит.

 

- Торин… - наконец, нерешительно начал он. – Уверен, мы сможем как-нибудь все уладить. Не доводя до… хм… насилия.

 

По правде говоря, Бильбо очень сомневался, что Трандуил будет слушать Торина. Если эльфы и впрямь полагали, что часть сокровищ Эребора по праву принадлежит им, даже близкое знакомство с завидным талантом гномов выходить невредимыми из любых передряг вряд ли остановит их от задуманного. Оставалось надеяться, что Роаку хватит такта не передавать королю эльфов послание Торина дословно, а хоть немного его смягчить.

 

Торин глянул на Бильбо сверху вниз. Ярость по-прежнему искажала его черты.

 

- Ты предлагаешь мне торговаться с эльфами? Хочешь, чтобы я отдал часть золота – золота моего деда! – тому самому правителю, который оставил моих сородичей гореть заживо?

 

Сердце Бильбо замерло, и тревога окатила все его тело ледяной волной.

 

- Нет, конечно, нет. Но…

 

- Ты хочешь, чтобы я торговался с тем самым эльфом, - тут голос Торина сделался громче от распалявшей его ярости, - что когда-то позабыл свои клятвы о дружбе и верности, но теперь охотно помогает людям, с которыми его не связывает ничего!