- Помилуйте, сударь, это уже слишком! - Келюс в некотором замешательстве отошел от принца и уселся поближе к Шомбергу.

- Я не требую, чтобы вы любили герцога Анжу, но хотя бы вели себя благородно. Вы все! Лишь людям возвышенным и сильным духом возможно быть милосердными с врагами, но именно такими я и почитаю вас, друзья мои. Не думайте, прошу вас, что вы предадите короля, если прекратите низкие выпады к высокородному пленнику, напротив, вы создадите Его Величеству, королю Генриху, славу. Да, славу о том, что лучшие из людей присягают ему в верности.

- Ба! Что за речь, браво, хоть бы и Генрих услышал, как графа Де По вселился дух Иоанна Златоуста, - сказал Шико, входя в двери.

Де По как обычно не отреагировал на шутку Шико, а Маринус метнул в шута испепеляющий взгляд.

- А все-таки вы лукавите, мои маленькие сеньорчики, - сообщил Шико, приблизившись и смотря на всех кроме герцога Анжу, будто тут его и вовсе не было, - хочу вам припомнить, как вы словно бесенята вцепились своими ручонками в покойного Эрнотона Де Камерона и вытрясли из него всю душу! У меня сердце в груди несколько раз перевернулось, когда я наблюдал за тем, как вы проявляли к нему снисхождение и свойственную вам добродетель. При этом Де По изругал Де Камерона своим красноречием, а герцог Де Бурбон не преминул избить беднягу палками.

Шико расхохотался для убедительности, хотя глаза у него были злые. Миньоны неуверенно поддержали его смех.

-Вы тут погрешили против истины, господин Шико, - нарушил молчание герцог Бурбон, - никакого сердца у вас нет, поэтому вряд ли оно у вас проворачивалось в груди, скорее вы перепутали его с желудком.

Миньоны с интересом и жадностью перевели взгляды на Шико.

-Из вас сомнительный анатом, сеньор Бомонт, я бы вам не стал доверять, я сказал, сеньор Бомонт? Да ведь как там дела обстоят в вашей сеньории? Или после того, как вы ее аннексировали у своего подопечного герцога Анжу, вы там еще ни разу не бывали? Что за упущение!

- Этот вопрос не стоит вашего смущения, сударь, - обратился принц к Маринусу, - я и сам был рад, что вы вступили в наследство, которое вам принадлежит.

-Ну, дай Бог, - сказал Шико, расхаживая по комнате, - чтобы тут дело также не закончилось эшафотом, а то это всегда происходит, когда братья Бомонт берутся разбираться в королевских делах. Они очень компетентны в том, что касается обвинений.

-Тогда, быть может, вы скажите в чем меня обвиняет король? - спросил герцог Анжу.

- Король и Бог не обязан отсчитываться перед простыми смертными, - вставил Келюс.

-А я не простой смертный! - на этих словах герцог Анжу захлопнул книгу, весело рассмеявшись.

Маринус перевел озабоченный взгляд с принца на Шико.

Тот пожал плечами и уселся за стол, чтобы поиграть в шахматы, так как никто не принял его приглашения, то играть ему пришлось одному, что Шико компенсировал, громко комментируя каждый свой ход.

Её Величество королева Маргарита с трудом приходила в себя после того унижения, которому подверг её брат король Генрих. После прилюдного ареста Маргариту сопроводили в собственные покои и обыскали все вещи на предмет доказательства в участии в заговоре. Но ничего не было найдено и бедную Маргариту, во время всей этой экзекуции державшуюся стойко, наконец оставили в покое. Она бросилась на свое ложе и долго обливалась слезами и те, кто был в те минуты рядом с ней даже боялись, что королева умрёт от огорчения. Утешения её слезам не было, и всё выглядело как нельзя хуже, обвинения никто не предъявлял, и Генрих лично не зашёл к Маргарите, чтобы высказать свои претензии. Каждую минуту королева Наваррская готовилась к смерти.

От охватившего её страха она позабыла переодеться и так и оставалась в бальном платье. Просидев таким образом всю ночь, не сомкнув глаз.

Наконец рано утром Генрих соизволил прийти к своей сестре, его вид не предвещал ничего хорошего, очевидно было, что король также не спал всю ночь, и от того его вспыльчивый нрав обострялся до предела.

