Покой этой игры нарушил официант, который подал Марине бокал вина и десерт, малюсенький, но на огромной тарелке.

– Вас угощает мужчина. – он посмотрел в сторону, которую облюбовала сама Марина.

Она улыбнулась и кивнула, сначала официанту, потом ухажёру. Он смотрел прямо на неё.

Не чувствуя себя голодной после мороженого и половины миски креветок, Марина хотела отдохнуть от еды. Но изысканность десерта и самого поступка незнакомца вынудили её отламывать от пирожного по кусочку и чувственно класть его в рот. Он наблюдал за ней, хотя его спутник – ещё один мужчина в похожей рубашке, но коротко стриженный, – взахлёб рассказывал ему что-то, может, историю про старика? В какой-то момент незнакомец утратил, кажется, всякий интерес к личности и россказням собеседника и перестал утруждать себя ответными репликами. Не прошло и пятнадцати минут, как он, остановив поток речи друга, извинился, поднялся и подошёл к столику Марины.

– Добрый вечер! Вы так очаровательны! Не желаете ли присоединиться к нашему столику?

Его взгляд, прямой и честный, казалось, не допускал возражений. Но Марина, как ни рада была вниманию и инициативе незнакомца, почувствовала себя вынужденной пококетничать, отказать.

– Доброго и вам! Спасибо за приглашение, но, знаете, я одна тут отдыхаю.

– Вот как? Вы любите одиночество?

– Не всегда, но сейчас мне нужно именно оно.

– Понимаю. Что ж, позвольте спросить номер вашего телефона. Если вы не против, мы могли бы встретиться на днях.

Марине нравился его напор, но надо ведь соблюдать приличия.

– Встретиться? И что бы вы хотели?

– Посидеть вот так, вместе. Или погулять, выпить кофе.

– Ладно, уговорили.

Последнюю фразу Марина сказала, уже не сдерживая своего радостного смеха. Ею двигало мощное желание, скрывать которое не было уже ни смысла, ни даже сил. Она, в стиле женщины-вамп, достала из сумочки ручку, взяла салфетку и серией резких штрихов вывела на ней свой номер. В двух местах ручка пронзила салфетку, и Марина, прежде чем передать её незнакомцу, ещё раз пробежалась по цифрам взглядом, чтобы убедиться: каждую из них легко распознать.

– Как вас зовут хотя бы? – спросила она.

– Ах да, простите, простите! Я Олег.

– Очень приятно, Марина. Благодарю вас за вкусный десерт.

– Не стоит. Рад с вами познакомиться.

Вернувшись за свой столик, Олег не задержался там надолго. Совсем скоро они вместе с загадочным другом покинули ресторан. Напоследок он повернулся к Марине и едва заметно кивнул ей, улыбаясь.

Радостная, возбуждённая, Марина выждала пару минут и попросила официанта рассчитать её. Она не могла усидеть на месте. Как будто снова обратившись юной девушкой, она хотела броситься в пляс, закружиться в танце, запеть, со всем миром разделить свою радость. В тот-то момент она и поняла, что город её сковывает. Официант уточнил, будет ли она расплачиваться картой или наличными. Приложив свой айфон к считывателю, она решила не оставлять чаевых.

Ни спеть, ни потанцевать у Марины так и не вышло. Всё, на что хватило её энтузиазма, это очередная утренняя пробежка после ночи, которая лишь на рассвете подарила ей сон. Она долго ворочалась в кровати, хорошо понимая, что напор энергии, который она вновь ощутила в своём теле, не позволит ей быстро уснуть. В её ушах постоянно звучала музыка из того ресторана, а в голове возникали образы Олега, в рубашке и без. К тому же Боря снова отсутствовал дома, и Эля не знала, куда он пошёл. Марина прислушивалась к каждому шороху, чтобы не пропустить возвращение племянника, чтобы ещё раз поговорить с ним и призвать соблюдать правила. И она не смогла прекратить ни игру воображения, ни тревожное ожидание мальчика усилием своей воли, как ни развита та была. Только вид мирно спящей Эли успокаивал её маму, и она не раз приоткрывала дверь Эльвириной комнаты, чтобы впитать атмосферу царившего там покоя.

