Расстёгивая брюки старшего, Пак разве что не мурчал от удовольствия — воистину, только после грандиозного разочарования мы способны в полной мере понять, как классно бывает, когда оно не оправдывается.

— Ммм… Сонсэнним? — срывающимся голосом чуть ли не пищал Чимин, растекающийся по парте однородной массой.

— Да? — откликнулся Юнги, не отвлекаясь от методичных поглаживаний младшего.

Чимин покраснел: ну не привык он к разговорам в то время, как чьи-то наглые, но невозможно эстетичные руки невесомо касались каждой клеточки его тела.

Было приятно… Но чертовски смущало.

— Мгмхх… Ещё! — неожиданно громко простонал Чимин, когда старший прикусил особо чувствительный участок кожи где-то в районе шеи.

Тот ухмыльнулся, медленно расстёгивая пуговицы на рубашке Пака: ещё немного, и тот, казалось, потеряет сознание от предвкушения скорого удовольствия.

Пара минут — и Чимин без рубашки, готовый скончаться во всех смыслах этого слова прямо здесь и сейчас.

Юнги спустился поцелуями к кромке штанов младшего, зубами расстёгивая молнию, после чего и они полетели в сторону, сдаваясь под напором Мина.

— Это пиздецки неправильно… — прошептал Чимин: его дыхание сбилось, а зрачки расширились.

— Пока нам это нравится, ничто в этом мире не может считаться неправильным, — возразил Юнги, стягивая чужие боксёры.

— Ты будешь жалеть, — протянул Чимин, завороженно наблюдая за тем, как старший медленно насаживался ртом на полувозбуждённый орган.

— Ой, да затхфнись уфе, — пробубнил Мин, начиная всё так же мучительно медленно двигаться.

Чимин пытался отвлечься от столь смущающей картины: когда-нибудь он, возможно, привыкнет и перестанет стесняться, но пока что он просто отвёл взгляд в сторону окна, отдаваясь своим ощущениям целиком и полностью.

— Красифый фид, плафда? — ехидно уточнил Мин, сжимая член младшего у основания в назидание — ибо какого чёрта, пока он пытался доставить ему удовольствие, этот мелкий пялился в окно?

— Да, — спокойно согласился Чимин, немного подрагивая от враз обострившейся чувствительности.

— Посмотфи на меня, матфь тфаю… Я хочу фидеть.

Что именно этот неугомонный старший там хотел увидеть, Чимин так и не понял, но на всякий случай послушно повернул голову в его сторону — их взгляды пересеклись, после чего Пак, не выдержав, кончил, срываясь на крик и получая лёгкий шлепок по пятой точке от Мина — по идее, в школе уже никого не должно было быть, ну а вдруг?

— Какой же ты громкий, малыш, — поглаживая Чимина по внутренней стороне бедра, сказал Мин.

— Всё возможно, сонсэнним… Учитель… Хён?

— Мне нравится, когда ты называешь меня сонсэннимом — есть в этом что-то невероятно сексуальное, но давай оставим это на следующий раз?

— Погоди, а как же ты? — Чимин выразительно кивнул на заметный бугорок в штанах учителя.

— Ещё успеется, — успокоил Мин младшего, вовлекая того в долгожданный, нежный поцелуй.

Но если Чимин что-то задумал, то никакая сила в мире его не остановит…

Призывно облизнувшись и максимально развратно улыбаясь, Чимин полез в штаны к старшему, отчаянно гордясь собой и думая, что он сейчас выглядит как Момока Нишина*, не меньше, пока Юнги до крови закусывал губы, стараясь не заржать — до того невинно и комично сейчас выглядел Чим.

Однако когда маленькие пальчики младшего достигли своей цели, ситуация из смешной резко приобрела статус возбуждающей, и Мину только и оставалось, что хрипло застонать, откидываясь на парту, которую после таких непотребств уже не спасёт ничто.

Чимин дрочил неумело, но старательно — как говорится, не в умении дело, а в желании. И плевать, что никто кроме автора до такой ерунды не додумается — настал звёздный час Чимина и его начинающего пробуждаться желания.

Как ни странно, но теперь мысль об определённо точной гомосексуальности не казалась ему такой крамольной, как раньше — наоборот, она будоражила, вызывая неконтролируемые мурашки по коже и заставляя отчаянно ждать продолжения.

