Однако, придя домой, ложиться спать он не стал, а вместо этого, напротив, снова ушел в лес. Пройдя тем же маршрутом, что и несколько часов назад, Вадим Анатольевич опять вышел к тому месту, где он нашел раненого Ротвейлера.

  На месте происшествия Вадим Анатольевич подобрал свои гантели и ружье Ротвейлера, и некоторое время ходил между деревьями, качая головой. Потом, наконец, он развернулся и вернулся обратно в поселок.

  Придя к себе, он обнаружил, что около его калитки со стороны улицы мнется Николай, старик Крематоров и еще кое-кто из посельчан. Вадим Анатольевич открыл калитку и впустил их.

  Николай долго мялся, не хотел говорить, ковырял носком сапога гравий, копался пятерней в волосах, потом, наконец, решился.

  Набрав побольше воздуха, он выдавил:

  - Анатольич... Ты это... Ты, конечно, молодец... Но, вообще, знаешь... лучше тебе, наверное, пойти сдаться, - и, как будто боясь, что его перебьют, быстро продолжил:

  - Может, тебя вообще отпустят! Он же бандит был! Мы все подтвердим, правда, Крематорыч?

  Старик Крематоров согласно закивал головой.

  - А может, условный срок дадут, - говорил Николай. - Мы все скинемся, адвоката тебе хорошего сообразим... А то, понимаешь, дружки его - они же весь поселок сожгут... Лучше уж, чтобы кто-то один, - тут он как будто спохватился, что сболтнул лишнее, и замолчал.

  - Я подумаю, - сказал Вадим Анатольевич с совершенно серьезным лицом.

  - Подумай, а! Но мы тебя не неволим. Ты пойми... И вообще... - тут Николай потерял нить мысли, безнадежно махнул рукой, и парламентеры стали уходить.

  - Н-да, - сказал сам себе Вадим Анатольевич, закрывая калитку.

  Он вошел в дом, переоделся и пешком пошел прогуляться в Перхуново, до больницы. Джипом Ротвейлера он решил больше не пользоваться.

  Шел Вадим Анатольевич неспешно, любовался видами осенней природы средней полосы, и потому путь до Перхуново занял у него часа три, и даже с минутами.

  В больнице он разыскал ночного доктора, которого, оказывается, звали Сашей, Александром Владимировичем. Тот пребывал в жизнерадостном настроении.

  - Все нормально, - оптимистично сказал он Вадиму Анатольевичу. Я его подлатал, реанимобиль забрал его в Москву, в Склиф.

  Вадиму Анатольевичу было интересно, откуда Саша взял здесь реанимобиль, но он сдержался и не стал спрашивать.

  - У меня там знакомый работает, так я его попросил присмотреть, - продолжал рассказывать Саша. - Сегодня же его прооперируют, думаю, выкрутится. Во всяком случае, шансы велики. Да это что, - он махнул рукой, - подумаешь, картечь в кишках! Вот мне знакомый случай рассказывал, - привезли к ним одного молодца, сына какого-то преступного авторитета. Его по ошибке вместо отца вместе с приятелем из автоматов расстреляли. Машина у них была бронированная, так они до нее добежать не успели. Причем приятель погиб, а этот парнишка, сын который, прикинулся мертвым. Ему тоже досталось. Так его еще менты после отхреначили дубинами - думали, что пьяный. В общем, привозят его: пуля в сердце - в сердце! - с нажимом повторил он, - пуля в печени, еще одна в кишках, одна в легком и одна в плече. Всего пять пуль. И что вы думаете? Выжил, бродяга! - Саша победно прицокнул языком, не в силах скрыть своего восхищения беспредельными возможностями человеческого организма. - Тот парнишка спортсменом был, кикбоксером, - продолжал он. - Ваш тоже на спортсмена похож. Вот вы говорите, что в лесу его нашли, так? - как бы невзначай спросил он Вадима Анатольевича.

  - Да, - сказал Вадим Анатольевич.

  - Я вот думаю, - сказал Саша задумчиво, - может, его вывезли?

  - В смысле? - не понял Вадим Анатольевич.

  - Ну, бандиты. Знаете, как людей в лес вывозят?

  - Не знаю, - признался Вадим Анатольевич.

  - Для обработки, - пояснил Саша. - Должника там, или конкурента. Или пацана из вражеской группировки. Парень ведь у вас явно непростой, - продолжал он, явно надеясь получить от Вадима Анатольевича больше информации.

  - Александр Владимирович! - крикнули женским голосом сзади. - Вас тут Бабаев срочно требует!

  - Иду! - откликнулся Саша, без особого энтузиазма, впрочем. - Ну, ладно, - сказал он Вадиму Анатольевичу. - Надо идти. Так вы попозже заходите, - ближе к вечеру. Тогда уже и информация будет.

  - Спасибо, - сказал Вадим Анатольевич.

  - Не за что! - уже поворачиваясь, крикнул Саша и, паруся халатом, побежал по ступеням к дверям.

  - До свидания, - сказал Вадим Анатольевич широкой Сашиной спине и вышел с территории больницы.

  Он решил прогуляться по поселку, зашел в столовую, а после, проходя мимо отделения милиции, неожиданно для себя столкнулся с Николаем. Николай повел себя странно: он сделал вид, что не узнал Вадима Анатольевича, отвел глаза, нахохлился, быстрым шагом дошел до угла ближайшего дома, завернул за него и скрылся.

  Вадим Анатольевич с удивлением посмотрел ему вслед. Он почесал в затылке, потом лицо его вдруг помрачнело. Он остановился, и казалось, что он обдумывает какую-то неприятную мысль. В конце концов он хлопнул себя по карману. Карман издал глухой звук. Вадим Анатольевич приподнял брови и засунул два пальца в карман. В кармане лежал бумажник Ротвейлера. Вадим Анатольевич вытащил его и раскрыл, и сразу же быстро засунул опять глубоко в карман.

  Результатом этих загадочных манипуляций стало то, что Вадим Анатольевич в Пыжи возвращаться не стал. Вместо этого он сел на электричку и уехал в Москву.