Нет.
Не видела.
Вообще ничего не знает!
…Так.
Я, конечно, сразу доложил своему начальнику – ведь предпринимать что-то надо, а значит – чем скорее, тем лучше. – Начальнику, то есть, следственного отдела.
Он, мужчина статный и добродушный – майор! – в первое мгновение, разумеется, да, выругался.
Потом…
Потом мы мгновение смотрели друг другу в глаза.
Решали. Докладывать ли начальнику управления. Полковнику.
Молча и решили. Не надо.
Если.
Если что?
Смотря по какой статье то дело.
И, ещё важнее, – где обвиняемый.
В тюрьме или на подписке.
Мой начальник – неизбежно и неумолимо – раскрыл свой журнал – где все уголовные дела: номер дела!.. дата возбуждения!.. статья!.. ФИО, понятно… ну и за кем из следователей…
…Так.
Оказалось, что не очень уж всё и страшно.
Дело – пустяковое. Автодорожное.
«Лицу» ещё и обвинение не предъявлялось – в ожидании экспертиз.
Сроку по делу – посмотрели дату возбуждения – ещё целый месяц!
То есть, никто, ни прокурор даже, в ближайшее время не хватится этого дела.
…И осталась – да, осталась чепуха.
Взять новые те корочки картонные.
И восстановить все, что были в утраченном деле, бумаги, документы. – Во-первых, я любое своё уголовное дело и без того наизусть помню; во-вторых, в каждом уголовном деле – примерно один и тот же набор документов.
Итак.
Взять те разноцветные бланки.
И сесть за машинку.
Все постановления – по памяти – перепечатать.
Всех – "лицо» и свидетелей, чтобы не подделывать подписи, – передопросить.
Им-то всем откуда знать, что к чему.
Вызвать их всех по телефону немедленно.
Все другие дела – отложить.
…И через два дня дело было – опять! и – то же!
Плюс, к тому же, ещё и месяц сроку.
Теперь потребуй от меня хоть кто: где такое-то уголовное дело?
Скажу: вот! в сейфе!
Однако.
Теперь настало время другой – по поводу того, подлинного, дела – тревоги.
Стали мы с начальником обговаривать – мельком и урывками – другую, в полной мере, озабоченность.
А-а… где то – настоящее – уголовное дело?..
Где?
В смысле – в чьих руках?
…Ведь прошло несколько дней – и дело в управление никто не принёс.
Так.
Значит, дело попало тому, кто и не подумал о том, что следовало уголовное(!) дело(!) попросту снести – коли совсем не разбираешься – в какой бы то ни было орган юридический…
И значит, тот, у кого дело, читает-листает это дело… и думает, что бы с ним, с этим делом, предпринять…
…Нет. Сначала не так.
Один, а может быть, и не один, кто взял дело, уголовное дело в руки, – тотчас, чуть глянув в него, и бросил его обратно… от греха подальше…
Ну бросил и бросил.
Но кто-то же и взял.
И всё-таки нашёлся тот, кому обретение дела показалось занятным…
Н-да… Дескать… Посмотрим…
Можно было бы дозвониться тому следователю, который указан во всех документах… ну и… в обмен на дело, ну, попросить…
Нет. В те времена это было не только не модно, но – весьма строго, прямо-таки судьбоносно, наказуемо.
В деле есть ещё имена и адреса-телефоны – кто был за рулём, кто чего видел…
Им, мол, продавать – тоже опасно.
Разве что позвонить им и что-нибудь брякнуть – столь осведомлённо-то: потрепать им, что ли, нервы, поиздеваться.
Ну и – похвастаться перед друзьями: во что у меня есть!
Но день за днём – и уже стало опасно с делом этим в какие-либо органы попросту соваться.
Скажут: а почему сразу не принёс?!..
У друзей – тоже длинные языки…
И остаётся – что?
Дело то уголовное – выкинуть.
Выкинуть на помойку… ночью…
Сжечь!.. в лесу!..
…Интереснейшая – из всех всевозможных детективов – ситуация!
Кстати – и конец мистификации.
