Вода от вчерашнего дождя собралась где-то между шифером и дощатой обшивкой навеса, попеременно капая на пол. Крайняя доска отошла. Ветер задувал в щель, и получалось то самое противное «уиуи-шлеп-кап». Прикинув, что обшивку все равно менять, Ялена подпрыгнула и, ухватившись за край отставшей доски, дернула вниз. Деревянная пластина с гнилым хрустом оторвалась, увлекая за собой две соседних, шедших внахлест.

– Ай-и! – вскрикнула она, закрываясь руками от полетевшей на неё влажной гнилой трухи и грязной дождевой воды. Одна из досок ощутимо приложила её по ноге. Проморгавшись, заглянула в открывшуюся прореху. Шифер светился россыпью мелких дыр.

– Совсем печаль… – протянула Ялена, вытряхивая гнилую щепу из волос. Светлая футболка окрасилась грязными потеками. – Ну вот, теперь ещё пятна застирывать… – Спихнув доски с террасы в палисадник, вернулась в дом.

Она едва закончила приводить себя в порядок, как кухню сотряс дребезжащий звонок. Слава богу, додумалась установить кнопку на калитку – и внезапные гости на пороге ей не грозили. Вновь подхватив с вешалки куртку, вышла во двор, сбивая кроссовками капельки воды с пожухшей травы.

За калиткой стоял незнакомый мужчина в легкой штормовке и свитере. Красивое точеное лицо, будто из каталога мужской косметики, портил бегающий взгляд и брезгливо поджатые губы. Посмотрев на часы, Ялена удивленно вскинула бровь. Для постояльца вроде бы рано. Ляля говорила, он приедет последним вечерним рейсом. Да и нежданный гость показался знакомым, стоило ей рассмотреть его поближе.

– Добрый день, – незнакомец положил руку на верх калитки. Открывать хозяйка не спешила, высота забора вполне позволяла общаться и так.

– Кому и чем обязана? – хмуро спросила Ялена, пристально разглядывая визитера. На секунду обернулась к дому. Карась сидел на крыльце и слезать в палисадник не спешил, хотя обычно провожал её до ворот. Коту она доверяла. И незнакомец остался стоять по ту сторону забора.

– Алексей, – представился он, лучезарно улыбаясь, – друг Лоры Фетисовой, – на этом имени улыбка сменилась скорбной гримасой.

– А-а… – тут Ялена вспомнила, где видела этого хлыща. Год назад, здесь в Туманном, на похоронах одногруппницы, Ларисы, для своих – Лоры, Фетисовой. Несчастный случай. Приехала из Питера навестить тетку, отправилась на Кирочий фотографировать и разбилась, сорвавшись со скалы. – Да, я вас помню. Но вы же, вроде, питерский, что привело в наши края?

– Скоро год, как Лоры нет. Её же здесь и похоронили, да вы знаете…

– Вы на могилу?

– Да как вам сказать… И да, и нет. Я продал квартиру в Питере и купил здесь дом. Не могу, тянет меня сюда, к Лоре. Вот, решил хоть так быть рядом с нею.

– Давно вы тут? – Ялена и сама не понимала, зачем продолжает разговор. Она видела этого типа всего раз в жизни, год назад, вспомнила только потому, что его, истерично рыдающего, с трудом оттащили от свежей могилы трое здоровых мужиков. И ей почему-то было неприятно, что он говорит о Лоре.

– Да где-то с месяц. Увидел вас вчера на улице, решил зайти. Вы же местная?

– Почти, – присутствие незваного гостя начинало откровенно раздражать. Этот вечно бегающий взгляд, как у затравленного вора. – Извините, в дом не приглашу, там ремонт. И вы не нравитесь коту.

– Коту? Ну что ж, кот – это серьезно, – мужчина глянул поверх Ялениной головы, рассматривая крыльцо, где распушившись, сидел здоровенный корноухий зверь

– Уав-ва-ва, – приглушенно раздалось у неё за спиной.

– Вот видите, не нравитесь, – хмыкнула она, проследив взгляд собеседника. – Так что, давайте прощаться, у меня много работы.

– Ну, не смею вас задерживать… А, ещё секунду.

– Ну?

– Лорина камера. Алла Никитична сказала, что она осталась у вас? Могу я попросить её, в память о Лоре?

Ялена наградила его тяжелым взглядом, думая о том, что тетка Лоры, могла бы иногда прикусывать язык.

– Само собой, я заплачу, – тут же уточнил он.

