Когда она помогала марфе снять с госпожи промокшую одежду и переодеть ее в теплые и сухие вещи, она заметила кровавые пятна на манжетах платья. Судя по отсутствию на коже Фазмы других повреждений, кроме царапин от осколков, кровь эта принадлежала другому человеку. Тому самому, как легко догадалась Рей, которого она встретила в коридоре сразу после падения госпожи из окна. Тому самому, который, вероятнее всего, к этому самому падению имел самое непосредственное отношение. Только… зачем?

Фазма была жива, но выглядела скорее мертвой. Дыхание и пульс были совсем слабыми, в сознание она не приходила. Рей, сидя на коленях на полу, рядом с постелью, почти физически ощущала как из тела госпожи по крупицам ускользает жизнь. И именно сейчас она осознавала насколько сильно, незаметно для самой себя, успела привязаться к этой высокой, насмешливой женщине.

Она могла бы подумать о том, что ее обвинят в случившемся. Конечно, в Галааде принято всегда искать виноватых, которыми, как правило, оказываются самые незащищенные слои населения. Это выглядело довольно логично: служанка закрутила роман с командором и решила избавиться от его жены, чтобы занять ее место. Но это было последнее, что беспокоило сейчас Рей.

Командор, конечно же, не заставил себя долго ждать. Как истинный темный демон, прячущийся во мраке, он всегда услужливо появлялся, стоило упомянуть его даже про себя. Но служанка была слишком опечалена для того, чтобы сердиться на него или держать дистанцию. Она поддалась минутному порыву и бросилась темному рыцарю на грудь, выплескивая в черную материю его одежд накопившийся водопад слез. Мужчина не рассердился, а как-то неловко обнял ее в ответ и по-отечески погладил по голове, утешая, словно разбушевавшегося ребенка.

- Пожалуйста, - взмолилась она, - скажите, что доктор в пути… что с ней все будет хорошо…

- Доктор в пути, - эхом откликнулся командор и все-таки отцепил девушку от себя, впрочем, очень осторожно и деликатно, - не волнуйся.

Рей энергично покивала кивнула и снова переключила свое внимание на пребывающую без сознания Фазму. Сейчас неподвижная и бледная, с этими ее благородными крупными чертами, она напоминала надгробие средневековой королевы. Не сложно было представить ее среди вечно зеленых лугов и кельтских крестов под раскидистым сухим дубом.

- Но ты должна быть готова к самому худшему, - зачем-то сказал мужчина, как будто служанка и без того не прокручивала подобные мысли в голове. Даже не о том, будет ли она обвинена в случившемся или как сложится ее судьба. О том, как опустеет этот дом без своей хозяйки. Вообще о том, что такое – полное отсутствие человека. И Рей ведь уже случалось становиться не только свидетельницей, но и виновницей чьей-то смерти. Но это были чужие люди. Поэтому слова командора разозлили бы ее, если бы он не продолжил свою мысль, окончательно выбив бедную служанку из колеи, - чтобы ни случилось, я позабочусь о тебе.

Рей перевела взгляд на хозяина дома и испытала очередной приступ негодования из-за проклятой маски, скрывавшей от нее его эмоции и выражение лица. Вроде бы такие нужные, важные слова, которые ей хотелось бы их услышать, но из-за этого досадного препятствия, такие же безличные и обесцененные, как и все, что он говорил. Вероятно, сама Рей в это мгновение была достаточно красноречива в одной своей мимике, поэтому мужчина решился взять ее за руку. На нем не было перчаток. И если обычно все было наоборот, то сейчас это ее пальцы были холодными, а его, обжигающе теплыми.

- Если ты думаешь, что ты вещь для меня, то ты ошибаешься. И мне очень жаль, что я заставил тебя считать подобным образом, - как-то глухо сказал командор Рен, - и уж точно ты больше, чем просто служанка.

Рей в миг забыла обо всем, что занимало ее голову накануне – и своей избранности и непостижимой силе, и даже о бедной, умирающей Фазме. Это было… действительно шокирующим откровенным признанием. Она уже было открыла рот, чтобы что-нибудь сказать или возразить, но не успела. Мужчина смутился своей искренности и поспешил ретироваться.

