«Почему?» - спросил Кеннелли. Не получив ответа, он добавил: «Кто ты, Адриан? Что ты?"

  На самом деле он не ожидал ответа, и прошло несколько секунд, прежде чем Адриан ответил. Когда он, наконец, заговорил, он говорил очень тихо и тоном, который Кеннелли не мог прочитать, но от которого его побежало.

  «Мы вроде ... Стражи», - нерешительно сказал он. «Я и ... некоторые другие».

  "Другой? Какие еще? Кеннелли подался вперед на сиденье. "Был ли Смит одним из вас?"

  «Смит?» Адриан покачал головой. Казалось, это предположение его позабавило. "Нет. Смит знал немного больше, чем ты, Кеннелли. Нас ... немного. Всего лишь горстка. Но есть много тех, кто работает на нас, и еще больше тех, кто работает на тех, кто нам служит. Наша работа невероятно важна ». Он замолчал на секунду, затем добавил, тише и снова с этим устрашающе пустым взглядом:« Ты действительно хочешь знать правду, Кеннелли? »

  Кеннелли подался вперед еще дальше, и ему пришлось поспешить поправить позу, чтобы не потерять равновесие. «Да», - сказал он.

  "Тебе это не понравится".

  «Что мне еще меньше нравится, так это банальности», - сердито ответил Кеннелли. Он яростно указал на два оружия на сиденье рядом с ним. «Вы хотите, чтобы я кого-нибудь за вас убил? Не думаю, что мне это нравится. Особенно, если не знать почему ». Это была неправильная тактика. Адриан на долю секунды опустил укрытие, и Кеннелли увидел человека, стоящего за ним: слабого, глубоко напуганного человека, который, по сути, был ничем.

  искал ничего, кроме помощи. Но он не был человеком, на которого можно было оказывать давление. Кеннелли мог ударить себя. Казалось, он забыл все, что когда-либо узнал.

  «Не говори мне, что это для тебя в новинку», - холодно сказал он. «Сколько людей ты убил за свою жизнь, Кеннелли? 10? Сотня? "

  «Ни одного», - сердито ответил Кеннелли. «Может быть, не своими руками», - ответил Адриан. «Но сколько жизней вы выбрали?» «Это ... другое дело», - защищаясь, сказал Кеннелли. Конечно, это не так, и Адриан даже не удосужился ответить. Не имело значения, убили ли вы человека собственными руками или отдавали приказ погасить жизнь. Возможно, это было еще хуже, и, возможно, гнев Кеннелли во многом объяснялся тем фактом, что он впервые сам почувствовал, каково это - получить такой приказ вместо того, чтобы отдать его. «Я никогда не делал этого без причины», - объяснил он. «Я знал почему».

  «И ты верил в эту причину?» - спросил Адриан. «Честно говоря, Кеннелли, впервые в жизни. Вы никогда не сомневались в том, что сделали? "

  Он просто подумал, что загнал Адриана в угол? Нелепый.

  Адриан глубоко вздохнул, и внезапно вся сила, казалось, улетучилась из его тела. Он практически рухнул на глазах у Кеннелли. Когда он продолжил, он просто прошептал. «Мы всегда были уверены в том, что делаем», - сказал он. «Мы знали, что это правильно. Поймите меня правильно, Кеннелли - это не имело ничего общего с догадками или какой-либо смутной возможностью. Мы всегда знали, что это произойдет в какой-то момент, но не совсем то, когда и где. Но мы думали, что готовы ».

  Он ненадолго замолчал, и на этот раз Кеннили был достаточно умен, чтобы не перебивать. Адриан хотел поговорить.

  То, что он сказал, было настолько важным, что ему пришлось поделиться этим с кем-нибудь, если давление не станет слишком невыносимым. Через некоторое время он продолжил.

  «О да, мы думали, что готовы. Так долго ... Но мы потерпели неудачу. Может, у нас действительно не было шанса. Как ты думаешь, Кеннелли, есть вещи, которые обречены на провал, просто запустив их? "

  Кеннелли молча кивнул. Внезапно у него появилось ощущение, что он больше не хочет знать, что ему сказал Адриан.

  «Вы хотите знать, о чем идет речь», - продолжил Адриан. Он выздоровел; не полностью, но достаточно далеко, чтобы выпрямиться на сиденье и спокойно встретиться взглядом с Кеннелли. «Да, я считаю, что у вас есть право знать. Вы должны убить этих людей, Кеннелли. Если возможно, все три. Прежде чем одна из их печатей будет сломана. «

  Кеннелли насторожился. «Это был очень странный выбор слов, - подумал он, - но определенно не случайно. «Почему?» - спросил он. "Что они с тобой сделали?"

  Адриан грустно улыбнулся. «Что бы ни делали эти трое в своей жизни, - сказал он, - это не имеет ничего общего с тем, зачем мы здесь, Кеннелли. Видишь ли, может быть, это цена, которую я должен заплатить. Я приказываю тебе уничтожить три жизни невинных людей, и я один буду нести ответственность за это. Не она. Я отпущу тебе грехи, Кеннелли, насколько смогу. Это моя ответственность. Что бы нас ни ждало, когда ... все закончится, я предстану перед своим судьей, а не перед вами. Кеннелли даже не был уверен, что правильно понял слова Адриана, но когда он это сделал, и все эти разговоры об отпущении грехов, ответственности и Последнем Суждение подразумевалось в религиозном смысле, тогда это было не так просто. Нисколько. Кроме того, Кеннелли даже не верил в Бога. Он был сыном стойких атеистов, и у него