В битве при Аргенторате мы тоже одержали победу. Войска Хнодомара были повержены, несмотря на то, что его армия превосходила нашу армию по численности.

Это же касается и других битв – битва у Граупийских гор, битва на Каталаунских полях, в ходе которой сам Аттила вынужден был бежать из Галлии – все эти битвы не были выиграны случайно.

Уже давно великие разумы империи, такие как Клеомед и Птолемей, задумывались о том, чем мы являемся в этом крупном мире. Они с неутомимой страстью наблюдали за звёздами в ночном небе. Трудно сказать, правдивые ли доводы возникали в их головах касательно происхождения звёзд.

Но я уверен в одном – не всем доступна эта правда. Что если представить на минуту, что Римская империя не смогла бы выиграть столько битв самостоятельно?

Мой дед рассказывал мне, что в особо трудные моменты, когда поражение было близко, в небе загоралась огромная зелёная звезда, а на землю падали её осколки. Причем падали среди белого дня. Это были вовсе не те звёзды, о которых говорили нам великие ученые. Осколки падали близ лагерей, озаряли всё вокруг и открывали нечто, подобное вратам.

Осколки приносили на эту землю других существ. Они были разными: одни – маленькими и изящными, другие – огромными и суровыми. Только главнокомандующим и императорам довелось говорить с ними.

Никто так и не узнал, кто они и откуда. Одни называли их богами, другие – демонами. Но после дедовых рассказов ничто больше не заставляет меня сомневаться, что звёзды скрывают в себе множество тайн. И мы вовсе не одни в этом мире. Мы – здесь, на этой земле, но что ещё есть, кроме нас? Какие ещё земли? Какие миры?

Богоподобные существа обладали неизмеримой мощью, несравнимой с силой тысячей легионов. Их присутствие подарило нам заветные победы в битвах. Таким образом, каждый раз, когда наше великое государство находится на грани уничтожения, они приходят. Всегда, но не сегодня…

Мой дед был одним из немногих, кому удалось говорить с воином из другого мира. Он предрек этот день. Предрек день Падения великой Римской империи. Возможно, это неправда? Может быть, мой дед был умалишенным? Не исключено, но от реальности всё равно не убежишь. Все запомнят 410 год, как год взятия Рима. Короля тервингов, Алариха, мы не одолеем. И хотя это ещё не конец, начало этого конца положено здесь и сейчас.

Дед часто рассказывал об этой истории. А перед смертью он рассказал, почему он стал тем счастливчиком, которому удалось общаться с неизвестными. Если верить его словам, во мне есть какой-то «свет». И это свет, способный победить «тьму».

С этими мыслями Густавус поправил шлем у себя на голове.

«Гонорий допустил ошибку, договорившись с Аларихом. Нужно было предвидеть решение Сара атаковать своих собратьев. Теперь Аларих этого не простит, он никогда не поверит в то, что римская армия здесь совершенно не причем. Одно неясно – почему ошибка императора, ошибка одного человека, может так дорого стоить целому народу? Мой народ не заслужил этого. Мои солдаты не заслужили этого. И что теперь? Мы прячемся в собственном городе, ожидая атаки? Нет, мы просто умираем тут с голоду. Аларих только этого и ждёт. И где же теперь величие Римской империи? Почему мы сразу не вступили в бой? Теперь нам суждено умереть здесь».

– Мы же не проиграем, верно? – спросил задумавшегося легата солдат

– Конечно, нет. Мы можем умереть. Ты, я – все мы, но слава, наша слава, слава императора и всей империи будет жить вечно. В сердцах наших потомков эта слава будет жить до тех пор, пока империя снова не возродится.

С этими словами Густавус направился к своему отряду. Город был хорошо защищён, благодаря стенам Аврелиана и Сервия. Тем не менее, осада была невыносимой. С каждым часом всё больше людей изнемогало от голода. Когда войско совсем ослабнет, Алариху не составит труда пробиться через ворота. Значит, ворота стоит укрепить лучше.

– Вставайте, воины! – воскликнул Густавус – Нас ждёт последний бой, возможно. Мы должны дать отпор позорным тервингам.

