— А, ну прячь! — махнул рукой мужчина и стало явно понятно, что номер не прошел. Тем не менее мужчина явно развеселился и быстро открыв боковую дверь в машине показал Ло, куда ему следует двигаться.

Дебоширить Ло не решился. Если будет нападать на военных, а это явно они, то он окажется в тюрьме. Пусть лучше его депортируют, и он попробует еще раз. Дверь за ним захлопнулась после того, как он сел на неудобное сидение и пристроил рюкзак рядом. Один из парней, сидящих рядом что-то спросил, но Ло ничего не ответил только отвернулся к окну. Он был расстроен и не собирался ни с кем общаться.

Возможно если бы он заговорил, все бы пошло по-другому, но он отвернулся совершенно не слушая, то что говорят в кабине. Мужчина, который его посадил в машину и водитель.

— Все Вася валим в Мошанск! — сказал выходивший на улицу водителю.

— Игоревич, а это точно он? — уточнил мужчина. — С чего ты так уверен?

— Его отец, же точно сказал, что он собрался и пошел в город… — весело ответил Игоревич. — А я ведь ему сразу не поверил. Хотя парень хитер. Он мне сначала сказал, что не понимает ничего, а потом деньги пытался предложить! Представляешь!? — возмутился Игоревич.

— А ты и не взял?! Сам же говорил, что тебе все равно кого брать. Главное четыре человека! А с остальных можно и оленины взять, — поддел соседа водитель.

— Мне до пенсии осталось полгода! — отрезал мужчина. — Я всего лишь старший прапорщик, который повелся на офицерскую должность перед уходом на пенсию и который отдает себе отчет, что его могут уволить, не дав дослужить. В том, что два сына старосты Луханя, которых я забрал вполне могут рассказать отцу, как я их забрал мзды не взяв. А какого-то сына оленевода — отпустил. Нет мне такое не нужно. Да и зачем оно мне? Мне осталось на этот призыв найти четыре призывника. Вот они — план выполнен… Удивительно вообще три дня катались и никого найти не могли. А тут сразу четыре! Мне комиссар за этот призыв крови столько попил ты не представляешь! Кричит: Не наберешь мне людей — уволю!

— Бред! — сказал водитель. — Как так-то? Я вот не понимаю! Я, когда уходил на срочку, нас в военкомат по повестке вызывали. Все приходили, проходили медицинскую комиссию. Неявка на призыв — это уже ответственность, вплоть до уголовной. Да и так никто и подумать не мог, что можно откосить от армии спрятавшись.

— Все ты конечно правильно говоришь Вася! — ответил ему прапорщик. — Я тоже в инженерных всю жизнь прослужил и у нас так было. А вот сюда пришел за голову хватаюсь. Здесь же этих оленеводов и всяких кочевых семей очень много. Мужики же своих детей растили, чтобы им помогали, а не чтобы какую-то там Родину защищать. Это самые умные понимают, что так их ребенок, хоть мир посмотрит, а тут что? Ты же сам видишь, читают и пишут и можно в школу после четвертого не ходить. У моего малого из класса семь человек уже ушло. Все больше не пойдут.

— Да, кому ты это рассказываешь?! — возмутился водитель. — Я здесь уже двенадцать лет живу. Все это знаю. Я не понимаю, почему при всех новейших технологиях военные не могут всех пересчитать и ставить на учет! Это же правильно!

— Ой! — отмахнулся прапорщик. — Мы от столицы далеко и то, там не все в порядке. А тут еще у нас проблемы искать? Кому это нужно? Нормы выполняем. Парни, в армию уходят и возвращаются, других агитируют туда идти. У Лоинского призывника, говорит, на этот призыв очередь даже была от желающих. Сами пришли! А мне мой комиссар его в пример ставит… А что делать если он на должности семь лет! А я с войск и у меня еще город, с которым я не справляюсь.

— Эх! — выдохнул мужчина. — Все у вас военных вечно вот так вот…

— Как?! — спросил прапорщик.

— Да, через жопу! — ответил водитель

Учеба в воскресение? Немного похоже на садизм. В воскресенье нужно отдыхать и получать удовольствие и предаваться праздному ничего не деланию, особенное если ты учишься в выпускном классе императорского лицея.

