Ну да, если бы он не оттолкнул его в падении, Рокэ не уцепился бы за деревце, а утопил бы своей тяжестью Дика и ушел следом.

«Юноша». Не «Окделл»!

Спокойно. Во-первых, рано на что-то надеяться, и вообще, они еще никуда не пришли. Ох, ноги! Дик преодолел желание растянуться на отдых прямо поперек тропинки.

— Монсиньор… (Ох, а в прошлый раз был «эр Рокэ»…) Не стоит отдыхать посреди лужи.

— Окделл, да угомонитесь ненадолго! — Дик внутренне сник, надеясь, что снаружи это не слишком заметно. — Отдохните хоть где-нибудь.

Ричард помог маршалу пересесть с ивы на более сухое и твердое место, плюхнулся рядом. Долго так не усидеть — они оба мокрые с головы до ног. Стащив грязный камзол, он встряхнул и выкрутил покрепче. Затем выжал плащ Рокэ — оказалось, они на нем сидели.

Пока он это проделывал, маршал вытащил из-за пояса пистолет, задумчиво оглядел — и небрежно швырнул в трясину.

Луна клонилась к горизонту, небо очищалось, становилось все холоднее. Долгожданный отдых грозил обоих заморозить. Усталый Дик сперва не обратил на холод внимания, но заметил другое — как начало потряхивать Алву. Разрубленный Змей! Он же потерял много крови! И замерзнет теперь легко…

— Двигаемся, монсиньор.

Так хотя бы он и сам согреется, и Рокэ на своей спине согреет.

Самая страшная часть пути осталась позади, и луна подсвечивала дорогу, потому они какое-то время продвигались довольно ровно. То ли Дик приноровился, то ли открылось пресловутое «второе дыхание», но он больше так не окунался, хотя периодически увязал выше щиколотки и оглашал болото произносимыми шепотом ругательствами. Ему скоро стало жарко, а сапоги все тяжелели и загребали грязь…

Когда Дик поднимался по склону долины, начало светать. Перед тем, как зайти в лес, он обернулся. Группа людей с факелами сосредоточенно преодолевала топи. Там, где он прыгал. Их было не меньше двух десятков и они медленно, но верно находили дорогу.

Дик даже чертыхаться не стал, просто так поспешно нырнул в лес, что выругался уже Рокэ — его стукнуло веткой по голове.

На тропу теперь можно было не выходить, главное — придерживаться направления. Тропу-то будут проверять в первую очередь. Хотя с собаками догонят все равно.

Ну, до этого еще дожить надо, сказал себе Дик, прибавляя ходу. Привалов больше не будет… До дороги осталось около мили. На дороге… может быть передовой отряд. Должны быть — хотя бы разъезды.

— Спокойно, Окделл, вы так во что-нибудь врежетесь, — окликнул его Алва. — Несколько мгновений ничего не решат.

— Вы… дума… ете? — скептически пропыхтел Дик и пошел чуть размереннее. Замедлять шаг не стоило — но не стоило и паниковать.

К сожалению, это сосняк, в нем все хорошо просматривается — но и двигаться по нему легко. Если бы не собаки, они были бы, наверное, уже в безопасности.

Когда от болота их отделяло полмили, ноги вновь решили высказать собственное мнение о происходящем. Ричарда зашатало, он довольно резко начал запинаться обо все, что только можно.

— Окделл, или вы сделаете привал — или скоро упадете и не встанете.

Дик ответил в том смысле, что успеет выбраться на дорогу.

— Что? — переспросил Рокэ удивленно — похоже, ответ вышел совершенно неразборчивым.

— Я… успею! — повторил Дик. Он постоял пару минут, упершись лбом в старую сосну, и двинулся вперед.

— Левее, — поправил Алва. — Нет, Окделл, стойте, кошки вас побери вместе с фамильным упрямством!

Несколько минут… несколько минут передышки. Руки как чужие, он не сможет взять шпагу…

Все-таки короткий отдых придал ему сил. И когда за деревьями коротко взлаял и захлебнулся пес, Ричард уже привычно взвалил на спину Алву и почти бегом ринулся к спасительной дороге. Напролом. Этот кусок пути он потом не мог вспомнить. Сейчас он еще вставал — а затем сквозь деревья уже проглянула светлая полоса.

А сзади…

Все. Он не успеет, понял Дик, услышав, как ветки захрустели за его спиной. Повизгивала собака.

