Коктейли здесь и правда были очень вкусные, в этом Гильда не соврала. Норман сам убедился, когда попробовал. Заказывал он молочный коктейль: с детства любил подобные. На вкус он оказался даже лучше, чем Норман предполагал. Когда он только сделал один глоток через трубочку, то ощутил сладкий привкус на языке. Коктейль был совсем не приторным, даже наоборот, почти что воздушным. Норману очень понравился. Он никогда раньше не пробовал таких. Даже его мама не могла похвастаться настолько вкусным коктейлем. Одним словом, Норман пребывал в полнейшем восторге.

— И правда вкусно… — с тихим восторгом прошептал он, когда наконец отошёл от эйфории, полученной от коктейля. Это и правда было поистине восхитительное чувство, и Норман отдал бы всё на свете, лишь бы ощущать его почаще. Наверное, с ним могло сравниться только чувство счастья, которое он испытывал, когда рядом с ним была Эмма.

— Ну вот, а я что говорила, — Гильда тихо хихикнула.

— Но всё равно с мамиными бисквитиками ничто не сравнится… — полностью опомнившись, буркнул он, на что Андерсон рассмеялась чуть громче. В этом был весь Норман. Уж что-что, а мамины бисквитики он любил больше, чем что-либо.

Ещё какое-то время они просто разговаривали. Ну, как разговаривали. Скорее Гильда делилась впечатлениями о новых отношениях, а Норман и Дон молча слушали её. Перебивать никто не решался. Всё же, редко когда можно было увидеть тихую и робкую Гильду настолько общительной и разговорчивой. Обычно она предпочитала молчать и очень редко подавала голос, а тут болтала буквально без умолку: настолько её охватили эмоции. Да и просто приятно было слушать её. А Норману ещё и интересно. Ведь он, как-никак, разделял её чувства. Он точно так же, как и она, был без памяти влюблён. С той лишь разницей, что она любила Дона, а он — Эмму. Но его точно так же захлёстывали чувства, когда он думал о своей возлюбленной, и потому он прекрасно понимал Гильду, которая без остановки рассказывала о том, как они с Доном счастливы вместе. В какой-то степени он даже завидовал ей, ведь она нашла в себе силы и мужество признаться любимому человеку, а он до сих пор так и не мог решиться. Но сейчас ему хотелось думать совсем не об этом, и потому он только слушал её, улыбаясь.

А вскоре начали подтягиваться и остальные. Сначала пришли Эмма с Рэем. Они жили в одном дворе, поэтому приехали вместе. Потом подъехали Найджел с Джиллиан. За ними подтянулись Оливер, Виолетта и все остальные. Даже Зак, который в последнее время был очень занят, нашёл свободное время, чтобы приехать. Таким образом компания за их столиком постепенно становилась всё больше и больше, пока свободных мест и вовсе не осталось. С приходом новых людей беседа стала более оживлённой, а вслед за ней посыпались и заказы. Коктейли, закуски, десерты… В общем, они заказывали буквально всё, что только попадалось им на глаза. Гулять так гулять, как говорится. Таким образом практически все блюда из списка меню переместились в список в блокноте официанта. Благо, тем, кто согласился оплатить счёт, был Норман, поэтому никто не беспокоился. У него, как у Ратри, хватало средств на то, чтобы заплатить. Во время ожидания заказа ребята активно общались между собой. Обсуждали, как планируют проводить это лето, кто куда поедет. Однако тему отъезда Эммы они не затрагивали. Да и в принципе было интересно поговорить, узнать, кто и как живёт, ведь в последнее время из-за экзаменов они очень редко собирались все вместе и вообще виделись. Особенно с Заком, который и вовсе учился в институте. За всеми этими разговорами они даже и не заметили, как стол постепенно заполнился тарелками и бокалами. А когда все их заказы принесли и стол был полностью забит едой и напитками, ребята наконец-то начали полноценно отмечать.

***

Они просидели в кафе довольно долго. По ощущениям Нормана, не менее трёх часов. И за всё это время со стола исчезли только парочка десертов. В основном потому, что все были заняты разговорами и к еде притрагивались крайне редко. Все активно обсуждали летние каникулы, курорты, лагеря, поездки в лес и ночные посиделки у костра. Все, кроме самого Нормана. Он сидел в стороне и просто молча наблюдал, не поддерживая дискуссию. Не то чтобы ему это не нравилось. Даже наоборот, он очень любил, можно сказать, обожал общаться со своими друзьями, просто сейчас ему не хотелось вступать с ними в диалог. И причина этому была очень проста. Хоть Норман и зарёкся думать сегодня о признании, мыслями он всё равно периодически нет-нет, да возвращался к нему. Вот и сейчас тоже.

