– А что за повод? – скептично спросила Селеста.

– Он хочет поговорить об атеистах и обсудить дальнейшие действия. И на этот раз не собирается никого оставлять в неведении. Итак, что думает фаворитка короля о возвращении во дворец?

Озорно усмехаясь, Натаниэль взглянул на Селесту, но она покачала головой. Несмотря на то, что девушка хорошо ладила с Миро, она не верила в то, что в ней он видит королеву больше, чем в любой из двух других жриц.

– Я не фаворитка короля.

– Верно. Ты фаворитка принца, и это все, что имеет значение.

Натаниэль искоса наблюдал за Селестой. Она изменилась. С тех пор, как девушка узнала о своем происхождении и о том, кем были ее родители, она уже не была прежней. И он беспокоился о ней. То, что Селеста проводила ночи у могилы своей матери, – это одно, но то, что она не хотела говорить об этом с ним, – совсем другое, и это раздражало его. Самой жрице Нат, правда, сказал, что ей не обязательно говорить с ним об этом, но на самом деле Сын Солнца хотел именно этого.

Нат принял решение. Несмотря на то, что их отношения находились еще на начальной стадии и они с Селестой не говорили об этом открыто, а танцевали своеобразный «танец» узнавания друг друга. Но Натаниэль был не из тех, кто гонится за двумя зайцами, и хотел попробовать построить отношения с Селестой. А отношения включали в себя доверие. У Селесты были проблемы, и ей нужно было о них поговорить. С ним.

Предстоящее заседание Совета не улучшит состояния жрицы. Наоборот. Нат знал, что после нападения на дворец и похищения детей Божьих атеистами по стране ходили самые дикие слухи. Однако пока что, казалось, никто не догадывался о реальной связи Селесты с повстанцами. Так и должно оставаться. Жрица никак не могла повлиять на поступки своих родителей, но людям было свойственно стричь всех членов семьи под одну гребенку. Идиоты какие-то, подумалось ему.

Но сейчас Нат должен был попытаться сосредоточить свои мысли на заседании Совета, которое требовало его безраздельного внимания. И они вместе с Рыжей направились туда.

Войдя в зал, она села напротив него, между Симеей и лордом Адрианом.

Совет заседал не во дворце короля, где они жили во время своего пребывания в Солярисе, а в Народном дворце, внушительном здании из белого мрамора, где министры Сириона занимались своей работой. Именно здесь Нат проходил обучение, чтобы впоследствии пойти по стопам короля Миро.

Принц украдкой взглянул на Миро. Недавние события оставили на лице короля свой отпечаток. Он выглядел старше, чем несколько недель назад. Более уставшим и измученным.

Остальные члены Совета – министры и советники короля, а также септины и септоны провинций – выглядели столь же изможденными. Каждой провинцией страны управляла жрица. В ее подчинении находились септина или септон, которые, представляя из себя старших сестру или брата Ордена, регулировали в своем регионе все вопросы, касающиеся веры, в то время как жрица, помимо этого, брала на себя руководство в политических, финансовых и экономических вопросах. Яким, верховный септон Соляриса, сидел слева от короля, Нату было отведено место по правую руку от Миро.

Миро слегка кашлянул, и разговоры тут же смолкли. Взгляды всех членов Совета сосредоточились на короле. Нату было известно, что после нападения на дворец Сильвины уже было организовано несколько заседаний, однако ни он сам, ни жрицы на них приглашены не были. Король хотел пощадить всех, кто стал свидетелем нападения атеистов на дворец Сильвины, последовавшей за этим резни и похищений, которые осуществили мятежники. Каждый из них имел право на передышку. И каждый нуждался в ней. Больше всего – Селеста.

– Все вы знаете, почему мы здесь. Последние несколько недель после нападения на дворец Сильвины атеисты залегли на дно. Их не видно и не слышно. Из достоверных источников нам известно, – взгляд короля остановился на Натаниэле, – что виновниками этого нападения были атеисты-отступники. Их выдали свои же люди, и только так мы смогли спасти Божьих детей и их спутников.

