Теперь врачи, которыми она раньше восхищалась, напоминали ей роботов. Им плевать на пациентов. Они спокойно выходят из операционной, даже не поинтересовавшись, куда отправят больного, и, не снимая формы, пьют кофе в комнате отдыха, отпуская пошлые шуточки о только что проведённой операции. “А ведь ты была такой же”, – одёрнула себя Наташа и поморщилась при одном воспоминании об этом. Ей вспомнилось, с каким презрением Ярик бросил ей в лицо: “Биоробот!”. Он сотни раз просил прощения за это слово, и она его простила, но в глубине души понимала: он прав, чертовски прав. И всегда был прав. А она просто сломала ему жизнь.

Наташа медленно пила чай, глядя в одну точку. Она терпеть не могла, когда окна квартиры выходили на окна другого дома. Казалось, кто-то наблюдает за ней. Здесь было именно так. Узкая улочка, рад одинаковых домов, одинаковых окон... Но сейчас дом напротив скрылся за пеленой снега.

Пискнул мобильный. Экран слабо засветился, напоминая, что батарея почти разряжена. Очередное сообщение об очередном собрании. Наташа вытащила из телефона карту памяти со всеми фотографиями и видео, чтобы не было соблазна их пересмотреть. Слишком больно. Лишь два человека из Украины знали её американский номер. И вряд ли бы они стали ей звонить или писать. Так почему же она все время дёргается при звуке уведомления?

Внезапно телефон разразился неожиданно громкой для умирающего аккумулятора трелью. Наташа вздрогнула и схватила мобильный. И её сердце замерло при виде украинского номера.

====== Глава II ======

Зимняя погода – вообще штука капризная. Особенно, когда за окном декабрь, который никак не может определиться, то ли он поздняя осень, то ли ранняя зима. Город то и дело накрывало то ливнем, то снегом. Снеговики, наспех слепленные во дворах, деловито плыли по тротуарам, постепенно растворяясь в грязной воде. А по небу лениво ползли низкие, угрожающе-тёмные тучи.

Обычно говорят – белый день... Но последние дни в городе были серыми. Холодными, пронизывающими до костей, пробирающимися под многочисленные слои тёплой одежды. Тусклый рассвет робко стучался в окна домов, отзываясь в тягучем звоне будильников. Но мало кому хотелось вылезать из-под тёплых одеял, из уютных постелей, чтобы встретить очередной серый, промозглый день. По улицам сновали тёмные фигуры людей, оставляющих на робком снежном покрове свои следы, которые тут же смывало очередной порцией дождя.

Стук дождя по подоконнику разбудил Ирину. Она, не открывая глаз, перевернулась на другую сторону и сонно улыбнулась, почувствовав руку Димы на своём боку. Его дыхание щекотало ей шею. Ира с тоской подумала о том, что нужно просыпаться, что сейчас придётся встать на холодный пол, надеть холодный халат... А под одеялом было так тепло и уютно... Ирина приоткрыла глаза ровно настолько, чтобы рассмотреть экран мобильного. Шесть утра. Через полчаса заведёт свою настырную мелодию будильник. Ире обычно хватало одного сигнала, чтобы проснуться, в то время как Дима ставил пять. И не слышал ни одного.

Она зябко поёжилась, когда холодный воздух коснулся обнажённой кожи. Ира привыкла спать, крепко прижавшись к Диме, потому ей хватало футболки. Но утром она быстро куталась в халат, потому что одной футболки для променада на кухню было явно мало. Хотя отопительный сезон якобы начался ещё полтора месяца назад, батареи в квартире были еле тёплыми. Каждое утро начиналось с огромного нежелания вообще куда-то вылезать, идти или что-то делать. Хотелось лишь спать. А постель – это тот ещё нонсенс. Вот почему, объясните, когда вечером ложишься, то и складочка давит, и подушка неудобно лежит, и одеяло спадает. Зато утром пусть даже простыня лежит клубком, а подушка превратилась в бесформенную груду – тебе всё равно удобно и уютно.

Их обычное утро. Взъерошенный и нахохлившийся Дима, любимый кофе по рецепту “2 в 1”, а именно две ложки кофе на одну воды, быстрый завтрак. И ворчание Димы, пытающегося найти хотя бы одну футболку.

Ира, осторожно поджав под себя ноги, натянула на колени футболку и настороженно посмотрела на дверь спальни. Так и есть.

- Ну и как это называется? – Дмитрий стоял в дверях и укоризненно смотрел на Иру.

