На секунду сердце сбивается с обычного ритма, но я не обращаю внимания. До тех пор, пока дышать становится труднее с каждым вдохом. Я в шоке смотрю перед собой, ощущая быстрый, злой стук сердца и ничего не понимаю. А после до меня доходит, что сейчас ходит ходуном не моя, а половина сердца Питера. Усмешка срывается с моих губ. Горькая и злая. Я не знаю, что вызывают у него таких эмоций, но сейчас думать о чём-то просто вредно. Поддерживая корсет, я иду к шкафу и нахожу там обычную льняную сорочку. Взяв её, я ухожу за ширму, полностью игнорируя расслабляющего в кресле Чарли.

Быстро переодевшись и скинув штаны на пуфик, я перемещаюсь на кровать, укладываясь там и смотря в потолок. За все эти месяцы я привыкла спать на жёсткой, неудобной земле, а сейчас мне кажется будто я утопаю в мягкости кровати, постель на которой обволакивает меня. Она приятная — слегка прохладная, чистая, никем нетронутая. Сонливость, ещё пару минут назад мучившая меня, исчезает куда-то как только голова касается пуховой подушки. Сердце медленно успокаивается и я, положив на него руку, чуть улыбаюсь, чувствуя, как увлажняются глаза.

— Можно я останусь с тобой? — спрашивает Чарли, подняв голову и уставившись на меня.

Мне хватает пары секунд, чтобы принять решение. Отвернувшись от него, я сжимаюсь в комочек, ничего не говоря, а лишь молясь, чтобы он правильно понял. И он понимает. Тяжело вздохнув, волк встаёт с кресла и пожелав мне спокойной ночи, выходит из комнаты, прикрыв дверь снаружи.

Оставшись в полном одиночестве, с болящим сердцем в груди, я зажимаю рот рукой, позволяя визгу сорваться с губ.

Я иду по светлому коридору в белом платье со вставками-кружевами. На моём лице счастливая улыбка. Заглядывая в каждую открытую комнату замка, я улыбаюсь и смеюсь, когда в очередной комнате не нахожу того, кого ищу.

— Ну и где же ты? — усмехаюсь я, подкрадываясь к ещё одной незапертой двери, спрашиваю я. — Питер? — комната пуста.

Но я не отчаиваюсь. Следующая комната по коридору заперта, но вставленный в замок медный ключик даёт надежду на то, что Питер именно там.

Я подхожу к этой двери и, положив руку на ключик, проворачиваю его в замочной скважине три раза. Замок щёлкает, а дверь со скрипом открывается.

Я оказываюсь в просторной комнате, сделанной из камня, как впрочем и весь замок в котором я нахожусь. Я понимаю, что лучше уйти и забыть об этой комнате, но мне интересно, что будет внутри. И я делаю шаг.

Комната в приглушённом свете. Здесь всего-навсего несколько светильников. Но не это привлекает моё внимание, нет, совсем не это. На полу стоит зеркало в половину человеческого зеркала. Его рама сделана из красного дерева, а стекло покрыто несколькими слоями пыли.

Дверь захлопывается за моей спиной, а зеркало будто подсвечивается. Я медленно подхожу к нему и опускаюсь на холодный пол, садясь на коленки. Быстро стерев пыль и оставив руку на хладном стекле, заглядываю в своё отражение. На меня смотрю я сама с длинными волнистыми волосами, с озадаченным выражением лица. Это несомненно я, но вот только в моём отражении я имею белые прекрасные крылья, сложенные за моей спиной. Всего на секунду мне кажется, что и за моей спиной тоже они окажутся, но когда оборачиваюсь, я ничего не вижу. Отражение манит, и я склоняюсь ближе, надеясь рассмотреть прекрасные крылья. Отражение, что странно, не движется за мной. Девушка по ту сторону смотрит на меня с лёгким укором. Я замираю, хмурясь. Та я открывает рот, чтобы, вероятно, что-то сказать, но мир внезапно начинает плыть. Перед тем, как картинка теряет чёткость, я успеваю заметить ангельские белые крылья, охваченные огнём и гримасу боли, искривившую моё лицо.

