Сам он тоже очень хотел присоединиться, но тут уже Кольцов встал намертво ― отношения с ректором он будет выяснять лично.

Уайтхед заметно помрачнел. Спиритические сеансы в стенах АООМУ ему не нравились.

— Дело не только в этом, — отведя взгляд, сказал Уайтхед. — Ты знаешь, что в АООМУ было очень много скелетов.

— В шкафах у вас очень много скелетов! — огрызнулся Кольцов. — Нет их тут! Призраки есть, нечисть мелкая есть, но скелетов нет. Только на кладбище. У нас тут двенадцать студентов-некромантов и Селиверстов. Они бы поняли.

Уайтхед кивнул, радуясь, что Селиверстова и остальных некромантов тут не было. Во-первых, не хотелось терять лицо перед иностранными коллегами, во-вторых, некоторая информация была не предназначена для большинства ушей.

— Их нет, — согласился Уайтхед. — Но они были. На самом деле, это довольно грустная история.

— Ну так расскажи мне ее, — Кольцов криво усмехнулся.

— Андрей, я попрошу тебя…

— Артур, это я тебя очень попрошу, — Кольцов заглянул прямо в серые глаза. — Я не из любопытства все это спрашиваю.

Уайтхед вздохнул. Несколько секунд он сидел молча, словно на что-то решаясь, а потом подошел к стене, приложил к ней ладонь и тихо проговорил несколько слов на незнакомом языке. Кольцову смутно показалось, что это старонемецкий или что-то вроде того.

От ладони Уайтхеда по всей площади стены разлился теплый свет, а там, где была ладонь ректора появилась выемка, из которой Уайтхед вытащил потрепанную книгу. Подойдя к Кольцову, он положил ее перед ним и раскрыл.

Тот выдохнул, вглядываясь в ярко-алые строки.

— История университета? — на всякий случай спросил он, хотя и так было ясно.

Такие книги велись во всех образовательных учреждениях. С поразительной точностью в них фиксировались все исторические события, которые проходили в стенах университетов, школ, академий, министерств. Доступ к ним имели только руководители и доставали эти фолианты крайне редко.

Уайтхед между тем вытащил из шкафа бутылку виски, которая в этом году уже открывалась, налил себе и Кольцову и терпеливо начал ждать, пока иностранный коллега жадно пробежится по строкам, отражающим события 1929 года.

25 декабря 1929 г.

Наступал день зимнего равноденствия. Студенты с преподавателями собрались в зале, готовясь к празднику. Орсини вышел вперед, простирая руки, чтобы выступить с торжественной речью.

— Ребята мне рассказывали, что ректором был Веллингтон… — прервался Кольцов, отмечая довольно высокопарный слог. — А кто-такой Орсини?

— Он сменил Веллингтона, — пояснил Уайтхед. — Леонардо Орсини, итальянец, наполовину оборотень, очень деятельный. Кстати, не любил некромантов, — он слегка усмехнулся, а Кольцов поджал губы.

— И все последующие ректоры воспитывались в такой же традиции, — все-таки не сдержался ректор ОРУ, продолжая чтение.

Но не успел Орсини произнести и половины своей речи, как стекла в АООМУ задребезжали, а спустя мгновение дрогнули и рассыпались на тысячи мельчайших осколков.

Крик раздался в зале. Студенты сгрудились в центре, а преподаватели вскочили со своих мест, готовые держать оборону.

Но тут сам замок обратился против них. Отовсюду показались старые кости, они выползали из подземелий, высовывались из разваливающихся стен и тянулись к студентам и преподавателям.

Орсини первым запустил боевое заклинание в них, за ним последовали остальные, но все было тщетно, и обитатели замка поспешили быстро покинуть территорию, которая неожиданно поднялась против них.

Слепого Доннелли ректор вынес собственноручно, после чего поручил двоим коллегам: боевому магу Блэку и предсказательнице Алисии.

Толпа сгрудилась на территории АООМУ и со страхом смотрела на оживший вдруг университет. Он словно ожил, стены его трещали, из них появились уже целые скелеты, которые соединялись по двое-трое и превращались в новых существ.

В жилах Орсини текла кровь оборотней, и он не был способен к некромантии. Эта причина побудила его броситься к Доннелли.

