– Меня зовут Прохор, – сказал хозяин. Катерина с Егором представились. Прохор кивнул и спросил:

– Откуда к нам попали?

– Упали с неба, – сказала Катерина, и ее тут же ткнул ногой под столом Егор и добавил:

– Наш вертолет потерпел аварию и утонул в озере.

Прохор внимательно рассматривал их обоих. Видно было, что человек он бывалый, что называется, видит людей насквозь.

– Погиб пилот. Ему не удалось выбраться из тонущей машины, – добавил Егор.

– Что ж, вспомним его добрым словом, – кивнул хозяин.

– Вы староверы? – спросила Катерина, и Прохор поднял кустистые брови домиком и переспросил:

– Староверы?

Егор вдруг понял, что на столе стоит не фонарь, а обыкновенная бутылка из-под водки, наполненная какой-то светящейся жидкостью.

– Пожалуй, мы дароверы, – усмехнулся Прохор. – Позже я вам объясню, как это понимать. Сейчас вам надо отдохнуть с дороги.

– Нас будут искать, – оторвав взгляд от светящейся бутылки, сказал Егор. – Надо как-то дать знать поисковой группе, что мы здесь.

– Не беспокойтесь, – поднялся Прохор, давая понять, что разговор подошел к концу. – Как только нашими дозорными будет услышан шум мотора, они разожгут сигнальный костер.

– Но мы бы хотели узнать… – начала Катерина, но хозяин поднял ладонь, прерывая ее:

– Все объяснения после. Вас проводят, ступайте.

Прохор посветил им в сенях той же чудо-бутылью, пока они обувались. За дверью их ждал молодой мужчина, что привел их сюда и предложил следовать за ним. Они попетляли по деревне меж домов и, наконец, пришли к неотличимому на первый взгляд от других дому. На двери, впрочем, была табличка, на которой был нарисована человеческая ладонь, обращенная пальцами вверх. Егору это напомнило знак, призывающий остановиться.

– Располагайтесь, – сказал провожатый. Он подошел к скату из дерна и взял из специального углубления в нем бутылку наподобие той, что была у Прохора дома. Он протянул бутылку Егору и пояснил:

– Это светоч. Когда станет тусклым, принесете его сюда и возьмете другой. В доме найдете все, что нужно. А я скоро еще кой-чего принесу.

– Вас звать-то как? – спросил Егор. Парень улыбнулся:

– Олег.

И он ушел.

– Олег… – хмыкнул Егор. – Вот тебе и староверы.

– Вообще-то это древнее имя, происходит от Ольгерда, кажется, – сказала Катерина. – А еще ты забыл про нашего Вещего Олега. Ольга, опять же, оттуда.

– Да ты эксперт по древним житиям! – воскликнул Егор и они вошли в дом.

Егор сразу из сеней хотел пройти дальше, но Катерина прихватила его за рукав и молча указала на обувь.

Разулись и вошли.

По сути, дом был точно такой же, как тот, где они только что побывали. Должно быть, всё в деревне было устроено по единому стандарту. Егор повертел бутылку в руках. Эта, похоже, тоже была из-под водки – этикетка отсутствовала, но это было понятно и так. Закупорена бутылка была тщательно оструганной деревянной затычкой.

– Интересно, что это за жидкость? – сказал Егор и поставил бутыль на стол. – Но я бы, честно говоря, не отказался от еды. Жрать очень хочется.

– Давай поищем, может быть, здесь есть еда, – сказала Катерина, взяла светоч и начала обследовать дом.

Центром дома была большая русская печь. Одной из своих частей она обязательно присутствовала в одной из трех комнат жилой части дома. Из сеней, где печи не было, дверь вела на кухню, где у печи была топка. Далее дверь вела в горницу – самую большую и светлую за счет сразу трех окон, в которой, прочем, без светоча было сумрачно: за окнами, всё-таки был лес. Здесь стоял овальный стол, окруженный табуретами – все как у Прохора. За задней частью печи была еще одна дверь, ведущая в спальню, где стояли две кровати. Катерина обследовала их и обнаружила, что тюфяки были набиты душистым сеном, подушки пухом птицы, а постельное белье было из вполне себе современного хлопка, но без всяких рисунков, а именно белым. Из спальни оказалось возможным взобраться на печные полати, где имелось довольно много места, и было очень уютно. Окна в спальне отсутствовали.

