— Я — Храбрый Волк, — тоже довольно молодой шаман погладил волка, сидящего подле него по голове, а другую руку положил на эфес меча. — Я был доблестен, смел и отважен. Но нужна великая храбрость, чтобы посягнуть на Буян. И он обладает ей.

— Кто он? — выдохнул Селиверстов, воспользовавшись паузой в их речах.

Шаманы потупили взоры. Совсем как десятый курс, который отчитывали за драку.

— Даже я — Мудрый Ворон — не знаю этого, — ответил последний шаман. — Знаю лишь, что человек не способен на подобное.

— Что он делает? — держать контроль становилось все тяжелее, некромант чувствовал, что еще немного и он свалится без чувств.

— Буян хранит много мертвых… — заметил Лис.

— И?

— Он может ими управлять!

— Это некромант? Или кто? — Селиверстов снова ударил в бубен, но фигуры уже начали таять, превращались в туман и обволакивали некроманта.

— Кости вместе. Одно тело. Буян. Власть. Сила. Слава. — Звучали вокруг голоса, то громче, то тише, а Селиверстов чувствовал себя, как на аттракционах, которые он ненавидел всем сердцем: все кружилось, к горлу подступило отвратное зелье, готовящееся вырваться наружу, в ногах вдруг появилась такая слабость, что он вынужден был опуститься на землю.

И он лишь на секунду прикрыл глаза, медленно вдыхая горький дым от потухающего уже костра и смешанный с ним свежий морской воздух, долетающий даже сюда в забытое всеми место.

— Аркадий! — послышались сразу два голоса рядом, а потом он почувствовал, как его лицо смачивают водой, подносят ко рту фляжку с чистой водой, которая показалась в этот момент лучшей наградой.

***

Рихтер с Кольцовым с двух сторон поддерживали своего коллегу, у которого глаза до сих пор были практически белые. Такого же цвета было и его лицо, на котором сейчас очень ярко проступала вновь пошедшая носом кровь.

— Буян. Знания. Не человек. Управлять мертвыми. Хитрость. Скорость. Мудрость. Сила. Зрение. — Бессвязно выкрикивал он пока ректор и завуч помогали ему прилечь на кушетку в медицинском кабинете.

Рихтер умелым движением влила в полуоткрытый рот некроманта половину пузырька с зельем-антидотом.

— Понимаешь, что происходит? — бросила она Кольцову.

— Могущественный “не человек”, который может управлять мертвыми.

— Мертвыми управляют некроманты, и они вполне себе живые, — наблюдая, как постепенно розовеют щеки у Селиверстова, а дыхание его становится спокойнее, сказала Рихтер.

— Лич… — не шевеля губами, выдохнул Кольцов под рвотные позывы Селиверстова, который изрыгнул из себя остатки зелий в заботливо подставленный Рихтер таз.

Повисла тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием некроманта.

— Лич, — тихо повторила Рихтер. — Вот только что за лич?..

========== Признак тринадцатый: иногда вы решаете последствия чужих желаний ==========

Аня, первая входившая в комнату, вскрикнула от неожиданности и метнулась к прикроватной тумбочке. За ней поспешили другие девушки.

Аквариум, в котором находилась Золота Рыбка, исчез.

Девушки переглянулись.

— Селиверстов нас убьет, — пессимистично сказала Агуя.

— Это Уайтхед убьет тех, кто ее украл, — парировала Кира. — Кстати, можем просто пойти к нему и сказать, что у нас рыбу украли, — предложила она. — Пусть это будет его головной болью.

— Ему же головной боли мало… — отозвалась Вика, перед глазами которой возник похудевший в последнее время Уайтхед.

— Ну Селиверстову хотя бы надо сказать, — заметила Даша. — Чтобы у него проблем не было.

Ее прервал негромкий стук в дверь, после чего в комнату вошел Родион. Вид у него был хмурый, а в руках он держал аквариум, в котором плавала Золотая Рыбка.

— Так? — Кира посмотрела на него со сладчайшей улыбкой, а остальные девушки окружили, перекрывая пути к отступлению.

Родион смутился и поспешно поставил аквариум на тумбочку. Вид у него был не очень. Темно-русые волосы были растрепаны, в них застряли какие-то репейники, джинсы были мокрые до колен, и парень оставлял следы промокшими до нитки кроссовками.