Тот же сидел, как громом пораженный. Потому что был единственным, кто не просто понимал, что это некромантия, но и чувствовал знакомую магию, которая подняла скелетов замка. Магию того, кто привел его в стены АООМУ одиннадцать лет назад. Магию Магистра.

А все остальные не почувствовали, а увидели старика в черном балахоне, который неспешно продвигался к замку и без малейших усилий отражал боевые заклинания, пущенные в него.

И тогда заговорил Доннелли. Не видя его и смотря в другую сторону, он спросил, что нужно Магистру. Тот в ответ лишь усмехнулся и ответил коротко: «Университет».

И грянула битва, которой еще не было в истории АООМУ. Студенты и преподаватели объединились вместе, давая отпор могущественному личу. Битва длилась три дня, пока не завершилась победой АООМУ.

Однако Магистр успел исчезнуть и так и не предстал перед судом. Следы его затерялись.

Орсини же, оценив потери, приказал закопать неуничтоженные скелеты за пределами АООМУ и запретил Доннелли готовить новых некромантов. И это правило сохранилось и для последующих поколений студентов.

Кольцов чувствовал, что в нем поднимается волна злости. Отчасти на книгу, в которой он надеялся найти если не инструкцию, то хотя бы подсказку, как одолеть лича. А тут просто: дрались, победили, запретили.

А еще на Уайтхеда, который знал. Который знал про лича. Который знал про всю ситуацию. И который мог рассказать об этом сразу же, как только делегация из ОРУ прибыла. Да если бы его ребята не проникли в мир духов черта с два он узнал бы про Доннелли, Веллингтона Орсини и Магистра. И это приводило Кольцова практически в бешенство.

— Почему. Ты. Молчал? — процедил Кольцов, из последних сил сохраняя самообладание. — По-че-му?!

Уайтхед сжал губы в тонкую нитку.

— Я не знаю, Андрей, — вздохнул он. — Не знаю, правда. Наверное, до последнего надеялся, что меня это не коснется. И кроме того, я защищаю АООМУ. Это не просто университет, которым я руковожу, это уже часть моей жизни. И в АООМУ нет места темной магии…

— Нет места темной магии?! — взорвался Кольцов, вскакивая на ноги. Уайтхед отпрянул от него. — Нет места темным некромантам ты хотел сказать? Зато вампиры – это самые светлые создания на Земле! Зато оборотни несут с собой только радость! Боевая магия, на которую у вас упор, — это тоже всегда светло и празднично! А некромантия, да, это темная магия. Разумеется!

― Андрей…

― Вы стерли этот момент из истории! ― цедя слова, перебил его Кольцов.

― Историю пишут победители! ― Уайтхед тоже потерял терпение. ― Поверь мне, если бы мы тогда проиграли, то про этот случай знала бы каждая собака. А сейчас только Доннелли. Скажи мне, Андрей, а твои ребята смогут провести обряд экзорцизма?

Кольцов еще много чего хотел сказать, не только относительно ответа на вопрос, но развить мысль ему помешал стук в дверь. А потом, не дожидаясь разрешения, дверь открылась и внутрь вошла высокая седовласая фигура. Кольцов изумленно вскинул брови. Уайтхед в упор посмотрел на незнакомца.

— Доброе утро, — с достоинством произнес вошедший. — Я решил, что буду вам очень полезным в вашей встрече с Магистром. Позвольте представиться, мистер Уайтхед, меня зовут Тома Данешти.

========== Признак двадцать шестой: Вам нужно общение ==========

Студенты ОРУ в эту ночь тоже не спали, несмотря на приказы Селиверстова. Сначала дежурили возле медпункта, а потом пытались подслушать, что происходит за закрытыми дверями кабинета Уайтхеда. Успехом попытки не увенчались, но вот незнакомого высокого седовласого мужчину, который вошел в кабинет, они заметили.

Какой уж тут был сон!

Полночи строились догадки о том, кто это, о чем говорят Уайтхед и Кольцов, что будет с Буяном, что сделает Магистр и прочее. А чтобы не пропустить ничего важного, студенты по два человека подпирали стены напротив кабинета ректора, надеясь, что оттуда кто-то выйдет и можно будет задать вопросы.