Серые глаза Миро по очереди остановились на каждом члене Совета. В глубине его зрачков бушевал шторм. Дикий и неукротимый. Гнев короля на собственную неосторожность и тот факт, что он был вынужден наблюдать, пока его народ находился во власти этих людей, были понятны всем. Нат ощущал ту же ярость. И только вера в то, что рано или поздно атеисты получат по заслугам и именно он, Натаниэль, привлечет их к ответственности, держала эту ярость в узде.

– Вот уже более ста пятидесяти лет Сирион живет в мире. За это время не случилось ни одного достойного упоминания мятежа или восстания. До сегодняшнего дня. В этом году все изменилось. Атеисты, члены группировки, известной всем нам, выползли из своих нор и снова терроризируют нашу страну. На наших плечах лежит обязанность защитить наш народ.

Миро закончил свою речь и выжидательно воззрился на присутствующих.

Лорд Пим, министр юстиции, взял слово первым:

– Ваше Величество, я считаю, что мы должны действовать на опережение. Мы не должны ждать, пока атеисты нанесут новый удар. Мы оказались неподготовленными, и это было их преимуществом. Мы должны действовать, а не просто реагировать.

Министр юстиции ударил кулаком по столу. Его мускулистое тело подчеркивало каждое сказанное слово. Произошедший инцидент поселил гнев и в этом мужчине.

– И как вы собираетесь это делать? Мы не знаем, где находятся атеисты, не говоря уже о том, кто входит в их состав. Это все равно что искать иголку в стоге сена, – фыркнула леди Марин. Несмотря на то, что эта женщина была министром социальных дел, в ее глазах застыл холод. Натаниэлю так до сих пор и не удалось сблизиться с ней.

– Сирион не так уж велик, – возразил Пим, не сводя взгляда с женщины-министра. – Невозможно спрятаться так, чтобы оставаться совершенно незамеченными. Кто-то должен был что-то видеть. Такая большая организация не может перемещаться, оставаясь в тени.

– Вы должны осознавать стоимость такого предприятия. Поиски группировки могут быть осуществлены только военными и флотом, а содержание таких больших поисковых отрядов выльется в огромную сумму. Страна не может позволить себе такие расходы на постоянной основе, – вмешался лорд Ламонт.

Министр финансов, как обычно, был дотошен. Его голос звучал слишком резко и, определенно, с достаточной долей провокации. Как такой человек мог подарить жизнь двум столь невероятным детям, было для Ната загадкой. Каю и Нике принц доверял безоговорочно, чего совсем нельзя было сказать об отце этих двоих.

– Поиски не будут длиться вечно. Только до тех пор, пока мы не выследим и не уберем этих ублюдков, – проворчал Эмир. Адмирал королевской армии посмотрел на короля в упор. – Все солдаты, даже новобранцы, сами хотят найти атеистов. Им нужно отдать приказ, иначе они сойдут с ума. Если страна подвергается нападению, то военные должны получить разрешение предпринять что-то против этого. Они уже несколько недель только и ждут, когда мы примем решение.

Кое-кто из присутствующих кивнул, в том числе Пим, лекарь лорд Халид и Малия, жрица Сирены. Теперь фронты этой дискуссии были определены четко. Оставался только один вопрос: к какой из сторон присоединится король Миро. К тем, кто выжидал, или к тем, кто хотел действовать. Нат уже выбрал сторону. И надеялся только на то, что Миро выберет то же самое.

– Поиски, организованные военными и флотом, повергнут в панику всю страну. Наша задача – защищать народ, а открытая война против атеистов не служит этой цели. Население впадет в страх. Мы не можем этого допустить. – Лорд Венн обвел Совет взглядом. Министра обороны в королевский Совет приняли совсем недавно, но в связи с занимаемой должностью предстоящее решение в большей степени касалось именно этого человека. Его точка зрения Нату была понятна, но не убедила будущего монарха.

– Лорд Венн, мне понятна ваша точка зрения, я полностью согласна с вами в том, что защита народа всегда должна стоять на первом месте. Но страх и паника уже давно распространились среди населения. На решение с нашей стороны надеются не только военные. Народ тоже хочет, чтобы мы наконец-то что-то предприняли, – твердо заявила Селеста. Она сидела на своем месте с высоко поднятой головой. Лорд Адриан, посланник Самары, и Симея, сидевшие по обе стороны от нее, склонили головы в знак согласия.