Маргарита потеряла остатки храбрости и, внутренне похолодев, едва держась на ногах от трепета, встретила брата. Он пришёл в сопровождении своих друзей и советников: Келюса, Ле Га, Можирона, Де По, Маринуса Де Бурбон и Шико.

- Ваше Величество, я благодарю вас за то, что вы посетили меня и надеюсь, что этот визит наконец прояснит произошедшее, - дрожащим голосом произнесла Маргарита.

- О! и вы тоже не понимаете, сударыня! - запрокинув голову в злорадном смешке, произнес король Генрих.

- Я не понимаю, государь, чем я прогневила вас?

- Ах, вы не понимаете! Я думаю, вы всё прекрасно понимаете. Ведь вы вместе с этим предателем, клятвопреступником герцогом Анжу замышляли против меня. Вы надеялись даже убить меня на этом балу при помощи вашего сообщника Чёрной Лилии или вернее будет сказать вашего любовника, - накинулся на сестру Генрих, как всегда пустившись в низкие оскорбления, от которых никогда не мог удержаться, касательно Маргариты.

- Ваше Величество, брат, как вы можете меня так оскорблять. Я замужняя дама, я королева Наваррская, я ваша сестра, наконец, я католичка,- дрожащим голосом ответила Маргарита.

- Всё перечисленное не мешает вам, однако, вести столь распутный образ жизни. Чего ещё можно было ожидать от вас кроме заговора. Вы сговорились убить меня вместе с Генрихом Де Гизом, ещё одним вашим любовником.

- Я хочу знать, что с моим братом, что с Франсуа, - проигнорировала королева все выше сказанное.

- О! с этим предателем!

- Почему вы так говорите? Его Высочество герцог Анжу никогда не сделал бы ничего, что повредило бы Вашему Величеству, он всецело предан вам.

- Хватит нести этот бред! Я знаю всё про ваш подлый замысел. Вы подослали ко мне Чёрную Лилию. Вы воспользовались этим балом, чтобы убить меня. А скудоумного Франсуа посадить на мой трон! - заорал в неистовстве Генрих.

Маргарита в страхе отшатнулась от него, потеряв самообладание, она молитвенно сложила руки и присела на табурет.

Генрих навис над своей сестрой как коршун, готовый порвать кролика на куски, даже на лицах присутствующих миньонов отобразился страх.

- Знайте, сударыня, что я разоблачил ваш заговор! Я бросил Бюсси в Бастилию! Я заточил Франсуа в Лувре! А с вами я поступлю так, как вы этого заслуживаете. Я имею несчастье называть вас своей сестрой! Вместо того чтобы вы были опорой для меня, исполняя свой сестринский долг и всеми силами стараясь на благо нашего государства, вы строите интриги. Постоянно вызываете скандалы, позоря нашу семью своими любовными похождениями. Вы позорите нас перед своим мужем. К счастью он не остаётся в долгу. Но этого вам мало! Вы заводите себе любовников среди моих врагов и подговариваете их убить меня. Так что единственное, что мне остаётся сделать - это казнить вас!

Маргарита вскрикнула, но очень тихо и сдавленно, затем содрогаясь всем телом, из последних сил изображая спокойствие, она сказала, встав перед Генрихом.

- Я готова ответить перед судом, если у вас имеются какие-либо доказательства моей виновности.

- О! они будут. Будут так же как и доказательства виновности Франсуа и герцога Де Гиза.

- Неужели вы сможете добыть такие доказательства? Ведь на самом деле их не может быть или вы думаете вершить произвол и заниматься убийствами?

- Нет, это ваши методы. У меня же будет всё законно! Если потребуется, я буду пытать вас, чтобы вырвать признательные доказательства!

Маргарита нервно сглотнула и снова пошатнулась, бледная как мел. Генрих ещё несколько секунд сверлил сестру беспощадным взглядом. Потом, резко развернувшись на каблуках, удалился.

Едва за королём закрылась дверь, как Маргарита потеряла сознание. Взволнованные камеристки подбежали к ней, чтобы перенести на постель.

Генрих вернулся в свой кабинет и приказал созвать совет.

- Ваше Величество, - осторожно сказал Натаниэль, - вы не можете бросить в Бастилию и пытать королеву Маргариту без достаточных на то оснований.