– Командир, мы не победим врага, наши люди слабы, – ответил один из бойцов.

Легат окинул взглядом свой отряд. Ссадины на доспехах и лица с множеством шрамов создавали впечатление обо всех них, как о неистовых воинах. Однако поникшие легионеры и думать не могли о возможной победе. Никто не хотел драться. Сейчас мало кто из бойцов думал даже о голоде. В основном же, все они думали о своих семьях. Наверняка, кого-то уже нет в живых.

– Поднимитесь, вы же гордые воины Рима. Наша сила в нашей слабости. Мы находимся в трудном положении, но враги до сих пор не сломили наш дух. Император принял решение защищать юго-западные ворота. Там и сосредоточены все силы. В то время как в город проникнуть никак не получится, предательство – это то, чего больше всего боится империя. Возможно, это верное решение – обороняться там. Но нам не следует забывать о Саларийских воротах. Мы будем находиться там.

С этими словами солдаты двинулись к воротам. Силе духа ослабленных бойцов можно было позавидовать. Пятьдесят человек заняли позиции на крепости, остальные расположились внизу, защищая внутренний двор крепости.

День прошёл весьма ощутимо. Изнуренные бойцы не могли оказать никакого сопротивления врагу, и, тем не менее, ни один боец и глазом не моргнул, находясь на страже у ворот.

Каждый воин ослабевал, а секунды тянулись, как часы. И вдруг легионеры услышали радостные крики товарищей.

«Аларих уходит! Войска Алариха уходят из Рима!» – кричал легионер. Густавус не мог поверить своим ушам. Он поднялся наверх, чтобы убедиться в том, что только что сам услышал.

И правда, войско отступило. Такого поворота от Алариха никто не ждал, так как тервинги славились своей жестокостью и неотступностью. Что-то здесь было явно не так.

Войска тервингов не было видно, но перед вратами находились какие-то люди. Их было около трёхсот. Согласно донесению бойцов с Аврелиановой стены, Аларих отступил и оставил этих рабов в качестве подарка. Неужели лидер тервингов понял свою ошибку и решил извиниться подобным образом? В любом случае, никакие извинения уже не помогут умершим людям.

Легионеры искренне радовались. Люди на юго-западной стороне принял решение ослабить оборону из-за отступления противника, однако Густавус такого решения не принимал.

– Всем оставаться на своих местах! – кричал легат.

– Командир, тервинги отступают, они покинули нас, это наша победа. Наше терпение было вознаграждено. Давайте откроем ворота и заберём рабов…

– Я сказал, оставаться на местах! – стоял на своём Густавус – Это явно ловушка, мы не должны впускать этих людей!

В тот момент Густавус почувствовал сильнейшее напряжение. Будто судьба всего Рима сейчас лежала на его плечах. Явной угрозы больше не наблюдалось, однако легата почему-то не покидала мысль о незамедлительном поражении в том случае, если ворота всё-таки откроются.

Прошло ещё несколько минут. Легионеры жалобно смотрели на своего командира, надеясь, что тот отдаст приказ открыть ворота. Густавус почувствовал, как его сердце бьётся чаще обычного.

Вдруг всё вокруг озарила вспышка. Прямо посреди ночи. Легат поднял голову и увидел яркую зелёную звезду. Это же была та самая вспышка, о которой рассказывал Густавусу его дед. Неужели кто-то решил помочь римлянам выиграть битву? Яркое зарево осветило все окрестности и крепостную стену. Густавус увидел, что войска Алариха разбили новый лагерь на горизонте, а головорезы из отрядов налетчиков скрывались в роще. Ночью этого бы никто не заметил. Теперь-то все знают, что задумал Аларих.

Неужели спасение всё-таки близко? С этой мыслью Густавус снова посмотрел в небо и увидел, как другая сияющая звезда приближалась к земле, но излучала совсем другой цвет. Теперь всё вокруг озарило по-новому, на этот раз зловещим, багряно-лавовым светом, будто великое зло спускалось с небес на землю.

Красный шар стремительно приближался к воротам, и Густавус немедленно решил отойти от ворот и увести своих людей.