Рустам засмеялся и, кивнув Ярику на прощанье, увлёк Риту за собой.

- Они её вдвоём с базара еле донесли. И она не помещается в комнату. – Донёсся до Ярослава удаляющийся голос Агаларова.

- Значит, цветы... – Пробормотал Ярик, возвращаясь в ординаторскую. Он задумчиво посмотрел на стол, за которым обычно сидела Наташа. Хотел бы он это увидеть...

- Что-то забыли, Ярослав Алексеевич? – Голос Швальца заставил Ярика очнуться.

- Да нет, просто задумался. – Ярослав накинул куртку, которую, оказывается, держал в руках. Когда он успел её взять? Видимо, мысли о букете слишком уж увлекли его.

- Вы уже уходите? – Живо спросила Ольга, вскакивая.

- Ольга Павловна, – осадил её Швальц. – Вы мне карточку обещали отдать.

- До завтра не потерпит? – С досадой отмахнулась Ольга.

- Не потерпит. – Тоном, не терпящим возражения, произнёс Швальц. – Мне с этим пациентом на ночь оставаться.

Ольга проводила разочарованным взглядом Ярика и повернулась к Швальцу.

- Вы же такой замечательный хирург, – язвительно заметила она. – Могли бы и сами справиться.

- Не мог бы. – Спокойно ответил Борис Карлович. – А вот Ярослав Алексеевич справится и без вас.

- О чём это вы? – Дёрнула плечом Ольга, отходя к зеркалу и поправляя волосы.

- Не делайте вид, что не понимаете, вам это не к лицу. – Швальц поморщился.

- Борис Карлович, мне кажется, или вас это не касается? – Ольга повернулась к нему, и Швальца передёрнуло от её высокомерного взгляда. За этим высокомерием даже непонятно было, какого цвета сегодня были её глаза.

- Возможно. А теперь признайтесь: вы сдали этого загадочного пациента? – Прямо спросил Швальц.

- Делать мне больше нечего. – Вздрогнула Ольга, и от Швальца это не укрылось.

- Вы понимаете, что будет, если об этом узнают другие? – Поинтересовался Борис Карлович, сложив руки на груди и хмуро глядя на Косс.

- И знать не хочу. Потому что это не я. – Прошипела Ольга, хватая сумку. – Или на меня решили все грехи повесить?! И внешность не такая, и поведение не такое, ещё и это?! Не получится! Вы считаете, что знаете всё, а не самом деле не знаете ни черта!

Она выскочила из ординаторской, хлопнув дверью с такой силой, что со стены сорвалась фотография в рамке.

- Знать бы ещё только, что ты задумала... – Пробормотал Борис Карлович, глядя ей вслед. И в его голове всё больше зрела уверенность, что это именно Ольга выдала Евгения. Вот только одно не укладывалось в голове: зачем?

====== Глава ХХХIV ======

Анна с тоской смотрела в тёмное окно. Пару раз в палату заходила медсестра и предлагала включить свет, но Анна лишь отрицательно качала головой. Ей хотелось побыть в темноте и в одиночестве. На душе было тяжело. Олег так и не вернулся. И Анна внезапно остро поняла, как же ей не хватает его... За эти два месяца она настолько привыкла к его присутствию, к его голосу... Она открывала глаза утром и видела его. Он исчезал ненадолго, убегая на работу, но возвращался и снова был с ней. И эта ночь, которая перевернула все её представления о любви... Анна обхватила себя руками, стараясь хоть на миг вызвать воспоминания о прикосновениях Олега. Не то... Это не то... Его руки были тёплыми, нежными, ласковыми и в то же время сильными... И его голос, шепчущий ей на ухо разные милые глупости...

Анна вздрогнула, когда в окно заскреблась ветка, качаясь под порывами ветра. За окном был холодный зимний вечер. Такой же холод был в сердце Анны. Она ещё раз с надеждой взглянула на дверь, одновременно прислушиваясь, не раздадутся ли в коридоре знакомые размеренные шаги. Но тишина оглушала, и Анна, казалось, слышала стук собственного сердца. И впервые она услышала, как звучит снег. Крупные хлопья легко ударялись о стекло и с лёгким шорохом опускались на подоконник, на котором все больше росла снежная гора.

Внезапно дверь тихо стукнула. Анна резко повернула голову, и с её губ сорвался вздох разочарования.

- Добрый вечер. – Марина Сергеевна нерешительно шагнула вперёд. Она уже переоделась, и сейчас держала в руках пальто. В другое время она бы первая отчитала себя за то, что заходит к пациенту без халата и с верхней одеждой в руках. Но сейчас ей было не до этого.

