-- Да, и не вспомнил. Голову отрезали. Пожалуйте! - воскликнул Арни.
Он взял в руки голову бывшего скальда и посмотрел в мертвое лицо.
-- Бедолага Йорри, - задумчиво проговорил Ловкач. - Он был неплохим человеком, хоть и пьянчугой. Поэт из него был, конечно, так себе, и висы у него были довольно-таки глупые. Но зато викинг был хороший, и всегда угощал, когда у него водились марки, - если был в хорошем настроении... Ну не заслужил он такого конца!
-- Стать копченой головой в сундуке грязной бродяжки-вёльвы - это погано... - сказал Рагнар.
-- Да, - подтвердил Арни, - наш с тобой долг перед Йорри - похоронить его, - вернее, то, что от него осталось, - как положено, и насыпать хоть маленький, но курган.
Рагнар кивнул.
Работали молча. Могилы как таковой не получилось - просто Арни выскреб топором небольшую ямку в дороге, рядом с глыбой серпентина.
-- Топор совсем иззубрился, - вздохнул Арни. - Эх, и когда я только меч наконец себе приобрету?
-- Приобретешь еще, не расстраивайся, - утешил его Рагнар.
-- Конечно, - с серьезным видом сказал Арни, - но при наших с тобой денежных доходах можно до ухода в Вальгалу не успеть.
-- Зато тот, кто пришел в Вальгаллу налегке, пользуется большим почетом у Одина, - сказал Рагнар.
-- Думаешь? - пробормотал Арни. - Если бы Один любил голодранцев, сейчас бы все нищие земли стали королями...
Гробом для Йорри, точнее, для того, что от него сохранилось, решили оставить вёльвин ларец. Поскольку ничего более достойного поблизости все равно не было.
-- Прощай, Йорри, - сказал Ловкач, в последний раз посмотрел на мертвое лицо скальда и захлопнул крышку. - Интересно бы знать, где тело.
Рагнар вдруг вспомнил о костях, которые вёльва, гадая, трясла в мешке, но ничего не сказал. Смысла в этом не было: ведь теперь они рассеяны по окрестностям, и через несколько месяцев не будут отличаться от костей самой вёльвы.
Арни одолела меланхолия.
-- Нищим он пришел в этот мир, и нищим ушел из него, - сказал он, - ничего не скопил. Как и мы с тобой. И никто, я уверен, не узнает, как он погиб, - кроме нас, - не сложит вису, и о нем не вспомнит. Вот как бывает.
-- А еще бывает так, - сказал Рагнар. - Великий ярл вершит судьбы тысяч людей, ест на злате, в нужнике сидит на серебре. А потом трусоватый раб отрезает ему в свинарнике голову.
-- Это ты про кого? - быстро спросил Арни.
-- Не знаю, - удивленно пожал плечами Рагнар, - так, придумалось просто.
Арни заметно повеселел.
-- Ну, ладно, - сказал он, - главное, что нам с тобой пока еще ничего не отрезали.
И он бросил на крышку ларца горсть земли.
Курган соорудили из камней осыпи, тех, что были подъемными. Положив последний камень, венчающий вершину сооружения, Арни снял шлем. Некоторое время он молчал, затем пожаловался:
-- Ничего в голову не идет. Рагни, давай ты.
-- Почему я? - удивился Рагнар.
-- Вотана ради, не ломайся, - попросил Ловкач, печально посмотрев на потомка Собаки. - И так тошно. А у тебя хорошо получается.
Рагнар сдвинул шлем на лоб, погладил затылок. Потом оперся на топор и сказал вису:
-- Отринет воин тела члены,
Ум головы оставит тоже,
Но, коль не сядет на измену,
Себя он потерять не может.
-- Какую еще измену? - удивился Арни. - И как это воин может на нее сесть?
-- Откуда я знаю, - ответил Рагнар, - пришло оттуда, - он неопределенно ткнул рукой куда-то вверх и в сторону юга. - Мед поэзии!
-- А-а... Мед поэзии. Ясно. Ладно, - махнул рукой Арни, - пошли.
-- Стой, - сказал Рагнар.
-- В чем дело?
-- Подожди, - сказал потомок ярлов. - А воины Сигурда?
-- Что воины Сигурда?
-- Мертвые, ставшие мертвыми, - напомнил Рагнар.
-- Что - мертвые, ставшие мертвыми? - не понял Арни. - Хватит уже иносказаниями говорить!
-- Ну, наши мертвецы, - сказал Рагнар, - что погибли в бою с вёльвой.
Арни оглянулся. Поверженные мертвые воины уже не двигались, зверское выражение сошло с их лиц.
-- Куда? - спросил Арни.
-- В Вальгаллу, вестимо, - отвечал Рагнар. - В бою ведь...
-- Я не про то, - сказал Ловкач. - Их куда положим? Еще один курган?
-- О да, - сказал потомок ярлов, испытующе поглядев на Ловкача.
Но усталый Ловкач спорить не стал.
