— Что такое? — прошептала Ксения, совершенно не обращая внимание на силу, с какой та впилась в ее руку. — Сью!

— Сегодня мне особенно плохо, — прохрипела Сьюзен, на дрожащих ногах поднимаясь и плетясь к кровати. — Боюсь с такими темпами у нас не получится опередить Лорда в его стремлении присутствовать во время родов.

— Тогда нам стоит отправляться сейчас же, — решила Ксения. Она не могла больше находится в этих покоях, а одна мысль о том, что Лорд потребует ее присутствия еще и в его постели… Ксения содрогнулась. — Повитуха говорила, что тебе осталось несколько дней. Сью, нельзя больше ждать.

Однако королева покачала головой. Схватив свое пузо, женщина тяжело вздохнула и зажмурила глаза — она всегда так делала, когда пыталась сдержать рвотный позыв.

— Мы не можем, — придя в себя, ответила она. — Ни в коем случае. Иначе Лорд поймет и найдет нас. А там не поздоровится и тебе.

Ксения вынуждено согласилась. Им предстояло провести в этой ужасной комнате еще неопределенное количество времени.

— Тогда нам стоит вернуться в постель как можно скорее и быть более внимательными, — вздохнула Ксения и присела на кровать. — Мне нужно кое-что тебе сказать.

— Ты сказала «да»? — объяснять не пришлось, Сью итак все знала. Ксения кивнула. — Я до конца буду злиться на тебя за это, — сказала она просто, а после пожала плечами, — ты не имела права лишать Питера счастья.

Ксения закатила глаза и не стала говорить ей о том, что Питер был первым, кто сделал это. Он лишил их этого. Принял окончательное решение.

— Я видела его сегодня, — прошептала Всадница вместо этого. — Мне кажется, что это был лишь призрак, видение. Но столь реалистичное…

— Несмотря на то, что ты говоришь, именно он явился к тебе, — Сью слабо улыбнулась, устраивая голову на ее плече поудобнее. — Ты любишь его. Где-то глубоко внутри.

— Он сказал нечто странное.

— Что именно?

— Черный ворон даст трещину и свет озарит мглу. Что бы это могло означать?

— Я не знаю, — Сьюзен уже засыпала, — может быть, что-то хорошее.

Ксения мало в это верила, но возражать не стала. У Сью итак слишком много потрясений.

Для такого дня надеть кремовое платье было неразумным. С самого утра Лорд вознамерился провести раннее утро вплоть до полудня со своей будущей женой. Ксению подняли с рассветом, едва ли петухи откричали свое. Сьюзен еще спала и, не желая ее будить, Всадница выскользнула из покоев практически бесшумно. Лорд действовал ей на нервы и едва ли их встреча приносила Ксении удовольства. Метку жгло безумно сильно и Ксения только и делала, что чесала руку. Даже сейчас, не слушая Лорда, она упорно раздирала кружевной рукав. Тот уже успел напитаться кровавыми пятнами.

— Красота моя, прекрати издеваться над рукой, — хмыкнул Лорд, положив свою ледяную ладонь ей на предплечье. Ксения вздрогнула и хотела отдернуть руку, но холод облегчил ее страдания. — Покажи мне.

Почему-то захотелось подчиниться. Ксения отдернула рукав и продемонстрировала опухшую руку. Кровь сочилась из небольших ранок, а черная метка едва ли разглядывалась, тускнея на глазах.

— Как интересно, — задумчиво произнес Лорд, — не могу сказать, что видел подобноее. Такое ощущение, будто твое тело отторгает ее.

Ксения закатила глаза и хмыкнула.

— Я всегда была чувствительна.

— Чересчур, моя дорогая, — склонившись, Лорд чмокнул метку и ту зажгло с новой силой. Ксения зашипела и все же отдернула руку. Хватит с них этих нежностей.

— Едва ли я смогу продолжить нашу прекрасную встречу, — произнесла Ксения, начесывая руку. — Можно мне удалиться?

— Конечно.

Поклонившись Лорду, Ксения поспешила удалиться. Они сидели в его покоях, но тот не пытался сблизиться с ней. Однако Ксения подумала об этом слишком рано. Лорд прижал ее к закрытой двери, как только девушка оказалась рядом с ней.

Проведя носом по ее шее, он оставил смачный поцелуй и промурлыкал ей на ухо:

— Жду не дождусь, когда ты полноценно станешь моей.