Но по всё порядку.
Вот у меня в руках уголовное дело.
У меня в руках – самое настоящее уголовное дело.
Но я… кто?..
Но я – никто…
Не следователь.
Не прокурор.
Не адвокат.
Не судья.
…И это ещё не всё.
А если я и следователь… а если я и прокурор… если я и судья… То – где…
Где?
Что «где»?..
Где – документ?..
Какой документ?..
О передаче дела именно тебе…
Следователю так следователю. Прокурору так прокурору.
И – от кого?.. от кого?..
Где?.. Где этот документ?..
…Это, разумеется, для обывателя мелочи.
Поэтому суть.
В жизни человека для жизни человека – в конечном счёте – важно даже… ну например… не самое настоящее уголовное дело, пусть оно будет и законное по форме, а важен – статус самого этого человека.
И в самом конечном счёте – духовный статус.
Ну и – конец, конец мистификации…
А то стало мне, право, скучно!
…То-то я, когда ушёл из следователей и занялся исключительно прозой, слышал от друзей моих – и оставшихся в юриспруденции, и просто понимающих читателей – советы писать… детективы! детективы!
Но такое со мною и для меня – невозможно в принципе.
Потому что прежде всего – невозможно практически.
Дела уголовные писать – куда интереснее!
А главное…
Как я могу о ком-то что-то буквально со-чинять – пусть даже и грамотно, и на тему востребованную, – если во мне самом не расшифрована, не раскрыта какая-то личная тайна!..
Зачем мне ставить себя на место кого-то?..
И в ситуацию, в которой я сам никогда не был и, тем более, не мог быть ни душевно, ни духовно?..
…Не терял!
Не терял я никогда никакого уголовного дела!
И вообще.
Такое не характерно для меня.
Характерно для меня – не это.
Я просто сейчас вообразил, что было бы со мною – если бы…
Ведь этот изложенный случай, между прочим… реальный!
И был – на моих глазах.
В одном даже, где и я, кабинете.
(Нелишне тут уведомить: очень и очень давно!)
…Потерял уголовное дело, да.
Но – не я.
А мой приятель, сосед, коллега.
Он забыл в пивной свой портфель.
х
х
х
Изъяснил я сейчас это всё – как водится.
Зачем?..
Почему?..
Потому что и в самом деле…
Потерять уголовное дело – страшно.
А найти уголовное дело – ещё, может быть, страшнее.
И теперь вроде бы всё понятно.
Но мне…
Но тут-то мне и становится – особенно не по себе…
Прямо сказать: невыразимо и неутешно тоскливо!
Появление на белый свет уголовного дела по самой своей сути означает… обретение этим уголовным делом номера.
Номера!
Номера, даты и статьи.
Номер же на корочку уголовного дела попадает – ниспадает истинно с самых-самых небес. – С единого и единственного – прямо-таки сакрального! – центра.
И этот самый номер, состоящий из обыкновенных цифр, существует в мироздании – и от сотворения мира! – тоже в одном единственном числе.
И он, этот номер, с датой и статьёй, решает и предрешает всю судьбу уголовного дела.
С этой минуты – об уголовном деле – знают.
Знают!
Знают…
Ну и так далее.
…Вот человек.
Нет!
Что «нет»?..
Нет его.
Как нет?!..
Его нет до тех пор, пока у него нет – имени, даты и места.
Ну пусть так.
Но вот это всё у него есть.
Итак, вот живёт человек…
Нет!
Что теперь «нет»?..
Не живёт.
Как не живёт?!.. – У него профессия, семья, биография…
Нет.
Не живёт.
Потому что он увлечён с головой работой, детьми, хозяйством – а он по генам, например, живописец… или: он чуть не с пелёнок курит, хулиганит, ворует – а по складу ума он есть истинный математик…
Потому что он всю жизнь подвизается на поприще творчества: и актёр, и поэт, и драматург – а он только и грезит о рыбалке… ещё: он всецело занят политикой или бизнесом, или путешествиями – а на самом деле он от рождения семьянин и домосед…
