========== 11 глава. ==========
Бывают такие мгновения безысходности. Когда грудь сдавливает от этого чувства, и ты не знаешь куда себя деть. Когда твой мир разрушился, оставляя после себя неприятный осадок пустоты. Мне всегда говорили, что у меня каменное сердце. Многие пытались пробиться сквозь толщу моего холода, но всё тщетно. Когда Алек сказал, что я не умею чувствовать, он был прав. В четырнадцать лет я закрылся ото всего мира, чтобы мне больше не смогли причинить боль. И мне даже не приходило в голову, что нужно открываться людям, что им можно доверять, и что, самое главное, нужно чувствовать. Только Ал просчитался — я полюбил. Не знаю как, но этот заносчивый, суровый, никогда не улыбающийся парень, смог влюбить меня в себя. Всего каких-то два месяца и мой мир перевернулся с ног на голову. Вот только я сам разрушил, что создавалось по маленьким крупицам все эти годы. Я сам повернулся к счастью задним местом, показав язык.
В ужасном состоянии, которое не меняется уже с начала года, я поплелся на репетицию. Какие бы отношения у нас не были бы с солистом, я нужен этой группе. Выступление в кафе я уже, конечно, пропустил, но, надеюсь, больше не пропущу ни одного.
— Господи, ты вернулся! — закричал на всю студию Слава. Я улыбнулся и пожал им с Димой руки. Как же я рад был видеть их снова. Алеку я только кивнул головой, но он на меня даже и не посмотрел. Ну, это только его дело. Все же я хотел извиниться за то, что было у меня в квартире, и то, что я ему солгал. Только я сомневаюсь, что это будет так просто…
— Все, обнимашки закончились, — с суровостью сказал Ал, подходя к микрофону. Вернувшись, я осознал, что всего этого мне не хватало. Этого ритма, этих песен, студии, ребят. Тут ничего не изменилось, после моего ухода. Хотя есть одно… Александр. Он, вообще, никак не обращал на меня внимание. Даже если я сбивался, то он просто начинал все сначала, ничего мне не говоря. Не то чтобы меня это раздражало, но все же напряжение чувствовалось. Это заметили и парни.
— Эй, Ник, что происхо… — не успел Дима договорить, как в студию с громким ржачем ввалился какой-то бомж в сопровождении двух девушек, не внушающих доверия. Почему я собственно сравнил его с бомжом: волосы до плеч, больше похожие на грязную солому, они даже по цвету совпадают, одежда явно найдена где-то на улице. Серьезно, это не одежда, а тряпки для пола. Вся грязная, в дырках… Нет, я понимаю, что может быть из неблагополучной семьи, но у него в руках айфон последней модели. Значит, эта одежда типа бренд, и он ею гордиться. Трехдневная щетина и грязь на лице, явно дают понять, что этот человек давно не был дома. Скорее всего он был у кого-то из этих дам. И вероятнее всего, он нисколько не позаботился о своей гигиене. Фу, меня сейчас стошнит.
— 36 минут 52 секунды, — вынес вердикт солист, смотря на часы. Игра прекратилась, девушки замолчали, а парень замер в ожидании. Я на это все смотрел все с большим интересом. Сейчас начнется драма… Я так понимаю, это Егор, ударник, который играл после меня и до меня. Так, а что он здесь делает? Разве его не должны были выгнать?
— Да ладно, Санек. Вчера было хуже, — со смешком он залетает на сцену и стремительным шагом идет ко мне. Я с усмешкой наблюдаю за тем, как его лицо меняется и замедляется шаг. Почти подойдя к установке, он резко разворачивается и спрашивает:
— А это, что за клоун? — Дима аж воздухом подавился от наглости этого человека.
— Какой вежливый бомж, — плавно встаю и протягиваю руку этому Егору, — Приятно познакомится, я ударник этой группы. Спасибо, что подменил меня, пока я болел, — если от первой реплики лицо парня исказилось от изумления, то от второй я, вообще, должен сейчас лежать кучкой пепла. Руку он так мою и не пожал, а вот ударить попытался. — Разве так заводят новые знакомства? — уворачиваясь от удара, все с той же насмешкой спрашиваю я. Это еще сильнее его выбешивает. Какой-то он неуравновешенный. Я познакомится хочу, поблагодарить, а он сразу кулаками махаться.
— Я. Не. Бомж, — в ярости кричит он.