— Боюсь тебе придется долго ждать.

Дернувшись, Ксения выскочила из покоев, едва Каспиан разжал руки. Отряхнув платье, Ксения пошла в противоположную сторону — покои королевы находились достаточно далеко от покоев Лорда.

Не успела Ксения пройти даже половину, как руку обожгло такой болью, какой еще не было от воздействия метки. Ксения опустилась на пол со стоном, оттягивая рукав. Метка вибрировала, обжигая огненной болью. Однако долго это не продолжалось. Боль исчезла также быстро, как и появилась. Ксения медленно поднялась. Где-то далеко раздался крик Сьюзан.

Так быстро Ксения еще не бежала. Она слышала ее крики благодаря чуткому слуху, данному ей меткой. Руку жгло, но боль была терпима. Молясь на то, чтобы королеву никто не услышал, Ксения неслась в покои, молясь на то, что это — не то, о чем она думает.

Дверь не стала ей преградой — Ксения выломала ее, даже не почувствовав удара. Перед глазами была Сьюзен, лежащая на постели и держащаяся за живот. В ворохе мокрой постели из-за отошедших вод…

— Держись, — цепкие пальцы королевы больно держали Ксению, лицо исказила гримаса боли, а ноги разъехались в разные стороны. Сьюзен тужилась изо всех оставшихся сил.

— Не дай ему забрать его! — орала она между приступами. Орала так, что Ксению оглушали звуковые частоты. Призрак енота мельтешил вокруг них, истерично что-то шепча. — Не дай ему забрать его!

— Не дам, — успокаивала Ксения королеву, но та была безутешна. Ее настигла новая волна схваток и ее выгнуло дугой. На удивление Сьюзен сами схватки терпела стойко, но между ними орала так, словно бы ее пытали. Ксения не могла утешить или заткнуть королеву, потому что сама едва держалась на руках. С каждой схваткой Сьюзен, рука самой Ксении обливалась огнем. Это было как-то связано — Ксения поняла это тут же, но из-за чего не была в силах осознать.

Новая схватка настигла внезапно, заставив Сью проскулить, а Ксению завыть от боли. Руку жгло, Сьюзен заходилась в истерике и немом крике, а енот вокруг носился и мельтешил перед глазами.

— Ксения, пообещай мне, — едва успокоившись, Сью притянула бледное лицо Ксении к себе и, прижавшись мокрым лбом, прошептала: — Пообещай мне, что ты сохранишь его.

— Я обещаю. Ты сама это сделаешь. Сью, мы найдем выход.

Сьюзан не ответила. Ее вновь изломало болью.

Ксении было также больно, как и Сьюзен. Ее мутило и шатало, а с каждой схваткой королевы руку жгло нещадно. Но она держалась, крепко обнимала Сьюзан и шептала ей слова утешения и поддержки. Она обещала, что страдания закончатся и она встретится с родными. И обещала, что ребенок будет с ней.

Сьюзен уже не могла говорить. Все силы уходили на то, чтобы скорее дать жизнь своему дитя. Она лишь мотала головой по подушке и едва ли стонала от боли. Ксения стояла на коленях перед ее ногами и помогала малышу вылезти. Она уже держала его головку и ожидала, когда тот вылезет окончательно. Рука с меткой дрожала так, что Ксения уже не чувствовала кистей.

Ксения не знала сколько продлятся эти мучения. Они обе были без сил.

Ксения рыдала — громко и надрывно — так, как хотела уже давно. Чувства лились рекой. Сьюзен расслабленно держала на руках маленький сверток одеял, где копошилось маленькое дитя — ее дочь.

— Она прекрасна, верно? — едва ли Сью сейчас могла оторвать глаза от ребенка. Ксения же утирала глаза и не знала как себя остановить. Роды оказались ужасно тяжелыми и сейчас реветь от облегчение — самое прекрасное чувство на свете.

— Как ты ее назовешь? — прогнусавила Ксения, опускаясь на постель. Они позволили себе минутное облегчение. Лорд за стенами этой тайной комнаты был сейчас далеко.

Сьюзен молчала. Долго и в полной тишине она разглядывала свою дочь, а после подняла глаза на Всадницу.

— Тебе предначертано ее защищать, — сказала она тихо. Ксении не нравились ее слезы, бегущие из глаз. — И ты сделаешь это, верно? Ксень, ты обещала.