- Мне нужно узнать скоро ли прибудет доктор, - заявил он, выпуская ладонь девушки из своей руки. В этих словах не было никакого двойного смысла и напоминания об их маленьком секрете. Всего лишь попытка найти предлог для того, чтобы уйти. Рей же не нашлась, что сказать в ответ и только сдержанно кивнула. Возможно, ей стоило поблагодарить командора за то, что он оказался достаточно благоразумным, чтобы остановить вовремя развитие опасного разговора, но и для этого у девушки не было сил. Она была… поражена. Польщена. Взволнована, хотя имела полное право сердиться на себя за это в сложившейся ситуации, явно для того не подходящей. И все же эта маленькая откровенность дорого стоила.

«Больше, чем просто служанка, но тогда кто?»

Чтобы отвлечься, снова оказавшись в одиночестве, Рей вернулась к постели Фазмы и уселась подле нее на колени.

Мысли неслись со скоростью табуна диких лошадей, сбиваясь и обгоняя друг друга. Это… было признание, но только в чем? Слово любовь девушка не решалась произнести даже про себя, прекрасно понимая невероятность такого поворота… И все же…

«Не глупи, - вдруг вмешался голос в голове, - командор не равнодушен к тебе. Если Фазма умрет, он может добиться того, чтобы ты стала его женой. Ты ведь этого хочешь?»

Рей рассеянно посмотрела в лицо своей госпожи, даже во время беспамятства напряженное и суровое, как будто даже находясь в отключке женщина способна была испытывать боль.

«Ты можешь прекратить ее страдания, а заодно и свои».

Служанка тряхнула головой, пытаясь прогнать голос, как делала обычно в таких случаях, и вдруг сделала шокирующее открытие. Это был не тот голос, который был с ней всю сознательную жизнь. Чужой, инородный, не знакомый и в тоже время очень знакомый голос. Мужской. И Рей очень быстро догадалась кому он может принадлежать, но была настолько напугана этим осознанием, что не способна была признаться в этом даже самой себе.

Голос пастора Сноука.

«Это все может быть твоим. Этот дом. Эта постель. Этот мужчина. Только сделай это»

Сделай. Сделай. Сделай.

Рей протянула руки к грудной клетке Фазмы, слабо вздымающейся от тяжелого, болезненного дыхания.

Сделай.

Будет твоим.

Все это.

Он будет твоим.

- Да пошел ты к черту, старый ублюдок, - себе под нос прошептала Рей и закрыла глаза, пытаясь сконцентрироваться. Если в ней есть некая, непостижимая сила, способная восстановить обуглившееся яблоко, то почему она не может срастить переломанные кости и порванные сухожилия? Если она действительно так могущественна, как верят сестры в зеленых плащах?

«Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрёт, оживёт».

Вдох.

Достаточно просто захотеть.

«Оживи» - мысленно приказала служанка своей госпоже. Оживи. Оживи. Оживи!

Фазма шумно, хрипло вздохнула и выгнулась на кровати дугой, заставив Рей отпрянуть и отдернуть руки. Женщина шумно плюхнулась на подушку и зашлась сильным, глубоким кашлем. А затем открыла глаза.

Служанка вскочила со своего места и, уже было хотела броситься за врачом или командором, когда увидела их собственной персоной в дверях комнаты. Неизвестно сколько времени они наблюдали сцену чудесного исцеления, сохраняя молчание, по маске магистра Рен было не ясно, зато вид медика был красноречивее слов.

Фазма все еще часто дышала и растерянно оглядывала комнату расфокусированным взглядом.

- Что произошло? – прохрипела она.

Комментарий к Глава пятнадцатая. Рей творит чудеса

Обычно я тут пишу всякую шутливую хрень, чтобы разгрузить перегретый мозг и вас потешить. Но позволю себе высказаться о том, что часто беспокоюсь из-за того, что эта работа не похожа на “Sublata causa,…” по своему эмоциональному накалу. Утешаю себя тем, что изначально выше упомянутая писалась в состоянии адского эмоционального шторма и перегрева, когда как «прочитать и уничтожить» от начала и до конца шахматная партия, выверенная и продуманная, в какой-то степени постмодернизм и интеллектуальное упражнение над известными мне законами литературы и драматургии. Глупо их сравнивать, как своих детей, разных по набору генов изначально, но я не могу не делать этого. Не знаю зачем вам эта информация 🤷🏻‍♀️