— Я реалистка! Все именно так и буде! И не стоит сбрасывать это со счетов. Эта та реальность, которая сейчас вокруг нас, — все также холодно ответила она.
— Все же для начала поймите, что вы про меня точно ничего не знаете, потому что я тоже работаю, — сказал я ей, загибая палец. — Да труд у меня умственный, в основном, вот только думаю, вам не стоит рассказывать, что умственный труд — это гораздо более тяжелый хлеб чем физический. А еще я понимаю, что есть клановые, а есть простые люди. Разница в их социальном положении огромная. И это понимают все и ученики тоже. И не будут на меня смотреть, они как ни кто другой понимают, что все зависит от них самих.
— Я говорю не про труд и про разницу в социальном положении, а про сложности, которые это могут повлечь! — уверенно сказала учительница. Сложностей у ребят хватает и появляется еще одна.
— Сложности появляются и у меня, — сказал я.
— И какие же сложности, у наследника богатого клана? — с тихой издевкой спросила учительница.
— Ну, как минимум два раза за этот год меня успешно похищали и два раза пытались убить… — проникновенно сказал я, не говоря конечно, что во втором случае виноват сам, зато решил сказать ей другое: — Кстати, вертолет на котором вы летели, когда-нибудь сбивали над джунглями?… Нет? Попробуйте, очень интересные ощущения… Хотя, я не все помню у меня тогда от падения голова треснула…
Мария Николаевна смотрела на меня расширенными глазами, а после того, как увидела мою загадочную улыбку, после слов о треснувшей голове, сказала: — Издеваетесь? Записывайте в книгу. Я попалась!
— Послушайте, — примирительно поднял я руки вверх. — Не стоит все усложнять. Социальные статусы и все остальное приплетать. Я совершенно не понимаю, как мой случай, когда я пропустил учебу влияет на всех остальных учеников.
Я не собираюсь саботировать учебу и не собираюсь подбивать кого-то на это. У меня есть цель, влиться в местное общество наиболее полно и именно для этого я здесь. Да! — с нажимом сказал я, не давая ничего сказать: — Да! Я буду отлучаться по делам Рода. Они определенно будут и будут именно те, которые я не смогу пропустить или перенести на более позднее время, но это жизнь и не стоит от нее прятаться. Это нормально… И да, если такие случаи будут я не собираюсь у вас опрашиваться. По данному поводу, я должен лишь поставить вас в известность.
— Да вы хам! — встала она с кресла. За громкими словами пряча замешательство. Не так она представляла себе разговор, что-то в ее планах пошло не так и она это только что поняла.
— Я не хамлю вам… — спокойно сказал я и давая ей возможность отыграть разговор назад. — Прошу простить меня, если вам так показалось… Я не специально… Возможно, я слегка перегнул палку…
На моем третьем предложении она видимо поняла, что она может сохранить лицо и вовремя сориентировалась.
— Да, слегка, — высокомерно сказала учительница, но садиться опять на кресло не стала, а прошлась, взад-вперёд собираясь с мыслями. Однако я решил подстегнуть разговор в правильном русле и осторожно подбирая слова сказал: — Мария Николаевна, вы же сами знаете я тут недавно, хотя слышал о вас только положительные отзывы и сам мог убедиться, что вы реально волнуетесь за своих учеников. Давайте откровенно… Что случилось? Я же вижу, что наш разговор неспроста… Может я нарушил какие-то негласные правила?
— Нет… Советников, — медленно сказала она и пристально на меня посмотрела, скрестив руки на груди. Размер ее и так не маленьких грудей стал еще больше от чего они еще больше стали притягивать мое внимание. Учительница не была худой, но была сложена очень гармонично, к тому же интересное платье с блузкой и наброшенный на спину платок, в который она куталась смотрелись достаточно интересно и вызывающе. А я дал себе мысленный подзатыльник.
