-- Может быть, опять боковой ход? - спросил Рагнар.

  -- Да не было никакого бокового хода, я следил, - заявил Арни. - Когда я смотрю, от меня мышь не скроется, - с достоинством прибавил он.

  -- Так пойдем же искать наших мертвых мышей, - предложил Длинноухий менее оптимистичным тоном. - Вернее, бежим...

   И - побежали. Длинно ли, коротко, неизвестно, - подземелье скрадывало расстояние, - но довольно долго. Ход продолжал постепенно, но неуклонно спускаться все ниже. Воды на полу становилось больше.

   Вдруг Рагнар принялся тормозить. Выразилось это в том, что он широко расставил ноги, откинул корпус назад, и поехал по луже, как древний император на колеснице, поднимая две широкие струи брызг и оставляя за собой пенный след.

   Затем раздался звон, и Рагнар остановился. Поспешающий за ним Ловкач сообразил, что потомка ярлов остановила какая-то невидимая преграда.

  -- Какого... - начал было он и вдруг замолчал.

   Тоннель упирался в широкую кованую дверь, которую без особенных натяжек можно было даже наречь подземными вратами. Она-то и остановила Длинноухого.

  -- Что за дверь? - выкрикнул Арни.

  -- Это железная дверь, - ответил Рагнар, ковырнув поверхность двери ногтем. - Кстати, она порядочно проржавела.

  -- Я - не спрашиваю тебя - из какого материала - она сделана, - с расстановкой произнес Ловкач. - Я спрашиваю, откуда она здесь взялась и куда, червяки кишечные, она ведет??

   Рагнар молчал.

  -- И какая подземная тварь ее здесь поставила, кому отрубить эти мастеровитые руки по локоть?

   Рагнар молчал.

   Арни дернул дверь. Дверь была заперта.

  -- И как, наконец, я тебя спрашиваю, наша развеселая дружина, наши певцы-мертвецы смогли сквозь нее пройти, а?

   Рагнар раскрыл рот. Он сказал:

  -- Не знаю.

   И опять замолчал. Ловкач сказал:

  -- Хорошо, - сказал он. - Хорошо. Так. - Он вытянул руки перед собой. Зыбкий свет факелов плясал на растопыренных пальцах рук. А может, сами пальцы плясали - кто знает...

   Арни быстро убрал руки, а через секунду он выхватил саблю и подес острие к двери.

  -- Разрубить дверь не удастся - она слишком толстая, - печально произнес Длинноухий, - это не поможет.

   Ловкач порывистым движеньем вытер пот со лба. Затем засунул саблю за пояс.

  -- Нну-ну, - сказал он голосом, колеблющимся от бешенства. - Ладно...

   Он отошел на шаг назад. Затем с яростным криком атакующего лесного кота прыгнул и нанес двери сокрушающий удар ногой. Дверь загудела.

   Бумм! Ловкач опрокинулся на спину и упал в воду, которой на полу тоннеля было предостаточно.

   Клокоча горлом, он поднялся из лужи. Посмотрел на дверь - та стояла.

  -- Что предпримем на этот раз? - осведомился Ловкач, уже более спокойным голосом.

   Все-таки холодная вода - превосходное средство для остужения умов.

   Ловкач подошел к двери и ковырнул ее пальцем. Дверь казалась очень массивной и надежной. Арни попробовал ее плечом.

  -- Тут даже моя Хельга не пособила бы, - признался он. "Хельгой" называлась секира Арни, реквизированная Полутроллем. Так же, кстати, звали племянницу ярла Хакона Сигурдссона...

  -- Если только вдвоем? - произнес Арни.

   Тогда встали с потомком ярлов плечом к плечу, взявшись за руки. Разбежались. Ударили. Еще разбежались, еще ударили... Разбежались и ударили в третий раз.

  -- Уф, - сказал Ловкач, потирая ушибленное плечо. - Тяжело. Если бы был у нас осадный таран!

  -- Да! - сказал Длинноухий. - Но у нас его нет.

   Однако неудача с лобовой атакой на дверь понудила Арни быть изобретательнее. Он опустился на корточки и принялся осматривать дверь с самого низа. Нерез несколько мгновений он вскрикнул.

  -- Что? - потребовал Рагнар, дыша в затылок.

  -- Тут замочная скважина, - сказал Арни, отстраняясь.

  -- Да, твоя правда, - подтвердил Рагнар, посмотрев. - Скважина для ключей.

  -- Так давай!

  -- Что давай?

  -- Ключи, олух! Ключи Полутролля. Если он хозяин подземелья, то на связке должен быть ключ от этой треклятой двери.

   Даже в свете факелов стало заметно, как побледнел Рагнар. Арни заподозрил недоброе.

  -- Говори уж, - махнул он рукой.

  -- Я отдал их мертвецам, - проговорил Длинноухий.

  -- Но зачем??

   Этого своего загадочного поступка Рагни объяснить не мог. Сейчас мы сказали бы: "Бес попутал". Но в те далекие времена Норвегия не приняла еще учения Христа, и понятие бесов было незнакомо.

   Положение казалось безвыходным. Вдруг неподвижно стоящий с каменным лицом и ожесточенно предающийся самобичеванию потомок Собаки пошевелился.