- Что именно? – Она сделала непонимающее лицо.

- Вот это. – Он шагнул к ней и рывком поднял на ноги, притянув к себе за край футболки.

- Мне снять её прямо сейчас? – Её голос предательски дрогнул, когда рука Димы скользнула под легкую ткань.

- Ты уже все перетащила к себе. – Пожурил муж, нежно поглаживая её спину.

- Могу уступить тебе свои...

- Да уж... – Дмитрий многозначительно оглядел себя, потом Иру. Широкоплечий Саксонов вряд ли поместился бы в одежду стройной и хрупкой Ирины.

Ловко вывернувшись из его рук, Ира скользнула в спальню, и через минуту в руки Диме упала футболка, а сама Ира уже крутилась перед зеркалом, придирчиво разглаживая складки на юбке. Она любила качественную, но в то же время удобную одежду. А такой становилось всё меньше. Хотя витрины каждого магазина буквально кричали о том, какой качественный и хороший у них товар, Ирина могла часами перебирать вешалки и уйти из магазина, так ничего и не купив. Ну не было у неё дара моментально найти идеальную вещь! Зато этот дар обнаружился у Дмитрия. Уже хотя бы то, что его футболки были самыми удобными и приятными на ощупь, говорило о многом. Хотя, возможно, дело не только в качестве...

Ира отложила расчёску и прислушалась. Дмитрий чем-то гремел на кухне, подпевая телевизору:

- “А может быть, забудем всё и сбежим...”

- На работу давай собирайся! – Прикрикнула Ира, пытаясь продеть в ухо серёжку. – Сбежит он...

- А я уже собран. – Дмитрий появился на пороге кухни с огромным бутербродом в руке. – Будешь? – Предложил он.

Ира отрицательно покачала головой. Наконец серёжка оказалась на месте.

- Как у тебя всё...быстро... – Пробурчала Ирина, лёгкими движениями подкрашивая губы.

- Так я ж на себя не наношу десять слоёв штукатурки, – невнятно ответил Дмитрий, пытаясь прожевать огромный кусок бутерброда. Заметив гневный взгляд Ирины, он быстро проглотил кусок и попытался оправдаться: – Ну не понимаю я, зачем ты всю эту химию на себя мажешь! Ты и так самая красивая...

Ирина замахнулась на него расчёской, но Дмитрий лишь засмеялся.

- Я подожду тебя в машине. – Он быстро поцеловал жену и вышел. Спускаясь по лестнице, он наткнулся на соседку. Та моментально вцепилась в него мёртвой хваткой.

- Ой, Дмитрий Эдуардович, вы не представляете! – Затараторила она, успевая одновременно держать Диму, хвататься за сердце и махать руками.

- Представляю. – Серьёзно кивнул он.

- Что? Так вы же даже не знаете, о чём я! – Осеклась соседка.

- У меня воображение богатое. – Мрачно сообщил Дмитрий, пытаясь осторожно высвободить рукав куртки. Он уже не первый раз сам попадал в эту ловушку, да и Иру пару раз тоже приходилось вызволять. Пронюхав, что в их подъезде поселились два врача, соседи потянулись к ним. И для Саксоновых стало вполне привычным объяснять в час ночи особо настойчивым соседям, что нет, капельницу они не поставят. И укол тоже. И что у них не аптека.

- Да ну вас... – Обиделась соседка. – Я же к вам за помощью! У меня шишка на голове какая-то, и вчера утром мне так вставать не хотелось, такая тяжесть во всём теле... А к вечеру давление поднялось, я даже сериал свой не смотрела! А ещё болит.

- Где болит? – Уточнил Дмитрий.

- А везде! Вот всё болит! Вы бы посмотрели....

- В рабочее время в поликлинике. – Отрезал Дмитрий, вырвавшись из её крепкой хватки. – Записывайтесь на приём к терапевту.

- Вам сложно, что ли?! – Возмутилась женщина.

- Сложно. – Коротко ответил Дмитрий, беря под руку спускающуюся Иру и увлекая за собой. Вслед им неслись вопли оскорблённой до глубины души соседки, грозящейся пожаловаться во все возможные и невозможные органы.

Больница встретила их непривычной суетой. Тамара едва кивнула Саксоновым, что-то объясняя стоящим возле регистратуры посетителям. А их сегодня было вдвое больше, чем обычно. То и дело из толпы доносились недовольные возгласы. Ирина направилась было в сторону ординаторской, но остановилась, с изумлением глядя на километровую очередь в коридоре.