Сонная, она пришла в чувство только во время пробежки. Прибавили ей сил и кофе с круассаном, которые Николай, как обычно, привёз с собой. День обещал подарить Марине множество приятных впечатлений, и началось всё в полном соответствии с её ожиданиями. Природа одарила Марину прекрасной погодой, летнее солнце делало смелые попытки согревать, несмотря на похолодание, а богатые кроны удачно контрастировали с пустынными утренними улочками. Туман обещал скрыть из виду неприглядные стороны жизни, а лёгкий дождь, начавшийся, пока Марина ехала в офис, напоминал о переменчивости всего земного. И действительно, ей совсем скоро пришлось убедиться в том, что полагаться на верность удачи не приходится. Иннокентий Максимович вызвал Марину к себе и, минуя какие-то банальные вещи, заговорил с ней о прошедшем собрании.

– Вы нас очень удивили, Марина, своим выступлением. Не столько позицией, сколько… Ну, тем как вы протестовали. Мне показалось, тут замешан ваш личный интерес.

– Нет, что вы, Иннокентий Максимович. Просто я убеждена, что расширение – очень рискованный шаг.

Марина знала, что начальник намекал на вечно мерещившиеся ему закулисные игры. Но ей было нечего от него скрывать.

– Но это ведь не повод так волноваться? – Иннокентий Максимович посмотрел на неё испытующим взглядом своих глубоко посаженных глаз. Низенький и коротко стриженный, в пиджаке, на размер или два больше нужного, он производил комичное впечатление. Однако более дотошного функционера было сложно сыскать.

– Учитывайте, пожалуйста, что я женщина. – Марина решила обратить всё в шутку. – Все вы как будто забываете об этом на каждом новом собрании.

– Ну, может быть, может быть. – признал Иннокентий Максимович. – И всё-таки мне трудно расстаться с впечатлением, что вам выгоден другой вектор развития компании.

– Я ещё раз повторяю, Иннокентий Максимович, что речь о моей выгоде не идёт. Верите или нет, но я всей душой переживаю за дело компании, в которой работаю почти двадцать лет.

– Я вас понял, Марина, я вас понял. – он перекладывал папки на своём столе с места на место или что-то на нём искал. Огромные часы в углу кабинета, в форме ладьи, отмеряли ускользавшие секунды жизни. По стенам, вперемешку, были развешаны фотографии директоров, памятных событий жизни компании и репродукции известных картин. Взгляд Марины упал на «Смерть Марата». Иннокентий Максимович проследил за её взглядом, но ничего не сказал. Он отпил кофе и размял челюсти.

Наконец он продолжил:

– Вы же, наверное, понимаете, что маркетинговая стратегия, всё, что касается позиционирования на местах, бренд, всё это ложится на вас.

– Да, конечно.

– И вы готовы за это взяться? – он наклонил голову, прищурился, призывая Марину быть честной.

– Отчего же нет? Всегда бралась. Не понимаю я вас.

– Ну, раз вы так против расширения, как же вы будете решать эти задачи?

– Иннокентий Максимович, вы на что намекаете? Эмоции оставлены в прошлом, дальше начинается работа. Своё дело я знаю. Если решили расширяться, значит будем расширяться.

Иннокентий Максимович сделал ещё глоток. Он выглядел довольным.

– Ну, теперь я вижу, что да, всё в порядке. Отлично, Марина, возвращайтесь к работе.

Развернувшись, Марина закатила глаза и вышла. Нет, вовсе не всё в порядке. Она так надеялась, что эта глупая идея расширения останется не более чем декларацией. И конечно, она догадывалась, что если жажда прибыли поведёт директоров на восток, самую грязную работу – привлечение покупателей, – доверят ей. Но Марина и представить себе не могла, что разговор об этом зайдёт так скоро. Как должна она убеждать этих несчастных, в большинстве своём очень бедных людей покупать в общем-то ненужную им технику, да ещё и по завышенной стоимости, получая взамен лишь хорошее обслуживание? И, самое главное, Марина подозревала, что без командировок дело не обойдётся и что уж хотя бы для видимости ей придётся летать «на места», как выразился босс, с определённой периодичностью. В ближайшие дни ей предстоит уведомить обо всём персонал. Она будет требовать для них повышенных премий. Работа им предстоит нелёгкая. Марина вдруг вспомнила про появление в её жизни Олега. Начало их знакомству было положено до такой степени многообещающее, что Марину его незримое присутствие уже поддерживало.