Тяжко вздохнув, Норман опустил взгляд и взял свой бокал. Сделал пару глотков через трубочку, закрыл глаза. Он хотел развеется, хотя бы на один денёчек забыть об этом дурацком признании и о скором отъезде Эммы. Он правда хотел. Вот только получилось ненадолго. Как бы Норман ни старался, рано или поздно он всё равно возвращался к этим проклятым мыслям. Он пытался, честно пытался вслушиваться в диалог друзей, пытался в него вклиниться, но это помогало лишь на какое-то время. Потом он всё равно мысленно вспоминал о том, что скоро Эмма уедет, а он так ничего ей и не рассказал. И это, признаться честно, его раздражало. Он ведь сюда развлекаться пришёл, а не самобичеванием заниматься, в конце-то концов. Ему стоило просто расслабиться и забыться, но он всё равно продолжал себя накручивать. Даже в тот день, когда нужно было отдыхать. Он ненавидел себя за такую чрезмерную волнительность. Ведь именно из-за неё он сейчас совершенно не мог расслабиться и отвлечься.

Отставив бокал обратно на стол, Норман снова тяжко вздохнул и откинулся на спинку мягкого диванчика. Запрокинул голову, накрыл ладонью лоб. Где-то рядом с ним активно о чём-то спорили Эмма и Оливер, однако он слушал их вполуха. Настроения не было совсем. Очень хотелось закурить. Норман впервые за несколько месяцев испытал настолько сильное желание. Вообще, он курил очень редко, но иногда всё-таки случалось. В те моменты, когда по-другому стресс снять не выходило совсем. Сейчас, видимо, была именно такая ситуация. Норман чуть напрягся, пытаясь вспомнить, остались ли у него сигареты с прошлого раза. Кажется, у него в кармане куртки до сих пор лежала пачка, но он не был уверен, есть ли там сигареты. Ему стоило проверить.

Однако, когда Норман Ну же собирался вставать, его вдруг остановила Эмма.

— А ты что думаешь, Норман? — обратилась она к нему с вопросом.

— А? — от неожиданности он вздрогнул и с недоумением посмотрел на неё. Он попытался вспомнить, о чём они с Оливером спорили, но у него так и не получилось. Поэтому он только неловко улыбнулся и потупил взгляд. — Прости, о чём вы говорили?

— С тобой всё в порядке, Норман? — с некоторым беспокойством поинтересовался у него Оливер, заметив, что он странно себя ведёт. Норман натянул улыбку и поднял взгляд.

— Да, конечно, — заверил он. — Простите, я просто немного задумался… Я, это, на улицу выйду. Что-то свежим воздухом подышать захотелось, — добавил он.

— Ты уверен? Может, тебя проводить? — к Оливеру присоединилась Эмма. Она знала Нормана гораздо дольше, и потому хорошо читала его. И сейчас она тоже замечала, что с ним происходит что-то неладное.

— Нет-нет, не стоит, правда. Я сам дойду, — он покачал головой и, не дав ей ничего ответить, быстро направился к входной двери.

Спиной Норман чувствовал провожающий его пристальный взгляд Эммы. Он понимал: она волнуется. Эмма всегда особенно сильно волновалась, если дело касалось его, Нормана. И так же отчётливо он понимал, что близок тот день, когда она не выдержит и захочет серьёзно с ним поговорить. В конце концов, так было всегда, сколько Норман себя помнил. Каждый раз, когда он упорно от неё что-то скрывал, Эмма держалась до последнего. Она не трогала его, ожидая, что он расскажет сам, но когда он этого не делал, она взрывалась и приходила к нему сама. Расспрашивала, вытягивала из него душу. А он просто не мог врать ей в такие моменты. И это было самое страшное. Где-то глубоко в душе Норман боялся, что Эмма решит устроить откровенный разговор и в этот раз. Ведь тогда он не сможет солгать ей, скажет всю правду. И о своей давней любви, и о признании, и даже о бессонных ночах, проведённых в раздумьях о том, как же ей признаться. А он хотел сделать всё совершенно не так. Не в такой напряжённой обстановке. А сейчас он чувствовал, что их с Эммой откровенный разговор всё ближе и ближе, поэтому ему оставалось только молиться, чтобы этот момент настал как можно позже.