Я открываю глаза, продолжая лежать и не двигаться. Сон оставляет после себя неприятные ощущения, но обращать на это внимание я не собираюсь. У меня итак слишком много всего накопившегося из-за чего нужно волноваться. Я встаю с кровати, опуская босые ступни на холодный пол. Ещё пару минут смотрю в окно, где виден занимающийся рассвет. Лучи восходящего солнца слепят глаза и я на секунду зажмуриваюсь, полностью вставая на ноги и подходя к окну. Там, снаружи, белым-бело. Моё окно выходит на внутренний дворик этого небольшого замка. Я вижу покрытую белоснежным ледяным ковром землю, укутанные снежным одеялом кроны деревьев и застеленные покровом снега крыши. Бесконечная зима надоела мне за несколько месяцев прибывания в Нарнии, а что же чувствуют те, кто живёт здесь уже два долгих, изнурённых года? Думать об этом почему-то было неприятно и я лишь понадеялась на то, что Аслану удастся уничтожить то, что мешает зиме убраться восвояси.

Холодный порыв воздуха заставил вздрогнуть всем телом. Спать больше не хотелось, хотя сейчас было довольно раннее утро. Часов не было, поэтому я не знала сколько сейчас времени. Поёжившись от холода, я пошла взять с пуфика свои штаны и рубаху. Корсет было решено не надевать, поэтому я убрала его в шкаф. Такой нужной вещи, как бюстгальтер, здесь не было видно, а свой, в котором я попала в Нарнию несколько месяцев назад, уже был грязным и в некоторых местах порванным. С сожалением взглянув на эту вещицу, я убрала его подальше в шкаф, оставшись в сорочке и недовольно поглядывая на всю свою одежду. Зло вздохнув и выдохнув, я потянулась за корсетом, потому что ходить «с голой грудью» мне не хотелось совершенно. Быстро нацепив пояс на себя, я подошла к зеркалу и встала к нему спиной, выгнув голову и завернув руки, беря ленты корсета в пальцы.

— Давай, это не сложно, — профырчала я, сдувая упавшую прядь на лицо. — Ты девушка или кто? Даже мужик это умеет делать! — споря с самой собой и стараясь не дышать, я начала стягивать себя. Сделать это до посинения не получилось, но мне и не нужно было. Главное, чтобы всё держалось и не мешалось.

Закончив с корсетом, я убедилась, что шнурки спереди были затянуты довольно хорошо и теперь, отыскав штаны, стала натягивать и их. Штаны походили чем-то на шаровары — они были широкими в бёдрах и сужались к голеням, чтобы было удобно заправлять в сапоги. Они были тёплыми и мои бедные голые ноги не сильно страдали от морозов. Тяжело бухнувшись на пуфик, я засунула ноги в сапоги и стала их шнуровать. Эх, почему же здесь нет замков?

Закончив с таким трудным делом, я быстро расчесала волосы расчёской и перебросила их вперёд. Быть растрёпанной мне не хотелось, но и резинки не нашлось. Закончив с приготовлениями, я оглянула комнату, отыскала взглядом перевязь с мечом, секунду поколебалась, махнула рукой и выскочила из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.

Коридор был поглощён в темноту, но видимость была нормальной. Я не знала куда шла. Возможно, решила найти кухню, чтобы стащить булочку, как раньше, а может и выйти во двор, подозвать Вэнфролха и… Грусть и страх ударили меня, словно пощёчина. Я не могла быть с драконом, иначе могу его потерять! Но он нужен мне! Хочется вновь ощутить приятный воздух, бьющий в лицо, почувствовать горячие дыхание у себя в волосах и, наконец-то, забыться. Отбросив приятные мысли, я пошла по коридору в поисках кухни. Желудок забурчал, предвкушая наполнение едой.

Я вышла к лестнице, ведущей вниз. Если верить моему встроенному радару и смекалке, то где-то внизу будет обеденный зал, а значит неподалёку и кухня. Вокруг царила тишина и только звук стучащих по камню каблуков моих сапог нарушал её. Преодолев это расстояние, оглянулась по сторонам. Всё такой же длинный коридор, только более широкий и окна по левую сторону. О, окон было очень много. Они тянулись во всю длину коридора, давая залу наполнятся приятным утренним светом. У каждого окна стояла софа с красной обивкой, но слегка потрёпанная временем.

На одном из окон, на подоконнике, подтянув колени к груди и смотря на кружившиеся снежинки за окном, сидела Люси. Она была облачена в тёплые меховые штаны и рубаху с курткой. На соседней софе валялся светлый плащ, а сверху — клинок в ножнах.

Подумав пару секунд, я двинулась точно к ней. Девушка уже давно заметила меня, но, вероятно, делала вид, что не знает о моём присутствии, чтобы избавится от меня. Прости, Люси, но я так больше не могу.