Жалко, подумал Арни, что остряк Длинноухий не слышал, каким образом Полутролль и его присные затупляют умы, и не знает про желудочный сок дракона, а равно и про правильные ряды отверстий в черепной коробке. Тогда бы сонный ярл был менее благодушен...

   Рагнар тем временем поднял брови.

   "Как развязывать будем?" - прочел Ловкач вопрос в его глазах.

   Он склонил голову и несколько раз постучал указательным пальцем себя по лбу. В других обстоятельствах Рагни бы обиделся, но сейчас он уразумел, что это означает: "Думай".

   И он стал думать.

   Арни тоже понурился. Но, поскольку он был человек больше мгновенного штурма и натиска, и не привык к систематическим умственным усилиям, то, не получив немедленного озарения, вскоре скатился к приятным картинам мести, на которых Полутролль с колдуном Храфном, оба крепко связанные, подвергались методичному обмакиванию в большую дубовую бочку с вязкой зеленой жидкостью, причем наружу с каждым разом выходило меньше, чем опускалось.

   А вот потомок ярлов удивил Ловкача. Судя по многозначительному "О!", похоже было, что он что-то придумал.

   Арни забросил свои мстительные грезы и выжидающе уставился на Рагнара. Тот поднял указательный палец.

   "Ну?" - подумал Арни.

   Рагнар несколько раз - насколько позволяли кандалы - показал, как делаются упражнения с копьем, мечом и щитом.

   "И что?" - промычал Арни.

   Длинноухий еще раз терпеливо продемонстрировал упражнения: меч к себе, выпад, коли, меч к себе, выпад... Потом, ни с того ни с сего, вдруг взял и показал Ловкачу язык, синий от безуспешных попыток разговаривать звуками и коварной похлебки.

   И тут Ловкача прошибло: мысль Длинноухого дошла до него. Она была проста, как палка, руна "I" и все гениальное. (Странно, но самые простые и самые лучшие идеи обычно приходят в голову в последнюю очередь). Смысл ее был таков: если мы хотим опередить Полутролля, надо настойчиво разрабатывать языки упражнениями.

   И - начали разрабатывать. Ничего не поделаешь. Было больно, из глаз катились слезы, саднило небо, и временами начинало казаться, что злополучный язык, несмотря на все старания, останется немым навсегда.

   Но терпенье и труд, как известно, все перетрут, и это уже не шутка. Через три часа - то есть гораздо раньше назначенного Полутроллем времени...

   Через три или четыре часа мучений Арни сказал:

  -- Хватит. Я мольше не богу.

  -- Бот видишь, - сейчас же откликнулся Рагнар, - раводает. - Пот струйками стекал у него по лбу, щекам, и капал с кончика крупного породистого носа потомка ярлов. - Еще девдого! - прогнусил он, подбадривая Ловкача взглядом.

   Тогда Арни принялся придумывать вслух разнообразные клички для Полутролля. Это занятие увлекло его, и через некоторое время он поймал себя на том, что произносит весьма длинное, замысловатое и многоступенчатое определение почти совсем легко, не запинаясь.

  -- Рагни, ты убница! - сказал он с чувством, поворачиваясь к Рагнару. (Ловкач хотел сказать, что потомок ярлов весьма умен). Это было в устах Ловкача высшей похвалой.

   Рагнар, хоть и хотел это скрыть, но все же был польщен.

  -- Сколько у нас осталось бремени? - спросил он. (Длинноухий имел ввиду, конечно, время).

   Арни посмотрел на полоску света, пробивающуюся в щель под дверью. Он кое-что прикинул и сказал:

  -- Я дубаю, часа полтора от силы. Может, и больше, но бедлить не следует.

   Рагнар кивнул.

  -- Так хто приходил с Полутроллем? - спросил он. (Читатель, конечно, помнит, что сморенный событиями, примечательный разговор хофдинга с чародеем Рагнар проспал, и потому был не совсем в курсе, что именно назревает).

   Арни, стараясь быть короче, рассказал ему про не слишком приятные для пленных менестрелей планы колдуна и хофдинга.

  -- И что ты думаешь? - с надеждою спросил он Длинноухого. (После того, как удалась затея с языками, Ловкач стал относиться к товарищу с большим уважением. По крайней мере, в течение ближайшего времени).

   Тут Длинноухий снова удивил Арни.

  -- Я думаю, - серьезно сказал он, - что хобдинг попытается устроить нам случайное несчастье. То есть якобы случайное.

  -- Понимаю тебя, - проговорил Арни, - он не захочет добустить, чтобы чародей принял участие в допросе и узнал про рунное блюдо.

  -- Именно, - подтвердил Рагнар. - Догадываешься, что будет?

  -- Он постарается нас втихомолку убить, а ботом скажет, что так и было, - сказал Арни.

  -- Да.

  -- И безблатно (Арни хотел сказать - задарма) заграбастает себе наших бертвецов, свинья! - как видим, Арни беспокоила еще и такая классовая несправедливость.

  -- Я бы их ему даром отдал, - признался Рагни, - если бы он не был таким выжигой с повадками бьербергского херсира. Но раз он таков, значит, отдавать нельзя.

  -- Как думаешь, где Полутролль прячет тарелку? - спросил Ловкач.

  -- Он будет ее прятать там, где, во-первых, ее легче всего достать, а во-вторых, где ее не заподозрят другие люди. К примеру - этот чародей Храфн Гадюка, - подумав, сообщил Длинноухий.

  -- И где может быть такое место?