- Добрый. – Неприветливо отозвалась Анна, едва удостоив коллегу взглядом. Когда открылась дверь, её сердце пропустило пару ударов при одной мысли о том, что Олег вернулся. И сейчас Анну охватила злость на Марину. Что ей нужно?!

Марина безошибочно угадала настроение и мысли Анны.

- Анна Сергеевна, я сейчас пришла к вам не как врач, – тихо сказала она. – Как врач, я всё увидела во время осмотра.

- И что же интересного вы увидели? – Язвительно поинтересовалась Анна.

- Много чего. – Коротко ответила Марина, крепче сжимая в руках ремешок сумки. – И мне нужно с вами поговорить. Для того, чтобы вам помочь, я должна знать правду.

- Какую правду? – Глухо спросила Каревская, прижимая к животу подушку и словно прячась за ней. – Вся правда написана в моей карточке. А кроме того, пройдитесь по коридорам... – Вам такой правды понарассказывают... – Она горько усмехнулась.

- А я хочу услышать её от вас. – Марина осторожно присела на край стула. – Предлагаю сделку. Вы рассказываете мне, что происходит, я рассказываю вам, как справиться с вашей проблемой.

- С ней можно справиться? – Анна прикрыла глаза и вздохнула.

- Можно. – Марина сочувствующе смотрела на неё. – Так что, согласны?

- А у меня есть выбор? – Проворчала Анна, не глядя на Марину.

- Вы правы. – Спокойно ответила та. – Выбора нет. Так кто такая Лещук и что от неё нужно Лубю?

- Наша бывшая коллега. Сейчас она работает в другом городе, но на кафедре формально числится. – Нехотя отозвалась Анна.

- Формально? – Марина приподняла бровь.

- Ладно, не совсем формально. – Вынуждена была признать Анна. – Она продолжает заниматься научной работой. У неё много... подопечных, – слегка усмехнулась она.

- Какие у неё были отношения с Лубем? – Продолжала свой допрос Марина.

- Сложные. – Коротко ответила Анна. – Прошёл слух, что её хотят продвинуть на должность если не главврача, то завотделением.

- И Сергей Вадимович не смог с этим смириться... – Вполголоса продолжила за неё Марина.

- Не смог, – согласилась Анна. – А вы смогли бы?

- А вы? – Вопросом на вопрос ответила Марина. Анна промолчала. Вопрос Марины попал не в бровь, а в глаз. Если она даже не могла смириться с тем, что их кабинеты были рядом... Раньше ей всё время казалось, что Ирина переманивает её пациентов, хотя сейчас Анна понимала: они были равны, и люди шли к ним к обеим. Да и всех пациентов ведь не заберёшь...

- Ясно... – Марина вздохнула, поняв, что Анна не собирается отвечать. – Тогда следующий вопрос. Объясните мне, почему такая ненависть к Ирине? У вас. У Лубя. Что за странное желание её засудить? Вы настолько уверены в её ошибке в ходе операции? Ведь не одна она вас оперировала. И, кстати, я хотела посмотреть протокол, но его нет. Вам об этом что-то известно?

- Она была главным хирургом. – Тихо ответила Анна. – Значит, она принимала решения и отдавала распоряжения. Она сама взяла на себя эту ответственность, значит, она была уверена в успехе. Ведь если мы сомневаемся, то сотни раз всё перепроверим. Перестрахуемся. А она этого не сделала. Она настояла на немедленной операции, хотя у неё было время на подготовку, на обдумывание. Она знала, что всё будет хорошо. Значит, если бы всё прошло так, как надо, так и было бы. А оказалось не так хорошо... Видимо, что-то пошло не так.

Марина задумчиво посмотрела на Анну. В её словах была доля правды. Лещук действительно поспешила. Но если подумать, у неё на это были причины. Состояние Анны, если верить документам, было критическим. Марина прикрыла глаза, вспоминая, что же было написано в карточке.

- Поэтому я хочу узнать правду. – Анна сжала в кулаке одеяло. – Почему это произошло. Почему я до сих пор здесь!

Она бессильно ударила кулаком по подушке и опустила голову. Чёрные пряди упали на лицо, закрывая его от Марины. Но той не нужно было видеть глаза Анны, чтобы понять: она плачет. Сколько раз Марине приходилось видеть такие слёзы, слёзы тех, кому сообщили о неизлечимом диагнозе или о тяжёлой болезни. Это были слёзы боли и отчаяния, страха и беспомощности.