– Подумаю. Фотоаппарат ещё найти надо – он где-то в нераспакованном багаже. Я недавно сюда вернулась.

– О-о… – разочаровано протянул гость. – Ну, как сможете, позвоните, пожалуйста, – он протянул Ялене визитку.

– Я подумаю, – повторила она, пряча картонку в карман, и пошла обратно к дому.

На душе было мерзко. Этот тип всколыхнул грустные воспоминания. И без того не радужное настроение испортилось окончательно.

Ялена вернулась в дом и окинула кухню тоскливым взглядом. Полезла в маленький навесной шкафчик. На полке притаилась запыленная бутылка «Джека Дэниэлса», полупустая. Осталась после Лориных похорон…

На террасе стояло старое кресло, обитое растрескавшимся бордовым дерматином и серый садовый стол из искусственного ротанга. Оставив на крыльце плед, виски и ноутбук, Ялена вернулась в дом за камерой. В Питер она её не увозила. Лорин Кэнон так и болтался в шкафу, забытый в одной из комнат.

Но желания отдавать технику непонятно кому не было. Фотоаппарат чудом уцелел при падении. Ялена планировала разобрать фотографии и сделать каталог памяти Лоры. Воплотить мечту подруги о большом фотоальбоме. Но потом как-то все так навалилось и стало не до этого.

Она вспомнила, как они сидели в арендованной студии, а Лора с жаром рассказывала о будущем проекте:

– Ты представляешь! Большой альбом! В твердом переплете, на мелованной бумаге! – раскрасневшаяся подруга активно жестикулировала, с ногами забравшись в кресло-мешок.

– И что там будет? – рассеяно спросила Ялена, покачивая в руке стаканчик с кофе. Её мысли были заняты собственными неприятностями, и Лору она слушала в пол-уха.

– Съемки на Кирочьем. Лучшие! Я так и вижу: готическим шрифтом «Легенда об Аметист», и твое фото на обложке!

Она тогда ещё удивилась, почему её?

– Потому что ты моя лучшая Аметист, Яля! Луч-ша-я! – и Лора звонко расхохоталась.

Ялена отогнала воспоминание и потерла внезапно защипавшие глаза.

Вернувшись на террасу, с ногами забралась в кресло, укутавшись пледом. Переставила карту из камеры в ноутбук. Последние Лорины фотографии, так и оставшиеся не просмотренными.

Отсалютовала стаканом в пустоту, залпом опрокинув налитые туда полглотка. Нашла на рабочем столе папку «Лора». Незадолго до смерти подруга скинула подборку своих лучших снимков, а у Ялены так и не дошли руки просмотреть…

Серый промозглый вечер подкрался незаметно, вытеснив остатки неверного дневного света. С трудом разлепив глаза, Ялена поерзала в кресле, просыпаясь. Сумеречная сырость уже успела пробраться на террасу, и становилось холодно. Это же надо, как её развезло с полглотка! Она тяжело поднялась и на негнущихся ногах проковыляла к выключателю. Крыльцо залил теплый электрический свет.

Протарахтел на улице вечерний автобус. Ялена спустилась с крыльца и направилась к калитке, скользнув взглядом по часам в телефоне. Похоже, это последний рейс. Сейчас познакомится с постояльцем. Она выскользнула на улицу, рассматривая залитую светом фонаря остановку наискось от дома. Та была пуста. Странно. Ляля говорила, Роман приедет последним вечерним рейсом… Телефон в руке вздрогнул, разразившись припевом из «Augen auf!». Звонили с незнакомого номера. Она приняла звонок.

– Ялена? – раздался в трубке хрипловатый мужской голос.

– Да-а… – озадачено протянула она. Говоривший был ей незнаком.

– Добрый вечер. Это Роман Саржин. Зимин дал номер. Что-то не пойму, где ваш дом. Ляля говорила, напротив остановки, а тут только пиццерия…

– Вы сошли раньше, чем нужно, – сообразила Ялена. – Ничего, тут недалеко. Спускайтесь вниз по улице до первого переулка, свернете направо. Там на углу сигаретный киоск… – в трубке пошли помехи. – Алло? Роман, слышите меня?

– Да, – долетело едва слышно, – телефон садится.

– Пройдете переулок до конца и снова направо. Через полквартала остановка. Дом номер тринадцать, – снова помехи, – Роман? – трубка молчала. Она перенабрала номер. Из динамика дежурно сообщили: «Абонент не может принять ваш вызов…»