Товарищ Рабинович спрашивает:
- А если внешний вид человека обманет вас? Если уже несколько поколений его семьи живут в Москве, и он родился здесь, стал, например, аспирантом филологического факультета МГУ и направляется в Ленинскую библиотеку укрепить свои знания.
- Если он такой супер-пупер образованный, значит, должен будет хорошо знать русский язык и сдаст наш экзамен, - бойко отвечала Варвара.
- Интересно-интересно! Поделитесь со слушателями, что это за экзамен?
- Если дело с остановленным нами гражданином дойдёт до спора, мигрант он или нет, мы предложим ему произнести скороговорку: 'Шла Саша по шоссе и сосала сушку'. И сразу станет понятно - московский аспирант он, спешащий в библиотеку, или праздношатающийся мигрант. Я провела такой эксперимент на нашем дворнике-киргизе. Обхохочешься!
Не только Варвара проводила такие эксперименты с дворником и праздношатающейся по шоссе Сашей. Её одноклассники тоже обхохатывались, проводя подобные опыты в своих дворах. И пока каждый из них не доложил о нюансах своего издевательства над дворником, товарищ Рабинович никак не мог угомонить 9 'б'. Наконец он смог задать Варваре напрашивающийся вопрос:
- Ну, и как поступит ваш Патриотический патруль с провалившим экзамен?
- У нас в тачке будут лежать заготовленные на такой случай мётла. Вручаем одну из них провалившему экзамен гражданину и на мотив известной песни хором поём: 'Бери метлу, мети асфальт...'
Собравшиеся в кабинете товарища Скалина партийцы в общем и целом одобрили патриотическую задумку Варвары Печенеговой и её одноклассников, а мы с Васей переглянулись: а сможет ли сдать экзамен Патриотическому патрулю из 9 'б' тот аспирант-филолог из МГУ? Ведь для того, чтобы справиться со скороговоркой, нужна не столько образованность, сколько особая вертлявость языка. А тут, хоть ты и пяток университетов закончи, и из Ленинки не вылазь, но такой вертлявости не добиться, если она тебе природой не подарена.
...И вот место, где будет происходить генеральная репетиция 'Вхождения во власть', как говорится, согласовано со всеми сторонами. Его главное преимущество перед всеми другими помещениями, на которые могла рассчитывать НПБУ, - намного большая престижность и намного большая вместимость.
Прежде, чем перейти к порученной нам же разработке финальной части пути товарища Скалина к месту проведения торжественного события, спрашиваю у Васи и Мони:
- Друзья, а не будут ли нас потом мучать угрызения совести?
- Это что же грозит нам такими мучениями? - удивляется Моня.
- А то, что мы обманом поставим товарища Скалина в то положение, которое мы для него готовим. Обманом!
- Люди, приговорённые товарищем Скалиным к физической ликвидации, не должны мучаться угрызениями совести за постановку его в любое положение и любым способом, - не сомневался Моня.
- А как ты, Вася, смотришь на эту проблему? - спрашиваю я. - Перед тобой, как фаворитом товарища Скалина, этот вопрос может встать особенно остро.
И Вася не предвидел никаких угрызений совести:
- Никакой проблемы не будет. Из того положения, в которое мы поставим товарища Скалина, он выйдет даже без лёгких телесных повреждений.
Подвожу итог недолгой дискуссии:
- Итак, никто не должен будет ожидать от нас никаких угрызений совести после того, как мы поставим вождя НПБУ в то положение, которое готовим для него. Ни товарищ Скалин, ни прогрессивная общественность, ни мы сами.
- Откуда начнём путь? - переходит к делу Вася.
- А давайте сделаем старт пути товарища Скалина к месту проведения репетиции его вхождения во власть символическим, обещающим ему успех в предстоящем мероприятии, - предлагаю я. - Начнём его от памятника Суворову.
- А что, если обогатить этот путь ещё одним победным символом, - тут же предложил Моня.
- Ну-ка, ну-ка, Моня, что ты придумал в этот раз? - я уже немного ревновал к замыслу Мони.
- В нужный момент надо будет подать к памятнику Суворову белого коня. На нём товарищ Скалин, в сопровождении пеших товарищей, и доберётся до места, где будет происходить торжественное событие.
- Чей конь? - спросил было я, но тут же отменил вопрос: - Ах да, понятно. Правильно, очень удобно будет.
Васе тоже понравилась задумка Мони.
Из принятия всеми нами этого предложения вытекал наказ для фаворита товарища Скалина, который я и огласил:
- Товарищ Василий должен будет перетрясти Древний Рим, Древнюю Грецию, да и более поздние времена, и, как бы ни брыкался товарищ Скалин, а убедить его в том, что без белого коня ему не обойтись...
...Товарищу Скалину до этого никогда в жизни не приходилось садиться на коня. Хозяева красавца жеребца помогли вождю НПБУ взобраться в седло и, на всякий случай, какими-то ремнями и хитрыми узелками надёжно закрепили его в нём.
Чубчик сразу прекрасно понял, что от него требовалось, не дёргался, шёл самым медленным и спокойным аллюром, который знатоки назвали 'шагом'. Такой аллюр позволял сопровождающим товарища Скалина матросам 'Авроры', подпольщикам Н-ского порохового заводы, ивановским ткачихам, путиловским рабочим, дехканам Горного Бадахшана, другим представителям рабочих и крестьян, 9 'б' во главе с Варварой Печенеговой и нам с Васей не отставать от него. Почти все в нашей не очень многочисленной колонне размахивали новенькими флагами НПБУ, украшенными птицей Феникс, и скандировали здравицы в честь её вождя. 9 'б' дружно пел: 'Стонет и тяжко вздыхает бедный российский народ, руки он к нам простирает, нас он на помощь зовет...' Ни один из уличных зевак не вздыхал, не стонал, и рук к 9 'б' с просьбой о помощи не простирал.