Подходя к разрядке, Юнги вцепился в волосы Чимина, заставляя того застонать, но только не от удовольствия, а от боли — попробуй-ка быть оттасканным за волосы и ощутить что-то, кроме жгучего желания врезать тому, кто это сделал. Однако Мин подошёл к краю, оседая тряпичной куклой на парте и утягивая Чимина в свои объятия.

— Кто мы теперь друг другу?

— О, ты как в мелодрамах, хочешь поговорить после секса? — хмыкнул Юнги, получая несильный тычок в ребро.

— Хён, я серьёзно: ты учитель, я ученик, нам ну вот вообще не по пути, по крайней мере до того, как я окончу школу!

— Странно, что эта мысль пришла к тебе в голову уже после оргазма, — лениво зевнул Мин.

— Ах так, да?! — обиделся Чимин. — В таком случае, я ухожу, и оставляю тебя наедине со своими мыслями и ру… Что ты делаешь?!

Юнги, которому, честно говоря, надоело слушать ворчание младшего, резко перевернулся, подминая его под себя:

— Хочешь уйти? Ну-ну, удачи.

— Эй, отпусти меня!

— Не-а, — покачал головой Мин, после чего уронил её на грудь опешившего Чимина, — буду лежать в таком положении, пока ты не согласишься стать моим парнем.

— Что?

— … Ну или пока ты не отлежишь себе руку и её не придётся ампутировать, — продолжил Мин, которого вполне устраивал диалог с самим собой.

— Так ты хочешь, чтобы я был твоим парнем? — до конца не веря в то, что только что сказал, переспросил Чимин.

— Эй, мне казалось, что из нас двоих я — самый старый, но со слухом проблемы почему-то у тебя.

Чимин улыбнулся, посылая родителей, общественное мнение и здравый смысл в свободное плавание — к херам, ещё сильнее прижимаясь к своему — теперь официально — хёну.

Плевать ему хотелось на то, что будет дальше — пусть об этом заботится Юнги, он ведь в их паре самый взрослый и рассудительный.

А Чимин-и — всего лишь подросток.

Ему простительно.

- - -

* Момока Нишина — японская порноактриса

Комментарий к Часть 8, в которой Юнмины… просто Юнмины

Сладких Юнминов вам на этот нелепый праздник — если вы отмечаете его в гордом одиночестве, не отчаивайтесь и помните, что я и Юнмины всегда будем с вами ❤️

Саранхэ, и всё такое ~

========== Часть 9, в которой все живут долго и счастливо ==========

— Тэхён, ты — говно, а не друг!

Ким растерянно хлопал глазами, пытаясь понять, что эта агрессивно настроенная взъерошенная копна от него хочет: ноздри Чимина гневно раздувались, а лицо подростка медленно, но верно покрывалось красными пятнами, придавая парню разительного сходства с леопардом.

— Эээ… ЧимЧим?

— Ты почему не сказал мне, что вы с Гуком вместе?!!

— Тихо ты, не ори на всю школу, — шикнул на него Тэ, уводя парня в одну из пустующих рекреаций, — мы это не афишируем.

— Конспиратор хренов, — нервно хмыкнул Чимин: как ни крути, а было обидно, что его практически собрат по разуму ему не доверял.

— Да и ты не слишком-то откровенен со мной, — фыркнул Тэ. — Кто вчера трахнул сонсэннима, чтобы притопать сегодня в школу и корчить из себя оскорблённого до глубины души?

— Пф, — поморщился Чимин, — Ким Тэхён, не мог бы ты завидовать молча?

— Чему, прости? — приподнял бровь Ким и самодовольно ухмыльнулся.

«Что?! Так эта задница ещё и про свой первый секс умолчала?»

Чимин потянул Тэ в сторону туалета — излюбленного школьницами всех возрастов места для сплетен — им явно будет что обсудить в ближайший час. Ради такого благого дела и английский прогулять не страшно, тем более, он у них скучнее некуда, а учительница с каждым разом всё больше и больше походит на камень: в её откровенно задолбавшемся выражении лица можно узреть всю ненависть к человечеству и разочарование в собственной профессии.

Правда, к середине урока их выкурил оттуда бдительный Юнги, который, зная хитрожопость некоторых учеников, специально проводил рейд мужских туалетов на уроках.

Завидев грозную фигуру преподавателя, Тэхён спешно ретировался на урок, ибо связываться с учителем Мином — себе дороже, а Чимин так и продолжил стоять истуканчиком, ибо властная рука сонбэ загородила ему путь к отступлению.