«Это было ... нет ... не галлюцинация, - нерешительно ответила она, - если ты это имеешь в виду. Я ... мне показалось, что я что-то слышал ".

  "Звук?"

  "Есть что-нибудь еще, что вы можете услышать?"

  Свенсен оставался серьезным. «Вы что-то слышали», - повторил он. «И это напугало тебя».

  Она неохотно кивнула. «Что-то вроде того ... Но я снова чувствую себя неплохо. Вы зря теряете время, доктор ".

  Свенсен равнодушно пожал плечами. "Едва. В лучшем случае, деньги вашего мужа. - Он ухмыльнулся, как будто пошутил, и начал закатывать ей рукав быстрыми рутинными движениями.

  «Тебе не нужно меня обследовать, - сказала Лиз. Она попыталась отдернуть руку, но Свенсен удерживал ее с удивительной силой.

  "Я знаю. Но я все равно это делаю. Пожалейте бедного деревенского врача. И я должен что-то написать на счете, не так ли? "

  Лиз пришлось смеяться против своей воли. Она колебалась мгновение, затем откинулась назад и позволила ему внимательно ее осмотреть. Она все еще чувствовала себя неловко из-за этого; только прикосновение его неуклюжих, вспотевших рук вызывало у нее дискомфорт. Но она также понимала, что это сопротивление не было лично для Свенсена - она ​​ненавидела бы любое прикосновение в тот момент, даже прикосновение Стефана. Напротив, ее отвращение к Свенсену теперь быстро исчезало, особенно с учетом того, что она считала, что чувствует, что он действительно знает свое дело. Его внешний вид и движения по-прежнему напоминали ей больше мясника, чем врача, но он осматривал ее быстро и регулярно, задавал много точных, сжатых вопросов и, казалось, не делал лишних движений.

  Для Лиз это был совершенно новый опыт - Свенсен была совсем другим врачом, чем она привыкла. Но внезапно она перестала быть уверенной, действительно ли его путь был хуже. Она не хотела бы доверять ему, если бы у нее было какое-то экзотическое или сложное заболевание, но он казался идеальным для той роли, которую он должен был сыграть здесь. И он излучал то, что было, возможно, так же важно, как превосходный опыт его коллег в городе: безопасность. Каким бы неудобным ни было его прикосновение, оно в то же время наполнило ее спокойствием. Каким-то образом она чувствовала себя ... защищенной только потому, что он был там.

  Когда он закончил, он с трудом сложил свои инструменты и откинулся назад, скрестив руки на груди. Его взгляд надолго задержался на ее лице, и Лиз не могла понять, было ли то, что она читала, издевкой, или беспокойством, или облегчением, или всего понемногу.

  «Ну, доктор?» - наконец спросила она. «Сколько мне еще жить?» Свенсен задумчиво посмотрел на нее. «Трудно сказать», - серьезно ответил он. «Я не специалист в таких случаях», - на мгновение он задумался. "Может быть ... может быть, лет пятьдесят ... около", - наконец сказал он. «Но это только оценка, никаких гарантий. Не вини меня, если это займет больше времени. - Он мимолетно улыбнулся, но тут же стал серьезным и снова посмотрел на нее таким странным взглядом.

  «Тц, цз», - сказал он. «Органически вы здоровы, как лошадь, если вы позволите мне сравнить. Может быть, немного перенапрягался ".

  «Видишь ли, - торжествующе сказал Стефан, - что я сказал!»

  «Но не очень плохо», - невозмутимо продолжал доктор. «Ни в коем случае это не вызовет нервного срыва. Только не с такой молодой сильной женщиной. Но должна была быть какая-то причина. Возможно, вы расскажете мне, что случилось ».

  Лиз заколебалась. Сама мысль о том, что ей придется поговорить об этом - с таким совершенно незнакомым человеком, как Свенсен, - заставляла ее чувствовать себя неловко. Но в конце концов она преодолела себя и рассказала ему все, сначала нерешительно и с очевидным преодолением, затем быстрее и поспешнее, как будто теперь, когда чары были разрушены, она больше не могла остановить поток речи сама, прежде не все, но и все было на самом деле. Она ничего не упустила, начиная с инцидента, произошедшего накануне утром, рассказывая о своем странном опыте в лесу, и заканчивая сегодняшним инцидентом. Она не сказала всего двух вещей - ничего о кровоточащей двери (она до сих пор этого не помнила) и ничего о Полуночном озере и его ужасных обитателях, хотя она знала, что без этого знания ее обрушение должно было казаться даже невнимательным. Для Свенсена это еще больше озадачило, потому что он был совершенно немотивирован. Но теперь она была твердо убеждена, что по крайней мере эта часть ее опыта была чистым воображением. Она никогда не была в лесу. Как будто голос Существа сказал: чудовище было внутри нее.

  «Это ... интересно», - пробормотала Свенсен, когда она закончила. Он улыбнулся. "Но тоже довольно безумно, не так ли?"

  «Может, я просто сошла с ума», - ответила Лиз.

  «О, я не это имел в виду», - ответил Свенсен. Он улыбнулся, сел поудобнее и постучал по виску. «Время от времени каждый из нас сходит с ума», - серьезно сказал он. «Но это совсем не плохо. Плохо только тогда, когда вы просто игнорируете это. Обычно это предупреждающий знак. Духовная боль, если хотите. Это может иметь безобидные причины ».

  "Или не."