Вот только для меня это не было садизмом. Я просто выполнял обещания, которые дал учительнице. Да и если быть честным, то у меня не было особых дел. По бизнесу мне нечем было заниматься. Все, кто хотел со мной работать из одноклассников получили свои задачи и работали автономно. Единственное, правило для них была конфиденциальность их работы на меня, естественно, за исключением случаев если им грозила опасность.

Китайцам моя помощь тоже не была — нужна ни здешним, ни тем, которые находятся в Поднебесной. Тем более я решил, что не должен привлекать к ним ненужное внимание. Ао передает Гале дела и вводит в курс последних событий.

Налаживать работу слугам по домашним делам — только мешать. Тренировки для меня сейчас не то чтобы под запретом, но перенапрягаться пока не восстановлюсь физически, нельзя.

Вот и остается, только чтение. Сначала я набросился на те методички, которые предложил мне дед и которые я должен был изучить по целительству. Просмотрев их вдоль и поперек и прочитав в каждом по первому параграфу, я отложил их в сторону. Слишком много терминов. Даже просто прочитать ради составления представления о том, что находится внутри было сложно.

И я, со спокойной душой отложил их в сторону. Потом мой взгляд наткнулся на книгу по этикету, но открыв на проблемном вопросе и постаравшись углубиться в него понял, что в следующий раз я сяду за нее только с наставником. Да и методички по целительству были написаны заумным текстом со множеством обозначений, которые я зря начал читать. Заниматься нужно чем-то одним и серьезно.

Поэтому, когда взгляд наткнулся на литературу. Я с радостью открыл учебник. Прочитав половину за несколько часов, понял, что это лучшее из того, что я сделал. Начать нужно с учебников, так как они легки и понятны для понимания.

Нужно спокойно прочитать их, выполнив свой минимум, а потом переходить к более сложным задачам. Целительство вообще отбросить на вечер и изучать методички перед сном.

— Господин, обед, — прощебетал голос служанки из коммуникатора. Я поставил задачу чтобы мне не приносили, а чтобы я спускался вниз. Толи из-за учебы, толи из-за того, что еще не восстановился, но я чувствовал будто сдуваюсь. Мне стало не хватать движения и активности. Поэтому решил для начала отказаться оттого, чтобы еду мне приносили в кабинет. Наоборот, я сам спускался и за небольшим столиком перекусывал иногда с Ао.

Вот только после обеда вернуться к чтению мне не дали. Причем обстоятельства, воодушевляющие. Подошла служанка, которая сообщила, что в гостиной меня ожидает Василий Петрович Писаник. Ао, которая была почти полностью в курсе моих дел, проинформировала слуг, кого впускать по первому требованию. Мужчина пришел и сообщил что, он пришел по моему приглашению.

— Что он заказал? Чай? Кофе? — уточнил я.

— Ничего, — ответила служанка: — Сказал, что подождет вас так.

— Понятно, — я остановился немного помедлив, а потом обратился к служанке: — Принеси нам зеленого чая, и управляющего под дверь в гостиную.

Девушка исчезла, а я осмотрел себя.

Я был одет в спортивный костюм, на раз а на ногах у меня были лодочки. Как-то не прельщало меня ходить в тапках по дому, а вот хорошо себя зарекомендовавшие лодочки очень даже подошли, как вид домашней обуви. Внешний вид у меня был неделовой…

Что же можно было бы пойти переодеться, но можно было пойти так, чтобы показать, что данная встреча ни к чему не обязывает.

Поднявшись в кабинет, забрал подготовленные на случай нашей встречи две тонкие папки. Не думал, что она произойдет так быстро. Наверное, я все же интересен отцу Марка.

Посмотрев на них, одну все же с трудом отложил. Мне очень хотелось заинтересовать его, но все-таки мы не в таких отношениях, чтобы показывать ему все.

— Здравствуйте, Василий Петрович, — произнес я, едва дверь за мной закрылась. Собеседник услышав открывающуюся дверь встал и подошел, чтобы поздороваться.

— Добрый Арсений Николаевич, — ответил мужчина.