"Сталь?"

  Она снова покачала головой. "Я незнаю. Но путь к свободе лежит через «Маджестик», и поверьте мне, Бах - меньшее зло ».

  «Я больше не хочу слышать от Баха», - сердито сказал я и снова оттолкнулся от стены. «Я собираюсь ударить его на этот раз, поверьте мне. Если есть хоть малейший шанс, я его обману ».

  Ким не ответила, но и в этом не было необходимости. Я все равно знал, что с ней творится: она просто хотела уйти отсюда, и мое великое обещание показать Баха на этот раз прозвучало для нее, как заявление политика, что он снизит налоги после следующих выборов.

  «Тогда пошли.» Я подтолкнул себя вверх по лестнице, по прямому пути к нашей гибели или в направлении спасения, кто знал? Мы спотыкались и карабкались вверх по аварийной лестнице, а я пытался держаться за перила одной рукой; Я все еще не был уверен, что стою на ногах. Под нами гром нарушил жуткую тишину, которую иначе нарушали только звуки наших неустойчивых шагов. Бетон содрогнулся.

  «Пошли», - сказал я Ким, которая стояла в нескольких шагах от меня. «Я не хочу взрывать коробку».

  Как можно быстрее, мы помчались по лестнице еще раз на разворот. А потом я резко остановился; Ким наткнулась на меня.

  «Что это?» - спросила она, тяжело дыша.

  Нам преградила путь массивная стальная дверь, чудовищная дверь с массивными засовами и замками. Я почувствовал, что это означало: это был выход из этой загадочной области, которую инопланетяне построили много десятилетий назад. И вход в Маджестик.

  «Если эта дверь будет заперта, мы окажемся в ловушке ...»

  «Тихо, - прервала Ким. «Я что-то слышу».

  И действительно: с другой стороны послышалось легкое гудение, потом что-то вроде стука и пиления. «Думаю, у нас будут посетители», - я вытащил револьвер Стила из-за пояса. Он был непригоден, но все же заставлял меня чувствовать себя в безопасности; он определенно был достаточно хорош для блефа.

  Едва я успел продумать эту мысль до конца, как дверь распахнулась передо мной.

  Я крепко держал револьвер. Кимберли схватила меня за плечо и обняла. Мы инстинктивно прижались к перилам как можно дальше, чтобы нас заметили только в последний момент. Нам повезло: дверь открылась в нашу сторону, отбрасывая тени и скрывая нас, как мать, пытающаяся обезопасить своих детей. С этим у нас, по крайней мере, было преимущество сюрприза на нашей стороне.

  Снаружи проникал яркий свет. Сузив глаза, я узнал тени трех человек, брошенных на ступеньки перед нами. «Лестничный пролет», - сказал кто-то. Голос казался странно знакомым, и мое сердце колотилось. «Но никого не видно. Кажется, здесь все спокойно ".

  «Хорошо», - это явно был Бах. «Как только появятся другие, мы рассмотрим всю историю поближе ...»

  Откладывать конфронтацию не было смысла. Хотя мои руки были почти парализованы от страха, а ноги дрожали от напряжения, я прыгнул вперед с револьвером в руке. Это был скорее импульсивный поступок, чем запланированное действие; мы не могли позволить себе ждать подкрепления, объявленного Бахом.

  Трое мужчин, которые внезапно столкнулись с моим оружием, посмотрели на меня с удивлением: Бах, его руки, как всегда, без оружия, мужчина рядом с ним с связкой ключей или набором отмычек в руке и перед ним самый опасный из них, очевидно, его только что толкнул пистолет назад.

  Это был Альбано, стоявший прямо передо мной, без солнечных очков, с ослабленным галстуком и грязной курткой, разорванной на левом рукаве, и с противогазом, болтающимся на шее. На его щеке была свежая ссадина, а глаза были мутными и болезненными. Я никогда не видел Альбано в таком состоянии; для него было важно правильно и спокойно относиться к любой ситуации.

  Однако его реакция не пострадала; его рука вернулась к кобуре, и он наверняка вытащил бы пистолет, если бы я не остановил его громким «Не надо!»

  «Не делай этого, Фил, - тихо продолжил я. «Я не в настроении для обсуждения, и я совершенно не боюсь пристрелить вас. Просто вытащите пистолет, бросьте его на пол и подтолкните ко мне ногой ".

  Альбано нахмурился, но на мгновение уронил руку. «У тебя нет шансов, Джон», - сказал он, в то время как Бах не заминировал позади себя. Третий мужчина тоже просто стоял на месте. «Даже если ты застрелишь меня - живым из« Маджестика »не выберешься».

  «Не волнуйся, черт возьми. Если ты не перекинешь пистолет, я сначала прострелю тебе левую ногу, потом правую ... "

  Это сработало в Альбано; казалось, он взвесил свои шансы, но его расчеты, похоже, не оправдались. «Очень хорошо», - наконец ответил он. Он, должно быть, понял, что я был абсолютно серьезен. Медленно и осторожно он вытащил свое оружие из кобуры и бросил его. Он упал на землю и остановился в нескольких дюймах от его ноги.