Рагнар хотел дать ему подзатыльник, но промахнулся, как и Олаф Гундельссон.

   Длительные прогулки на свежем воздухе как ничто другое способствуют здоровому аппетиту. Ну, а хорошая трапеза требует после себя, как известно, хорошего отдыха. То есть здорового сна на свежем воздухе. И друзья вербер-ягеры не стали пренебрегать этим правилом. Устроившись, как смогли, среди разбросанной тут и там поклажи, они договорились вздремнуть четверть часика, а уж потом со свежими силами двинуться в дальнейший путь.

  -- Разбуди меня, как только солнце минует во-он ту ветку ели, - сказал Арни, уютно свернувшись калачиком на одеялах помощника мэра и обматывая голову бобровой шкурой.

   Ответом ему был богатырский храп потомка древнего рода, красиво отзывающийся далеким эхом в скальных пещерах Перерубленной Горы.

  -- Ну и ладно, - сказал Арни, пожал плечами и захрапел сам, удобно склонив голову на жирного лосося.

   Долго ли, коротко ли спали, неизвестно. А только солнце давно миновало ветку ели, и скрылось из виду за деревьями, а на землю вообще и место бивуака в частности опустились белесые летние сумерки, которым теперь предстояло простоять до самого утра. И настолько хорош и сладок был послеобеденный сон, что один Один знает, сколько бы приятели еще проспали, но вдруг дисгармонией ворвавшийся в трубный басовитый храп Рагнара и верхний регистр Ловкача некий посторонний звук прервал их идиллию и заставил открыть глаза.

  -- Слушай, по-моему, тут кто-то еще храпит, - недовольно сказал Рагнар, приподнявшись на локтях. - Невежа.

  -- Тс-с!

   Звук повторился.

  -- Не храпит, а рычит.

  -- Цверг?? - похолодел Рагнар.

  -- Подожди.

   Несколько мгновений приятели напряженно вслушивались в лесные звуки, повлажневшими пальцами стискивая рукояти топоров. Тут зарычали в третий раз, и оба ягера шумно выдохнули.

  -- Нет, это не цверг, - хихикнул Арни. - Это придурошный оборотень. Ты глянь, неужели мы с тобой попали эльву пальцем в глаз, и этот вермедведина действительно притащил девку в пещеры?

  -- Идиот, - сказал Рагнар, имея ввиду переродившегося берсерка. - Ну, как бы то ни было, плевать на него.

  -- Проклятье! - воскликнул Арни. - Ведь я просил тебя разбудить меня, когда солнце минует ветку ели!

  -- Он просил! - фыркнул Рагнар. - Может, прикажешь тебе и ужин в постель подавать, как Харальду Синезубому Датскому? Смотри, тоже без зубов останешься, - двусмысленно добавил он. - Недаром скальды говорят, что в королевстве данов давно все прогнило.

   Поняв, что обвинить Рагнара не получится, Арни сменил тему.

  -- Однако, мы проспали, - констатировал он.

  -- Сам вижу, - отозвался Рагнар, сладко зевая и прикрывая рот кулаком.

  -- Надо двигаться, - сказал Арни. Он нашел холодную ножку глухаря и теперь сосредоточенно обсасывал ее.

  -- Есть два "но", - сказал Рагнар, прополаскивая горло глотком пива.

  -- Какие?

  -- А такие. Во-первых, как ты объяснишь, что мы ушли с места, не выполнив того, для чего нас нанимали, и кинули всю Белую Селедку через стати восьминогого жеребца. Во-вторых, они пойдут по нашим следам.

  -- Ну, первое, это легко, - жуя, отвечал Арни. - Мы напишем им письмо, что ввязались в преследование непомерного оборотня и погибли в неравном бою.

  -- И потом попросили духов леса доставить последнее прости из загробного мира в этот, - Рагнар-то был не дурак.

  -- Ну, то, что мы погибли, пускай они сами догадаются, - поправился Арни, - мы набросаем изорванную в клочья одежду и подольем на землю крови.

  -- Ну, пусть, хотя я опускаю вопрос, чью именно кровь ты собираешься лить и чью одежду рвать, - начал ворчать Рагнар, который был, как известно, недоверчивым скептиком. - А со следами как, друг?

   Тут Арни еще раз удивил товарища, хитро заулыбавшись. Он, как всегда, полез за пазуху и достал оттуда кожаный кисет.

  -- Что это? - нахмурился Рагнар.

  -- Это - то, что я удачно приобрел вчера у подмастерья кузнеца, когда мы всей толпой таскались в кузню за снаряжением. Это порошок для заметания следов. Мажешь им пятки, и все. Ни одна собака тебя не найдет, даже такая, что нарисована на камне у причала Селедки. Между прочим, этот подмастерье - жульё еще то. Цену заломил - как за поэму Погубителя Скальдов! Хорошо, что я умею торговаться.

  -- Оно видно, - бранчливо сказал Рагнар. - Я имею ввиду жулика. А ты уверен, что зелье подействует?

  -- Конечно, уверен. Я ему сказал, что монеты Олафа, которыми я с ним расплатился, волшебные, и если он нас надует, то монеты превратятся в помет печеночной крысы, а от этого запаха, как известно, никакие заклятья не спасут.

  -- Слабое утешение, - буркнул Рагнар. - Но ничего не попишешь. Давай собираться.

  -- Давай. А то малолетки заскучают в засаде и припрутся обратно, с них станется.

   Наскоро собравшись (брать пришлось только самое необходимое, причем Арни ни в какую не хотел расставаться с золоченым блюдом, а Рагнар - с копченым окороком) друзья натерли пятки сапог чудодейственным порошком. Потом они быстро дожевали остатки глухаря, покидали кости в костер и двумя согласованными струями заставили пламя замолчать.