- Что же ты сразу не сказал? – Вздохнул Максим. – И потом, Ярик, ну нельзя так! Ты действительно хороший врач, прекрасный анестезиолог! Ты заслужил эту награду! Тебя выбрали коллеги.

- Просто потому, что выбора особо нет. – Ярик усмехнулся.

- Выбор есть всегда. Ярик, давай не будем... – Максим поморщился. – Тебя выбрали. Я полностью согласен с коллегами. Уверен, твою кандидатуру поддержат все.

- Я хочу уступить Рите. Она заслуживает эту награду больше, чем я. Тем более, к награде причитается денежная премия. И она Рите совсем не помешает.

- А тебе помешает? – Насмешливо спросил Максим.

Ярик не успел ответить. В кабинет Красовского ввалился Борис Карлович.

- Доброе утро, коллеги. – Прогудел он добродушно. – Максим Кириллович, всё, как просили!

- Спасибо, Борис Карлович. – Максим принял папку из его рук.

- И насчёт конференции. Второе место всё ещё вакантно. – Напомнил Швальц, усаживаясь в кресло, жалобно застонавшее под его весом.

- Что за конференция? – Поинтересовался Ярослав.

- В Лейпциге, три дня, будет много интересных гостей. Кстати... – Швальц оценивающим взглядом посмотрел на Ярослава. – А вы не хотели бы поехать? У вас загранпаспорт есть?

- Э, нет, нет, нет! – Вскинулся Максим. – Нам анестезиолог здесь нужен!

- Три дня, из которых два выходных, ничего не сделают. – Швальц отмахнулся от Максима, словно от назойливой мухи. – Так что, Ярослав Алексеевич, поехали?

- Ярик! – С угрозой произнёс Максим. Какое “поехали”??? Одна поехала уже... В Штаты...

- Когда? – Ярослав не обратил внимания на Красовского.

- В следующую пятницу. 22-го декабря. Вот вся информация. – Борис Карлович протянул Ярику лист. – Я понимаю, что поздновато, что стоило заранее сообщить, предложить... Но как-то оно всё так закрутилось...

- Всё нормально. – Перебил его Ярослав. – Я поеду.

Ярик старался не смотреть на Максима. Он знал, что увидит в его взгляде. И знал, почему Максим против. Почему все будут против. Ярик чувствовал это молчаливое ожидание коллег, когда же они наконец с Наташей помирятся. Вот только ждать придётся долго... А эта поездка – хотя бы маленький шанс развеяться, сменить обстановку... Паспорт есть, билеты...

- Едем поездом. – Словно прочёл его мысли Швальц. – Я договорюсь.

- Даже не сомневаюсь. – Буркнул Максим. – С вашей-то фамилией.

- Вы правы. – Спокойно ответил Борис Карлович. – Я немец. И не советовал бы вам с этим шутить. Никогда не знаешь, когда колодец пригодится... – Многозначительно произнёс он.

Когда за коллегами закрылась дверь, Максим долго смотрел на неё бездумным взглядом. У него было странное ощущение дежавю. Уже было. Был этот молчаливый бойкот. Эта тяга сбежать. И всё чаще Максим ловил себя на мысли, что видит в Ярике Наташу, а в Наташе – черты прежнего Ярика. Вот только в любом случае Наташа и Ярик – это было нечто несовместимое, взрывоопасное и в то же время – такое настоящее и отчаянное... И, пожалуй, впервые Максим почувствовал, что здесь он бессилен. Он мог наложить идеальный шов на рану. Но как наложить шов на две израненные души, которые продолжали убивать друг друга, Максим не знал. Этому в мединститутах не учат...

*

Выйдя из кабинета Максима, Рита быстрым шагом направилась к ординаторской. не оглядываясь на Рустама. Но буквально через пару шагов ей пришлось остановиться.

- Ой, вы видели?! – К ней подбежала запыхавшаяся Тамара. – Видели?

- Что видела? – Не поняла Рита. Она заметила, что Рустам остановился в паре шагов от них.

- Так вот! – Тамара ткнула ей под нос газету. – Снова про вас пишут!

Рита выхватила газету из рук медсестры. Быстро пробежав глазами текст, она растерянно посмотрела на Рустама, который тут же оказался рядом.

- Позволь. – Он забрал газету и углубился в чтение.

- Ой, что творится... – Тамара схватилась за сердце, с жалостью глядя на Риту.

- Ничего не творится, Тамара Михайловна. – Резко ответил Рустам, комкая в руке газетный лист. – Займитесь лучше работой.