Девушки вопросительно на него посмотрели, тот выдавил слабую усмешку.

— Родя? — приподняла бровь Даша. — Может, расскажешь, что произошло?

Парень вздохнул.

— Я чуть не утопил эльфийку в озере, побывал в огороде кикиморы и варил зелье вместе с высшей русалкой на берегу озера.

— М-м, а Матис как раз спрашивал, почему тебя на занятии не было… — поджала губы Агуя, щелчком пальцев высушивая его одежду. — Мы думали, что на тебя эльфы напали.

— Давай подробности, — потребовала Кира, усаживаясь на кровать Ани.

Родион снова вздохнул, поджимая губы.

***

Он уже почти дошел до кабинета зельеварения, когда его резко дернули угол и прижали к стене.

Первым порывом было оттолкнуть виновника, но, увидев перед собой невысокую темноволосую эльфийку, парень сдержался.

— Что-то случилось? — спросил он, узнав в ней девушку, с которой периодически общалась Даша. — Эмм…?

— Роза, — представилась та. — Ты в проклятьях разбираешься? — спросила она. — Вроде Аддамс тебя хвалил.

— Может и хвалил, — пожал плечами парень. — Ну, да, разбираюсь.

— Идем, — поторопила его Роза, хватая за запястье. — Мне срочно нужна помощь.

— Что происходит? — парень отшатнулся. Идти за эльфами в одиночку после массовой драки как-то не хотелось.

Щеки Розы вспыхнули, но лишь на миг. Спустя секунду, она снова вернула себе обычный цвет лица и на одном дыхании выпалила:

— Эсмеральда решила украсть вашу Золотую Рыбку, загадала желание и теперь ослепла, если Уайтхед узнает, он выкинет ее из университета.

Родион на миг замер, внимательно глядя на эльфийку, пытаясь понять, шутит она или нет. Эльфы всегда казались ему напыщенными, самовлюбленными и со слишком высоким самомнением. И эта напыщенность не помешала совершить банальное воровство?

Но темноволосая девчонка, кажется, не шутила. Во всяком случае, вид у нее был очень взволнованный.

— Идем к Селиверстову! — приказал он, разворачиваясь, но эльфийка резко схватила его за руку, практически повиснув на рукаве.

— Нет! — выдохнула она.

— Да! — рявкнул он.

Парень теперь сам схватил эльфийку за локоть и потащил за собой.

— Ее исключат! — горячо зашептала ему в ухо Роза. — Не надо рассказывать преподавателем.

— Если она останется такой навсегда, то ей придется рассказать об этом преподавателям! — процедил Родион сквозь зубы, продолжая идти по коридорам в сторону комнаты Селиверстова.

Дело тут было даже не в том, чтобы насолить эльфийке или предупредить Селиверстова о том, что произошло, прежде чем об этом узнает Уайтхед и разразится международный скандал. Проблема была в другом.

Характер Золотой Рыбки был сложным. Серьезные чудеса она не творила с незапамятных времен. Ей нужен был антураж – синее море, непременно невод, несколько попыток поймать ее… всего этого на Буяне не было уже давно — у Рыбки были максимально комфортные условия существования с регулярным кормом и пристальным вниманием от Селиверстова.

И он был единственный, к кому она выплывала. Общение с остальными Рыбка считала ниже своего достоинства, но при этом славилась своим чувством юмора.

У студента, хотевшего стать знаменитым, появились фотографии по всему университету. Причем такого содержания, что он два дня не выходил из комнаты, а потом молча забрал документы и перевелся в другое учебное заведение. В другой стране.

У девушки, которая загадала богатство, действительно появилась стопка денег. Как выяснилось позже, пропавшая из банка. Тогда Кольцов вместе со всем преподавательским составом, студенткой и ее родителями очень долго доказывали, что на самом деле произошло.

И после того инцидента загадывать желания Золотой Рыбке было запрещено под страхом отчисления из университета. А сейчас в связи с нестабильным фоном Буяна последствия могли быть еще плачевнее.

Родион решительно постучал в комнату Селиверстова и, не дожидаясь ответа, вошел. За ним неохотно скользнула Роза, остановившись в дверях.