— Ну, конечно, не бомж. Я не хотел обидеть столь ранимую натуру, — Егор остановил своё махание кулаками и замер. Поймал наживку. — Наркоманам тоже не нравится, когда их обдолбанными называют… — с сочувствием смотрю на злящегося парня, и мило улыбаюсь. Девушки, которые пришли с ним — захихикали и стали перешептываться, с интересом поглядывая на меня и на него.
— Выметайся! Это мое место! — сколько гнева…
— Ник, прекрати доводить его, — мне на плечо опустилась чья-то ладонь. Мне даже голову поворачивать не надо, чтобы узнать кто это. Он впервые со мной за сегодня заговорил, и думаю, что последний раз. Хотя бы так… — А ты, — повернув голову в сторону Егора, Алек испепелял его взглядом, — выметайся из моей студии.
— Но, Сань. Я же лучше его…
— Александр. И, нет, ты нисколько не лучше его, — дальше он даже не смотрел на парня, а просто развернулся и пошел к гитаре.
— Я ТЕБЯ УНИЧТОЖУ! СЛЫШИШЬ?! — все бы ничего, но этот крик, полный любви и нежности, был направлен на меня. Мало мне проблем, так еще и это… Вся группа посмотрела на Егора, как на психа. Хотя почему как? Нафига так орать? Я и оглохнуть могу.
— Если у тебя проблемы со слухом, — намекая на просьбу солиста, пробормотал я, — то это не значит, что они и у меня есть. Прекрати орать, как резаный. Ты портишь мою детскую психику, — ладно, про психику я вру, но в остальном…
— Ты еще пожалеешь… — прошипел он сквозь зубы.
— Тебя? Не думаю, — не заморачиваясь на счет реплик, на автомате расслабленным голосом отвечаю.
Егор развернулся и буквально вылетел из студии, забыв прихватить с собой этих… нет, ну не могу я их девушками назвать. Это две малолетние девушки легкого поведения, у которых будущее уже определено.
— А вы чего встали? Особое приглашение нужно? А ну, брысь отсюда, — еле сдерживая свой гнев, прошипел Александр. Они только рассмеялись и кокетливо посмотрели на меня. Нет, только этого еще для счастья не хватало. Чтоб тебе жилось не грустно… Блин!
— Нас заинтересовал ударник, что за барабанами. Мы его здесь подождем, — кто-то в ярости. И этот кто-то не я, и не Дима, и не Слава. Сейчас будет БУМ!
— А НУ…
— Милые дамы, зато вы меня совершенно не интересуете, — спокойным голосом перебивая Алека, за что меня награждают взглядом « Я тебя убью, только перебей меня еще раз.».
— Ты разве не хочешь получить удовольствие, — томным голосом спросила блондинка, прикусывая указательный палец. Дима, который до этого пил воду — подавился, а у Славы челюсть собирает грязь на полу. Говорить про Алека я даже не буду…
— Да, пожалуй хочу. Но причем здесь вы? От вас я могу только получить 8 лет и множество болячек. Оно мне надо? И так проблем по горло… — со скукой в голосе и на лице, смотрю на двух не состоявшихся шл…
— Что?! — с визгом подскакивает вторая. — Ты… Ты…
— Я знаю, знаю… Обаятельный красавчик. А теперь покиньте студию, — и киваю на дверь.
— Да мы тебя… тебя… — их что, заело?
— Девочки, не нужно оправдывать того, что и так известно, — с усталостью в голосе бросаю на них взгляд.
— И что же известно? — ну, не дуры ли?
— Мозг атрофировался еще при рождении, вот что! Все, вы мне надоели.
— Хам!
Когда они выбегают за дверь, чуть пару раз не навернувшись на огромных каблуках, под счет Алека мы продолжаем репетировать. Все были какими-то заторможенными и не знали, что делать. Репетиция была сорвана, нет смысла дальше продолжать, это понимали все. Поэтому сложили инструменты и ушли… кроме меня. Мне нужно нагонять, а только тут я могу сосредоточиться. Дома меня напрягает обстановка, здесь же я расслабляюсь.
Минуты перетекали в часы, унося меня в мир музыки. Сегодня я выбрал более агрессивную музыку и каждый удар отражался в моей душе. Все накопившиеся ярость, гнев, ненависть, сожаление, боль я выплескивал на ни в чем не повинный инструмент. Я даже не заметил, как сгустились сумерки и на часах уже было довольно поздно. Поэтому, как бы я не хотел этого, я собрался и поплелся домой, довольный тем, что на душе стало легче. Только я решил, что все в моей жизни налаживается и все к лучшему, как я почувствовал тупую боль в голове и мир померк…