- И займусь! – Обиделась Тамара. Резко развернувшись и гордо подняв голову, она удалилась. Вся её фигура выражала обиду и недовольство.

- Зачем ты так? – Упрекнула Рита мужа. – Она же не виновата.

- У тебя никто не виноват. – Хмуро посмотрел на неё Рустам. – Может, и этот, – он ткнул Рите под нос газету, – не виноват? И Евгений не виноват?!

- Рустам! – Рита отшатнулась.

- Рита, зачем?! – Рустам яростно скомкал лист в крошечный комок, который швырнул в мусорку, но промахнулся. Комок весело запрыгал по полу, закатившись под лавочку.

- Рустам, я не простила его, если ты об этом! И я не собираюсь его покрывать! – Рита взорвалась. – Но сейчас он в таком состоянии, что это может ему только навредить! И тогда никто вообще ничего не добьётся! Ты этого хочешь?!

- Я хочу, чтобы он ответил за то, что сделал! – Повысил голос Рустам. – Но мне почему-то кажется, что ты этого не хочешь!

- Я не буду сейчас ничего говорить. – Ровным голосом произнесла Рита, хотя внутри неё всё буквально кипело от обиды. – Ты меня всё равно не услышишь. Поговорим вечером, когда мы оба успокоимся.

Она быстро отошла, оставив Рустама стоять посреди коридора. Он проводил её мрачным взглядом и внезапно заметил на полу выброшенный им комок из газеты. Присев, Рустам достал его из-под лавки и расправил. На него снова глянуло улыбающееся лицо Риты и рядом с ней сидел этот чёртов футболист. Рустам задумался. Интересно, выбросила ли Рита то письмо с номером телефона этого Ветрова? Рустаму очень хотелось сказать этой звезде отечественного спорта пару ласковых. А главное, понять, зачем он это делает.

Рустам попытался вспомнить, куда Рита дела то письмо. Задумавшись, он не заметил, как налетел на какого-то мужчину.

- Извините. – Буркнул Рустам и хотел было пройти мимо, как внезапно обернулся, словно громом поражённый.

- Ты... – Только и смог произнести он.

- Я. Здравствуй, oğlum ( крым.-татар. – “сын”). – Спокойно ответил Давит.

*

Наташа быстро бежала по улице. Ей удалось выпросить у Максима час в обеденное время, и это час был слишком коротким. А ей нужно было успеть! Она должна была сделать это сразу же, когда приехала!

Едва увернувшись от велосипеда, Наташа перебежала через дорогу, не обращая внимания на красный свет и возмущённые сигналы машин. Ещё пара минут – и она у ворот школы. Но с каждым шагом движения Наташи словно замедлялись, и к школе она подошла совсем медленно, словно было что-то, что не пускало её дальше. И, словно назло, раздался звонок вайбера.

- Да, Уинн. – Выдохнула Наташа, с замиранием сердца глядя на окна школы. Где-то за этими окнами сейчас были её девчонки, её малышки...

- Вильямс взбесился. – Ровным голосом сообщил Вебстер. – В вашем личном деле не хватает слишком многих документов.

- Что? – Наташа отогнала мысли о встрече и сосредоточилась на звонке. – Но почему? Я ничего не забирала.

- А та папка, которую вам дала миссис Мелстауд? – Напомнил Уинн.

- Значит, это всё же оригиналы... – Наташа прислонилась к ледяному забору, прикрыв глаза рукой. – Я подозревала, но надеялась, что ошиблась.

- Вы не ошиблись. У вас оригиналы всех документов. У нас – копии. И откуда они взялись, не знает никто. А вас обвиняют в подделке документов. А если быть совсем точным – в подмене документов.

- Что?! – Ахнула Наташа, побледнев. Она слишком хорошо знала, чем это может закончиться в Штатах.

- Я не знаю, какую игру затеял Вильямс. Но вам лучше вернуться как можно скорее. Хотя бы для того, чтобы доказать, что никуда сбегать вы не собирались. И вернуть документы. Оригиналы.

- Зачем Рози это сделала, Уинн? – Спросила Наташа, скривившись от замерзших до боли пальцах. Она с тоской вспомнила о перчатках, неразумно забытых на столе в ординаторской...

- Я не знаю. – Помолчав, произнёс Вебстер.

- Но почему Вильямс мне не позвонил до сих пор? – Наташа поменяла руки и подула на замёрзшие пальцы, пытаясь отогреть их дыханием.