Выстрел. Пуля оставила рваную метку на ближайшем дереве. Бежать некуда.

Ссадить Рокэ, осторожно, чтобы не причинить боль. Маршал остался стоять, оперевшись спиной о дерево. Драться он может и левой.

Их не двадцать все же. Меньше десятка. Должно быть, они разделились, войдя в лес.

— Дикон, — сказал один из них.

— Не… подхо… дите, — Дик высвободил шпагу. Рука деревянная… ничего, отойдет.

— Ричард, ты понимаешь, кого защищаешь? Между нами и Талигойей стоит только этот человек!

«А между ним и вами стою только я», — молча ответил Дик, делая пробные взмахи шпагой.

— Дик, отойди, я не хочу… — Этот человек когда-то сражался вместе с его отцом. Против Рокэ Алвы. Да, он не хотел.

Со стороны дороги послышался шум, топот копыт — группа людей углубилась в лес со стороны опушки — солдаты Талига! Разъезд! Они услышали выстрел!

Рокэ свистнул коротко и резко, подавая сигнал тревоги.

— Прости, Дик, — сказал бывший гвардеец, поднимая пистолет. Еще двое переглянулись и тоже достали оружие.

Дик шагнул назад и вправо, закрывая эра. Что-то толкнуло его в спину, что-то крикнул Алва… Последовало три выстрела, пришедшие из леса развернулись и бросились обратно. Некоторых настигли выстрелы, но большинство солдат вместо преследования врага бросились к лежащим.

***

Открыв глаза, он увидел тканевый потолок походной палатки и лекаря возле постели.

— Эр… маршал… — сказал он, еле разлепив губы. Это оказалось так же нелегко, как тащить маршала через болото.

Лекарь махнул рукой и кивнул кому-то снаружи.

— Господин маршал жив. И очень интересовался вашим здоровьем.

— Хо… — Дик с невероятным, невозможным облегчением провалился обратно в сумрак.

В следующее пробуждение ничего интересного, кроме кормежки, не произошло.

— Где мы находимся? — спросил он у помощника лекаря, принесшего ему полужидкую кашицу, «чрезвычайно полезную для выздоравливающих, любая тяжелая пища вам повредит!»

— Войско встало лагерем. Противник открытого столкновения избегает, разумеется. Господин маршал временно прикован к месту, рассылает разведчиков и собирает информацию.

— Как… его здоровье?

— Как и вы, сударь, идет на поправку. Отвратительный пациент, честно говоря, — проворчал лекарь. Дик подавился своим полезным для здоровья варевом.

— То есть?

— Игнорирует вполне разумные требования! Ему следует лечиться еще долго, а он уже сегодня пытался сделать выезд! — Помощнику лекаря явно хотелось пожаловаться. — Все эти великие люди ужасные пациенты, их даже не заставишь нормально лечиться… Если господин маршал не хочет остаться хромым, ему придется лежать!

«Хромым…»

— Вот вы, юноша, как полагается приличному человеку, получившему два пулевых ранения, лежите и выздоравливаете! И встанете на ноги еще раньше маршала, нарушающего режим и пренебрегающего правильным питанием.

Два! Выстрела было ТРИ!

— Эра маршала… тоже ранили тогда, в лесу? когда меня?

— Ах это… слегка задело, но при всем остальном это было несущественно, молодой человек. Да ему хватило и так, уверяю вас. Кто шины накладывал, вы? Я так и думал. Сударь, вы полный дилетант. Впрочем, в тех условиях большего требовать и не стоит.

У Дика пропал аппетит.

Дни шли. Навестить раненого зашел сперва Савиньяк, затем потянулись знакомые по Саграннскому походу молодые офицеры. От них Ричард узнавал, что все прекрасно, новостей нет, враг избегает столкновений, маршал выздоравливает и воюет в основном с лекарями… Известие о Герарде Арамоне, новом порученце Алвы, повергло Дика в глубочайшее уныние. Означенный Герард тоже стал забегать. И глядел на Дика с восхищенным уважением, что только сильнее портило настроение. Ибо ни восхищения, ни уважения он не заслужил… а если б заслужил, то от сына Арамоны ему их не надо.

От Алвы не было ни слова.

С каждым днем это все ухудшало настроение, с каждым днем Дикон уверялся, что, как только он выздоровеет, первыми словами маршала будет «В расчете, катись отсюда». Еще через неделю он уже на это надеялся — такой вариант и то был лучше бесплодного ожидания.