У меня уже достаточно давно не было девушки вот и заглядываюсь на учительницу. Красивую к слову учительницу, а она тем временем продолжила: — Дело в том, что у нас с вами возникли проблемы. Вчера, когда оказалось, что вас нет. Преподаватель специальных дисциплин… Богрянин, инициировал педсовет, на котором, как раз таки и спросил меня о том, где вы… Я не подозревая о его коварстве честно ответила. Именно на этом он и построил погоду. Рассказав про конфликт между вами и его братом нашим преподавателям, он заручился их поддержкой. К тому же добавил, что вы порочите честь лицея и вообще не понимаете где находитесь. О том, что вам нужно объяснить, как тут учатся и показать, что вы такой же обычный ученик, как и все.
— Именно поэтому я сегодня, написал целых пять контрольных? — спросил я у нее, осознавая наконец откуда теперь такое недовольство моей персоной возникло у учителей. А я, то думал, они просто из вредности.
— Почему пять? — спросила она. — По литературе тоже была?
— Нет, просто две было по химии… А по литературе нужно было стих рассказать, — ухмыльнулся я.
— Рассказали? — уточнила она с интересом.
— Рассказал! — подтвердил я и почему-то мне захотелось покрасоваться перед этой молодой девушкой. Не знаю, что на меня нашло, но я продолжил разговор уже немного в другом ключе: — Мне повезло, что Марк успел рассказать мне о этом еще после физики, когда мы поняли, что что-то идет не так и я успел его выучить за часть русского и перемены.
Да и остальные контрольные я решил смею надеяться на отлично. Только русский у меня хромает, многие правила я просто никогда не учил. Мне же специально не поставят ошибки?
— Это точно нет! — уверенно отмела мои слова учительница. — Здесь работают те, кто может ошибиться, но у кого есть профессиональная гордость. Поняв, что правда слегка отличается от той, которую им преподнесли, они должны изменить свое мнение… По крайней мере я на это надеюсь…
— Надеюсь, — сказал я. Не решив правда рассказывать, что тема преломления света, также была в конце учебника, но это не остановило учительницу физики и она смело включила его в контрольную.
— То есть вы считаете, что все под контролем? — неожиданно спросила Мария Николаевна.
— Если мне не поставят двойки специально, — выделил я последнее слово. — Тогда будет все хорошо. И мне не придется говорить учителям в лицо, что они не компетентны.
— А вы сможете? — совершенно спокойно спросила она, заинтересованно подняв бровь.
— Легко, — ответил я. — Программу, которая дается в выпускном классе я уже прошел. Точные науки знаю хорошо. Все остальное буду изучать, как и все.
— Плохо, — ответ был не тем, который я ожидал, однако ответ на этот немой вопрос я получил после того, как она пришла и опять села на кресло: — Дело в том, что когда у Богрянин поймет, что по большому счету до вас ему не добраться, он начнет наседать на класс… Может быть вы хотите перевестись в одиннадцатый «Г» или «В»? Вам же все равно…
— Нет, — ответил я, опять красуясь и говоря против воли, то что не хочу. — Мне уже предлагали такой вариант… Я отказался.
— Правда? — удивилась она, но тут же спохватилась: — Хотя какая разница. Очень жаль, сейчас бы не было никаких проблем.
— Проблемы были бы всегда, — туманно сказал я. — Однако с чего вы считаете, что класс пострадает?
— Потому, что я уже немного знаю Богрянина, — сказала она. — Разногласия между вашими семьями помешают учебному процессу, как бы независим этот процесс не был…
— Подождите! — поднял я руку. — О каких разногласиях семей идет речь?
— Вчера мы все узнали, что ваши родственники, грозились войной Роду Богряниных, — сказала она.
— А сейчас не грозятся? — уточнил я.
— Не знаю, — пожала плечами девушка.
— Я пытался, уверить своих родственников, что в потасовке не стоит искать злой умысел и как бы прискорбно для меня это не звучало, это обыкновенные пацанские разборки, — сказал я. — Больше никаких угроз не должно было быть. Я просил дать нам решить вопрос самостоятельно… Сегодня вечером позвоню брату спрошу, что по этому вопросу и завтра вам сообщу.
Звонок перемены прозвучал неожиданно. Время за разговором прошло неожиданно.
