-- Да-а? - удивился Полутролль. - Вот это мы проверить как-то не догадались. Ну что ж, такое бывает - людям отчекрыживают их причиндалы во время сражений.

   От злости Арни позеленел.

   Полутролль задумчиво почесался.

  -- А может, - сказал он, - его оскопил сам ярл Хакон? Возможно, Хакон верит в то, что мертвецы позволяют управлять собой только оскопленному, как всем известно, что единорог подпускает к себе только девственницу...

  -- Эти глупые предрассудки давно опровергнуты и не имеют под собой никакой правды, - сказал Храфн Гадюка, быстро убирая руки под плащ.

  -- Конечно, - выкрутился Полутролль, - я и не говорю, что это правда, я только говорю, что Хакон, наверное, в это верит.

  -- Какое нам дело до того, во что верит Хакон, - злобно сказал чародей.

  -- Как ни крути, а допросить лазутчиков мы не сможем, - подытожил Полутролль.

   Арни скрипнул зубами.

  -- Скверно, - сказал колдун, - когда заканчивается действие похлебки?

   Полутролль пожал плечами.

  -- К вечеру, - сказал он, - как раз к тому времени, когда их поведут на казнь.

  -- Казнь нужно отложить, - потребовал Храфн.

  -- Никак невозможно, - упрямо заныл Полутролль, - если ее отложить, то завтра мы наверняка поймаем других лазутчиков, и образуется затор. Нельзя нарушать распорядок.

  -- А я говорю, что мы ее отложим, - поворачивая темный лик к хофдингу, тяжко произнес чародей.

   Хофдинг отпрянул.

  -- Вместо казни устроим сегодня допрос, - добил его Храфн.

  -- Хорошо, - наконец, согласился сломленный хофдинг, - мы устроим им допрос под пыткой. Он будет продолжаться всю ночь и весь следующий день, но, поскольку негодяи ни в чем не сознаются, мы подвергнем их долгой и мучительной смерти.

  -- Сознаются, и будут подвергнуты мучительной смерти, - поправил колдун.

  -- Не сознаются, - гнул свое хофдинг. - Поверь мне, я это чую, - проникновенно сообщил он, прикладывая руку к завязкам плаща.

  -- Почему ж они не сознаются, - искренне удивился Храфн, - если твои волчьи ребята не уступят в мастерстве лучшим палачам Европы? Ты скромничаешь.

  -- Не сознаются они потому, - объяснил хофдинг, - что перед пыткой мы вырежем у них языки!

   Чародей слегка подпрыгнул.

  -- Для какой же это надобности?? - изумленно вопросил он.

  -- А чтобы подольше помучались! - радостно заявил хофдинг. - Ведь если они сознаются, мы и попытать их толком не сможем. А если не сделать того, о чем я толкую, они сознаются довольно-таки быстро: мои люди, как ты справедливо заметил, не уступят в мастерстве лучшим костоломам Европы.

   "Свихнувшаяся живодерская морда", - подумал Арни. Язык у него так и горел, и он больше не пытался разговаривать.

   Хофдинг был безусловно заинтересован, чтобы захваченные в плен владельцы блюда и мертвецов не сказали ничего. У колдуна же были как раз противополжные интересы.

  -- Дорогой хофдинг, - с заметной угрозой произнес он, теряя терпение - с тобой сегодня положительно невозможно разговаривать. Кровожадность хороша, когда она наводит ужас на врагов, питая репутацию. Но следует разделять кровожадность для дела и кровожадность для удовольствия. Первая имеет гораздо более важное значение, и должна быть не только жестокой и беспощадной, но еще и разумной. В противном случае становится непонятным, чьи именно мозги были вымочены в соке того дракона, желудок которого вы купили у исландцев.

   От такого столь прозрачного намека Полутролль побагровел. Он решил не остаться в долгу.

  -- А я-то думал, - с деланной разочарованностью протянул он, - что знаменитый Храфн является мастером допроса и может вытянуть необходимые сведения даже у мертвого!

  -- Я могу получить сведения у мертвого, - нетерпеливо сказал Храфн, начавший потихоньку вызверяться, - но как я получу их у немого, которому какой-то глупый хофдинг, не знающий, куда приложить ручищи, взял да откромсал язык!

   Криво заухмылявшийся при последних словах колдуна Полутролль сделал последнюю попытку отстоять свое мнение.

  -- Э-э, любезный Гадючий Выползень, - протянул он, - допросить "языка" с языком легко. Это каждый может. Не думал я, что великий чародей ищет простых задач. Попробуй допросить его, когда у него нет языка!

  -- Ну, ладно, хватит, - грубо сказал Храфн. - Я проделал дальний путь и прибыл в город не для того, чтобы выслушивать неудачные шутки. Мы допросим лазутчиков сегодня вечером, когда кончится действие похлебки. И прошу тебя позаботиться, разлюбезный Хельульв, чтобы к этому времени все языки были на месте, если не хочешь, чтобы мы действительно поссорились, - на слове "действительно" Храфн сделал легкий нажим, но Арни увидал, как Полутролль вздрогнул.

   И с этими словами, давая понять, что разговор окончен, колдун повернулся и направился к выходу из хлева. Он отодвинул засовы и вышел наружу, даже не оглянувшись на хофдинга, которого оставил в весьма ожесточенном состоянии.

  -- Вот гадюка, - прошептал Полутролль, когда дверь за чародеем захлопнулась. - Ну ничего, ты здесь на моей территории, дражайший Храфн, посмотрим еще, чья возьмет.

   Затем, не взглянув на прикованных, он также ринулся к выходу, зло дернул дверь и вывалился наружу. Затем послышалось рычание. Арни напряг слух. До него донеслось, как Полутролль нещадно раздраконивает охрану, игравшую на посту в зернь. Кончилось тем, что он наложил на провинившихся денежный штраф и влепил каждому по пять плетей.