Егор тем временем прихватил снаружи еще один светоч и тоже изучал дом. В сенях была поленница и кладовая, в которой были найдены различные съестные припасы из тех, что могут храниться долго: сушеные грибы, вяленая рыба, мед. Здесь же под специальным лючком имелся подпол, глубокий и прохладный, где так же были различные съестные припасы. Егор обнаружил в стеклянных, вполне современных банках, соленья. Также из сеней вел небольшой проход, в конце которого имелся натуральный деревенский туалет с дырой. Вместо бумаги здесь, как у мусульман, был кувшин с водой. Подивившись, Егор вернулся в дом, и на кухне обнаружил небольшой самодельный буклет: в нем при помощи картинок объяснялось, как пользоваться печью. Нарисовано было неплохо, видно, что работал художник. В кухню пришла Катерина и сказала:

– Вот тебе и гостиница.

– Сколько, по-твоему, звезд? – прищурился Егор.

– Две, не больше.

– Три, – не согласился Егор и обнял Катерину. – Третья – ты.

Они поцеловались и тут в сенях послышались шаги. Кто-то повозился, снимая обувь, затем открылась дверь, и в дом вошел Олег, неся в руках объемную корзину. Он прошел к столу, водрузил на него свою ношу и провозгласил:

– Отведайте, что бог послал.

Он сдернул с корзины тряпицу, оставил на столе и вышел. Катерина и Егор кинулись к корзине.

В ней был свежий ржаной хлеб, который они тут же разодрали и начали есть, продолжая осмотр даров. Отыскали яйца, шмат сала, сливочное масло и кринку молока. Куриную тушку, уже ощипанную, оставили на потом, а пока, не переставая жевать, нашли у печи нож, пару тарелок и соль и начали уплетать все, только что найденное.

Потом, в спаленке за печью, наскоро застелив постель белоснежным бельем, они свалились и немедленно уснули, вымотанные и опустошенные.

Когда Егор проснулся, Катерины рядом не было. Он поднялся, прислушиваясь к ощущениям тела: на матрасе, набитом сеном, спать было не так удобно. Однако он чувствовал себя отдохнувшим. Одевшись, он пошел искать Катерину.

Долго искать не пришлось: она возилась у печи, собираясь что-то приготовить. Он обнял ее сзади.

– Доброе утро, – сказала Катерина. – А я осваиваю новую технику.

– И как процесс?

– Кроме шуток, здесь очень толковая инструкция в картинках, – Катерина ткнула пальцем в буклет. – Смотри, здесь, в печи, есть небольшая печурка как раз для недолгой стряпни. Чтобы не нужно было растапливать всю печь.

– Толково, – одобрил Егор и отправился по малым делам в сени. После этого он умылся под обыкновенным рукомойником, который обычно имеется в каждой деревне: он висел над тазом в сенях. И таз, и рукомойник были вполне себе современными вещами: на тазу, сделанном из оцинкованного железа, Егор нашел штемпель «ООО «Патриот». Впрочем, этим рукомойником местная сантехника не оканчивалась. В сенях же Егор отыскал небольшой закуток, размером с телефонную будку. Это оказался душ, самый настоящий, но сработанный по большей части без привычных материалов. Лишь смеситель с отверстиями и шлангом был истинно душевой и вентиль подачи воды. Сверху имелась емкость с водой, тоже, впрочем, металлическая, соседствующая с небольшой печью, чтобы нагревать воду. Вернувшись в кухню, Егор рассказал о находке Катерине.

– Есть соображения, что это за место? – спросил он. Катерина, колдуя над сковородой, на которой скворчала курица, ответила:

– Наверное, это пансионат для любителей древнего быта.

– А вот не соглашусь, – возразил Егор. – Электричества нет, удобства – дыра в полу.

– А душ?

– Ну, душ, да, – согласился Егор. – А всё остальное?!

– На то и древний быт! – усмехнулась Катерина, но Егор продолжал:

– Дозоры в лесу. Мы ведь вчера нарвались на настоящий дозор. Дальше. Такое ощущение, что они соблюдают маскировку: деревня в лесу, под деревьями, к тому же крыши под дерном с травой.